в ужасе припадала к земле и ползла на животе. Но через несколько минут все забывала и снова тянула хозяина за собой. И сейчас происходило что-то похожее.
Иван любил собак, поэтому не хотел видеть неприятную сцену. Он отвернулся. В этот момент открылась заветная дверь, и приемщица крикнула:
— Подходите по одному! Народ засуетился.
— Мы первые! — громко крикнул Семен и схватил сумку. — Иван, тащи мешок!
Иван уже тянул мешок к весам.
— В сумке ветошь, а там картон, — старался угодить приемщице Семен.
— Вижу, — хмурилась та, словно опасаясь подвоха. От этих бомжей всего можно ожидать: то камень в тряпки завернут, то железяку между листами картона положат, чтоб тяжелее было. Она проверила принесенное, взвесила, быстро отсчитала деньги и скомандовала:
— Следующий!
Получив свое, Семен и Иван отошли в сторону.
— Считай! — нетерпеливо потирал руки Семен.
— Нам хватит на консервы, хлеб, сахар и чай. Немного останется на гвозди.
— А на бутылку? — возмутился Семен.
— Не хватает. Гвозди нужнее. Забыл?
— Ты чего это? Зажиливаешь? — напрягся Семен.
— Я же тебе все разложил по полочкам: что, куда…
— А я выпить хочу! И сигарет нужно купить.
— Сигареты купим. Завтра еще сдадим что-нибудь и купим. А теперь пойдем в магазин, а потом снова работать.
— Не-е-ет, мы так не договаривались, — стоял на своем Семен.
— Тогда я отдаю тебе половину, и катись на все четыре стороны, — вспылил Иван.
Семен замолчал и опустил голову. Познакомившись с Иваном, получив его поддержку и хоть какой-то кров, он боялся все потерять и снова остаться в одиночестве.
— Так-то лучше, — примиряюще пробурчал Иван. — Пошли. Прежде всего надо думать о завтрашнем дне.
— Ты случайно не учителем был? — ерничал Семен.
— Не знаю.
Пока они пререкались, Владимир и Галина тоже сдали макулатуру и, улыбаясь, вместе направились в сторону магазина.
— Видишь, подцепил кралю — и в магазин. Сейчас купят бутылочку, а потом под венец! Ха-ха-ха, — завистливо смеялся Семен.
— У них есть где жить, в отличие от нас, — отрезал Иван.
— Вот смотрю я на тебя… Не из наших ты. Точно не из наших!
— Не знаю, — поворачивая к магазину, ответил Иван.
— Опять «не знаю», «не помню», — передразнил Семен, идя следом.
В магазине Семен молча плелся за Иваном между стеллажами с продуктами. Ему очень хотелось выпить, но перспектива остаться одному на улице в такой холод не радовала. Понимал, что рано или поздно его изобьют и бросят умирать на улице. И все же, когда проходил мимо стеллажей со спиртным, с трудом сдерживал себя. Настроение портилось, он начинал злиться на Ивана.
Они купили все, что наметил Иван, только заменили консервы на «Роллтон», решив, что это дешевле, к тому же вермишели им хватит на три дня.
Когда приятели выходили из магазина, Иван нечаянно задел дверью молодого высокого мужчину, который остановился, чтобы прикурить. От внезапного толчка у мужчины выпала из рук зажигалка.
— Ты что, ослеп, бичуган? — выругался он, сердито посмотрев на них.
— Извините, — сказал Иван, поднимая зажигалку. Он внимательно разглядывал ее.
— Чего смотришь? Да, золотая. Тебе такая и не снилась, — усмехнулся незнакомец.
Иван медленно протянул вещицу мужчине, тот сразу положил ее в карман и направился к стоящей неподалеку легковой машине. Иван пристально смотрел ему вслед.
— Вань, — окликнул его Семен. — Ты чего остолбенел?
— Красивая зажигалка.
