красивом кораблике.
Я сделал как можно более надменный вид, и не став разводить долгие политесы, сразу выпалил:
— Свали в закат, пёс смердящий… Пока твоё корыто ещё на ходу… Я стихийный маг из Вордхола, ща как долбану своим заклинанием… И всё… Писец вам придёт.
— Ха-ха-ха! — наиграно рассмеялся он, и резко став серьёзным, с угрозой сказал: — Ты что, молокосос, решил меня на понт взять?.. Что ты мне тут сочиняешь?.. Да что в нашей глуши делать вордхольскому магу?..
— Не веришь? — спросил я, сощурив глаза.
— Неа, — сказал он, помотав головой, и заржал, а его смех неуверенно подхватили остальные баронские дружинники.
— Значит, сам виноват… Аланда, детка, жахни по этим идиотам заклинаньем… У тебя удар послабже, — небрежно произнёс я.
— Да!.. Давай, Аланда!.. Жахни!.. Гы-гы-гы, — пьяно выкрикнул один из баронских дружинников, и глумливо заржал щербатым ртом.
— Асуга-а дрох, — выставив руки перед собой, произнесла Аланда заклинание.
Голубой шарик ударил в верхнюю часть кормы, и взорвался. От взрыва в щепки разнесло часть фальшборта и кусок борта. Стоявших рядом матросов взрывной волной бросило на палубу, некоторых при этом сильно ранило. Раненые дружинники завопили от боли, лёжа на палубе, те, кто пострадал меньше стали медленно подниматься на ноги, тряся головой, а все остальные нацелили на нас свои ружья.
— Не стрелять! — рявкнул на дружинников мужик в бандане, а повернувшись к нам миролюбиво произнёс: — А что же вы сразу не сказали, что вы маги?
— Вообще-то, я, как благородный маг из древнего рода, сначала вас предупредил… А теперь вы должны нам выплатить компенсацию, — сказал я ровным тоном, рассматривая свои ногти.
— За что это⁈ — возмутился мужик.
— За потраченное на вас время и одно заклинание, — спокойно пояснил я.
— Но!.. Но!.. Но вы же наш корабль… — с яростью выпалил мужик.
Не закончив фразу, он тяжело вздохнул, и опустив глаза в пол, ровным тоном добавил:
— У нас нет денег.
— А как насчёт ружей? — поинтересовался я.
Он сжал цевьё до побелевших костяшек пальцев, и хмуро произнёс:
— Ружья не отдадим.
Я понял, что он, как и все остальные дружинники по этому поводу настроены решительно, и почему-то за свой огнестрел они готовы умереть. А ружья мне не настолько были нужны, чтобы за них убивать или тем более рисковать своими людьми. Поэтому я уже собрался попрощаться с ними просто так, без всяких компенсаций, но тут командир дружинников неожиданно добавил:
— О!.. А давайте мы вам в качестве компенсации отдадим первоклассного раба⁈ Раб молодой, здоровый, сильный, выносливый, такой в Вордхоле будет стоить не меньше золотого.
Смотря на его радостную и хитрую улыбку, я подумал, что он точно где-то хочет меня наколоть, но это был самый оптимальный выход из этой ситуации… Я гордо ухожу в закат со своей компенсацией, не теряя лицо перед своими подчинёнными, а баронские дружинники остаются на повреждённом корабле, и ржут над наивным столичным дурачком.
— Ладно… Сегодня я добрый… Давай уже, веди своего раба… Сейчас скинем мостки, — величественно махнул я рукой.
Пока наши матросы перекидывали мостки между кораблями, капитан дружинников кивнул одному из своих подчинённых, и тот быстро убежал в трюм… А через пол минуты вышел оттуда, таща за собой прочно связанного по рукам и ногам, рыжего голого парня лет восемнадцати. Парень был худой, жилистый, и почему-то с кляпом во рту.
Вот же изверги, интересно, за что они так с ним, подумал я?.. И сосредоточившись на слухе, попытался расслышать, что бубнит мужик тащивший парня…
— Наконец-то мы от тебя избавимся… Хотели утопить, но так даже лучше… Пусть теперь с тобой мучаются столичные франты.
Мы никак не стали прощаться с дружинниками барона. Молча забрали связанного пленника, подняли якорь и продолжили свой путь…
— И что ты с ним собрался делать? — поинтересовался я, когда увидел, как Тим с ножом в руках подходит к пленнику.
— Хочу его освободить, конечно же… А ты что подумал? — посмотрел на меня удивлённый Тим.
— А ты уверен, что это хорошая идея? — спросил я, задумчиво рассматривая связанного парня.
Его прислонили спиной к фальшборту, и сейчас он настороженно осматривался вокруг. У него были карие глаза и красивое лицо с небольшой россыпью веснушек, а вот его тело было всё усеяно разнообразными шрамами, как будто покрыто узором.
— Тим, прежде чем что-то делать… Особенно то, что может причинить вред тебе или твоим близким, нужно перед этим как минимум немножечко подумать, — произнёс я наставительным тоном. — Ты не задумался над тем, почему по телу этого мутного типа можно изучать, какие бывают виды шрамов и какое оружие их оставляет?.. Или над тем, почему куча здоровенных головорезов закутала этого доходягу в верёвки, словно в кокон, перед этим полностью раздев его?.. А ещё зачем-то засунули кляп, и крепко его привязали.
— Господин, может, просто выкинем его за борт, и все дела? — предложил Оркус.
— В принципе, неплохая идея, — немного подумав, произнёс я.
— М-м-м, — замычал пленник, мотая головой, а после посмотрел на меня умоляющим взглядом.
— Что, так хочется жить? Ну ладно… Уговорил, — сказал я, почувствовав исходящие от него страх и беспомощность. — Но смотри… Ты у нас на испытательном сроке. И если выкинешь какую-нибудь хрень, то сразу отправишься кормить пиров.
— М-м-м, — радостно закивал пленник.
— Давай, Тим, развязывай этого рыжего… И прекрати уже пялиться на его член, — раздражённо добавил я.
Глава 3
Как только Тим вынул кляп изо рта рыжего пленника, тот немного откашлялся, и произнёс приятным баритоном:
— Благодарю, друг… А у вас не будет водички?.. А то эти островные дикари даже попить мне не давали…
— Вообще-то, мы тоже родом с островов, — усмехнувшись, перебил я его.
— Так я о чём и говорю, на островах живут самые честные и порядочные разумные, не то что в Вордхоле, — произнёс он с серьёзным лицом.
— А вот я родом с Вордхола, — как будто бы невзначай рядом произнесла Аланда, рассматривая свой маникюр.
— … Не все, конечно… И в Вордхоле есть очень много достойных разумных… Вот, например, как эта прекрасная госпожа, — кивнул он на Аланду.
— Вот, Оркус, погляди… Что означает выражение «переобуваться на ходу»,
