class="p1">Меня пробил озноб, я попытался поднять руки, чтобы оттолкнуть сосущего гада от шеи, но руки уже не слушались.
НЕТ! СТОЯТЬ! Я НЕ УМРУ ВОТ ТАК!
Неожиданно для самого себя я вдруг нашёл в себе силы и смог остановить свою кровь, используя Дар. Впервые в своей жизни я сумел использовать свою собственную кровь для магии!
И, похоже, сделал это как раз вовремя.
— Что, никогда прежде не видела магов крови, паскуда⁈ — рявкнул я и рассмеялся. — Хрен тебе, а не моя кровь! Только через мой труп!
Существо не спешило меня отпускать, продолжая попытки высосать хоть каплю, но я тужился так, как никогда. У меня даже вена на лбу взбухла до такого состояния, что вот-вот была готова лопнуть, но кровь я остановил.
Наконец, существо отпрянуло от меня и изучающе уставилось в моё лицо, глаза, подметило символы на руках и… одобрительно хмыкнуло?
Миг, и от него остался только образ, но и тот исчез, вместе с дуновением ветра.
Я огляделся.
Никого.
В голове один вопрос: «Какого чёрта это сейчас было?»
В глазах снова помутнело. Я повалился на бок, но успел выставить руку и удержаться, чтобы не упасть.
— Только… не спать! — пробубнил я себе под нос и встряхнул головой.
Пожалуй, это было худшее решение за сегодняшний день, даже считая призыв древнего вампира. Голова от тряски заболела адски.
Борясь с сонливостью, я чувствовал, что ещё чуть-чуть, и я отключусь, если срочно не придумаю, как восполнить «украденные» пинты крови из моего организма.
Единственное, что помогало мне оставаться на плаву, — это мысль, что я всё ещё жив. И это несмотря на то, что смерть была так близко, что почти протягивала мне свою костлявую ладонь!
Перебирая всевозможные варианты, как спастись, я посмотрел на труп первого наёмника, лишившегося мозга. В его теле, в отличие от его напарника, сейчас полным-полно крови.
В теории, если я попытаюсь перелить её себе при помощи Дара…
— Нет, глупость, — я сразу отбросил эту нелепую мысль.
Если у него окажется другая группа крови, переливание бесполезно и, более того, губительно. Я не сильный маг крови, как мой отец, способный изменять структуру плазмы, чтобы создавать из любой группы подходящую.
К тому же, я и без того слишком слаб и все силы пускаю на поддержание жизни, не давая крови хлынуть наружу через пулевые отверстия. Рискни я направить силы в другое русло, последствия могут оказаться необратимыми.
Неожиданно, мои мысленные терзания прервали донёсшиеся сбоку уже знакомые шелест кустарника, треск раций и хруст хвороста под чьими-то ногами.
Снова наёмники⁈
Одна беда уйти не успела, так другая явилась!
В спешке я пытался придумать, как удрать, но быстро осознал, что бежать в общем-то не могу. Ноги не слушаются, руки тоже. В теле в лучшем случае осталось литра два крови.
Я чудом ещё дышу. В моём состоянии человек либо умирает, либо впадает в кому. Если бы не мой Дар…
Постойте…
Меня вдруг осенило.
Что, если, когда они придут, я уже буду мёртв?
Только об этом подумав, я сразу решился рискнуть и перенаправил часть своих сил к сердцу, постепенно начав снижать скорость его биения. Настолько, насколько это, в принципе, возможно.
Прежде я никогда ничем подобным не занимался, но слышал, что такое возможно.
Правда, в обычной ситуации для этого нужны годы практики. В моём же случае, когда нервы на пределе, в организме и без того почти нет крови, а разум всячески пытается выжить…
Нет у меня иного выхода, если простыми словами.
И, как говорил один великий философ — мой отец: «Человек способен на всё, если к нему в деревенский туалет внезапно заглянул голодный медведь».
Что ж, вот и посмотрим.
Справлюсь я с медведем в лице наёмников или всё-таки умру в «сортире».
Глава 2
Голод
Когда мой пульс опустился до критического минимума, после которого только наступает смерть, я ощутил, как моё тело медленно холодеет и костенеет.
Сознание я при этом не потерял. Слух ухудшился. Меня как будто поместили в герметичную бочку.
Наёмники не заставили себя долго ждать и вышли из кустов как раз к моменту, когда я уже не мог обратить процесс, испугавшись. Теперь всё было в руках божьих.
Риск? Определённо, огромный.
Но что мне оставалось делать в ситуации, когда побег безнадёжен, а переговоры приведут к закономерному исходу — к моей смерти?
Я выбрал единственно верный вариант — притвориться мёртвым в надежде, что «медведь» посчитает меня невкусной едой и отступит.
Послышался русский мат, состоящий преимущественно из сложносоставных многоэтажных конструкций. Кому-то очень не понравилась смерть товарищей, и винил он в этом меня.
— Подонок! — кричал он без остановки, пока вдруг не сорвался и не выстрелил мне в живот из автомата. — Сдохни!
Не знаю почему, но боли в этот момент я ощутил мизер. Возможно, замедление сердца как-то повлияло на мою нервную систему, но факт остаётся фактом. Я даже не шелохнулся.
— Успокойся! — рявкнул кто-то после выстрела и, судя по звукам, врезал бунтующему по роже. — Их этим не вернёшь!
— Но ведь он!.. — было снова начал бузотёр, но быстро замолк.
— Это наша работа, привыкай, — сухо произнёс мужчина, кажется, командир их группы. — Они погибли с достоинством, сражаясь, и, судя по всему, цель свою выполнили. Видишь? Он даже не шелохнулся, значит мёртв.
После короткой паузы он продолжил:
— На первый раз я прощу тебе твою выходку с выстрелом, но запомни, — снова короткая пауза. — Не смей больше при мне повторять подобное с телами покойных! Они заслуживают уйти спокойно, и никто из нас не станет им в этом мешать! Парень сражался и имел на это полное право! Ты это уяснил⁈
Второй что-то промямлил в ответ, но я не расслышал, что именно. Судя по ответу его командира, результат беседы его устроил:
— Сфоткайте труп, заберите наших и валим отсюда. Работу мы сделали.
— Командир, а это Вы видели?
— Книгу? Оставьте, нам она ни к чему.
— Да в ней тут серебра килограмм на пять! Можно выгодно продать! Вы только взгляните на этот переплёт!
Мне захотелось врезать тому, кто это заметил.
— В серебре? Ты уверен?
— Моя тётка работает в ломбарде. Я часто бывал у неё в детстве и ни с чем этот металл не спутаю. Тут тысяч пятьсот на вскидку, если продавать