— Ну и что? Зачем она тебе?
— Где-то я ее видел…
— Странный ты все-таки. Где ты мог видеть золотую зажигалку?
— У меня такая была.
— Ух ты! Да ты, может, богачом был?
— Не знаю. Но зажигалку я вспомнил. Точно, у меня такая была.
— Значит, ты курил. Если память к тебе возвращается, то вспомнишь еще что-нибудь. Пошли. Холодно.
Ветер усиливался. Мокрый колючий снег хлестал их по лицам. Семен поднял воротник телогрейки, ему приходилось придерживать постоянно распахивающиеся борта, чтобы хоть как-то защититься от холода. Иван застегнул пуговицы своего рваного тулупа.
Быстрым шагом они дошли до автобусной остановки. Поворачиваясь спиной к ветру и переминаясь с ноги на ногу, минут двадцать ждали автобус. Доехали до конечной остановки, а потом еще метров пятьсот шли молча до своей лачуги.
— Да, здесь тоже не жарко! — открыв дверь и переступив порог, сказал Семен. — А так согреться хочется…
— Я же тебе говорил. Давай скорее утепляться. Тащи картон.
— А гвозди?
— Не переживай, купил горстку, — улыбнулся Иван.
Вдвоем они быстро прибили картон к той стене, на которой были самые большие щели.
— Смотри, как-то даже уютней стало, — радовался Иван. — Хоть и холодно, но ветер уже не будет так гулять по комнате. А летом здесь просто отлично будет!
— Пойду дверь поправлю, а то перекосилась совсем, от ветра открывается, — сказал Семен. Он вспомнил о своих профессиональных навыках, к тому же хотел, чтобы приятель оценил его вклад в благоустройство дома.
Справившись с работой, Иван достал из сумки продукты, положил их на большую пустую коробку из-под телевизора, застеленную газетой.
— Теперь и поесть можно.
— Давай растопим печку, — предложил Семен.
— Она, конечно, кое-где развалилась, местами кирпичи еле держатся, но можно попробовать. Правда, придется немного подышать дымом. А завтра посмотрим, как вывести трубу на улицу. Смастерим что-то вроде буржуйки.
В заброшенном доме было две комнаты, вернее, кухня и комната. В одном помещении стояла печка-развалюха, а в другом, пустом, мужчины ночевали на полу, укрываясь лохмотьями.
— Как бы пожар не устроить, — забеспокоился Семен.
— Не бойся, — угрюмо пробурчал Иван.
Он вышел на улицу, подобрал несколько поленьев, валявшихся за домом. Уложил их в русскую печку, вынул из трубы вьюшку, чтобы появилась тяга, и поджег дрова, предусмотрительно закрыв дверь в комнату.
Дым никак не хотел идти в забитую сажей трубу, валил из печи, просачивался тонкими струйками через щели между кирпичами, постепенно заполняя кухню. Пришлось открыть дверь на улицу, чтобы немного проветрить. Вскоре тяга появилась, труба стала кое-как выводить дым, и приятели с наслаждением смотрели на язычки пламени в ожившем очаге.
— Надо же! А ништяк получилось! Сейчас бы картошечки сварить… — размечтался Семен.
— Вот и попроси хоть десяток.
— Где?
— В соседних жилых домах.
— А что, попробую.
Семен мигом выскочил на улицу и направился к ближайшему дому. Когда подошел к калитке, залаяла собака. Не решаясь войти, он остановился, а через пару минут услышал, как скрипнула дверь, и на крыльце появилась пожилая женщина. Она была полная, темные волосы выбились из-под платка, на плечи накинута теплая куртка зеленого цвета. Медленно, чтобы не поскользнуться в резиновых галошах, она подошла к забору.
— Чего тебе? — строго спросила она, оглядев нежданного гостя с головы до ног.
— Тетенька, дайте, пожалуйста, пять картофелин.
— Ты что, погорелец?
