прямо в спальню.
Полежав еще немного, я все же открыла глаза и посчитала нужным обозначить и свою позицию в этом споре:
— Если вас интересует мое мнение, уважаемые, — проскрипела, еле ворочая сухим распухшим языком, — то я бы предпочла бассейн. Святому отцу не важные такие бытовые мелочи, а я смогу наконец напиться и умыться.
Мой слабый голосок был услышан и создал эффект разорвавшейся бомбы. Лекарь схватился за сердце и медленно опустился на прикроватный пуфик, не сводя с меня обалдевшего взгляда. Старший родственничек замер, молча открывая и закрывая рот. Его крысиное лицо вначале мертвенно побледнело, потом из глубин бархатного камзола неотвратимой волной поднялась краснота, постепенно затапливая худую шею с выпирающим кадыком, острый подбородок и впалые щеки. Я завороженно следила за тем, как этот пустой бокал наполняется выдержанным вином, и гадала, что же произойдет, когда насыщенный бордовый цвет дойдет до лысины. Может быть, я смогу полюбоваться и на обратный ход волны?
Увы. Томас Бэкруд довольно быстро пришел в себя и зашипел, некрасиво кривя узкие губы:
— Как, как ты смогла выжить, маленькая дрянь? Твое гнилое сердце остановилось, а душонка сбежала во мрак, чтобы вечно гореть в адском пламени!
Я мельком подумала о том, что обеспечила своей работодательнице не тонкий ручеек, а вполне себе речушку энергии, столько ненависти и злобы было в бесцветных глазах взбешенного свекра.
Потом укоризненно покачала головой и ответила:
— Только благодаря вам я смогла вернуться на эту грешную землю.
Перевела взгляд на несчастного лекаря и любезно объяснила:
Его фальцет поднял меня из гроба,
В который я с комфортом улеглась…
Не знаю, возможно, меня бы все-таки довели до трупной кондиции, но в комнате появилось новое действующее лицо — высокий полный мужчина в коричневом балахоне и с четками в руках. Этакий отец Тук из мультика о Робин Гуде.
Он застыл на пороге, нахмурив густые брови, а потом спросил, указав на меня пальцем:
— Почему усопшая не готова к церемонии прощания? У меня масса дел, быстрее заканчивайте. И прикажите горничным подать чаю, пока я вынужден томиться в ожидании.
Я с трудом подняла руку и помахала храмовнику:
— Спасибо за заботу, святой отец. Мои любимые родственники чуть поспешили, пригласив вас. Приношу свои извинения. Вас обязательно угостят чаем с чудесными эклерами, которые умеет печь только наш повар. Дорт Томас, вы же составите компанию важному гостю?
На свекра было жалко смотреть: мало того, что невестка не захотела покидать этот мир, так еще предстояло заглаживать свою вину перед служителем местной церкви. Не завидую.
Лекарь, до этого момента замерший на мягком пуфе, тоже поспешил сбежать от беспокойной покойницы. Сбивчиво пожелав мне скорейшего выздоровления, подхватил чемоданчик и был таков.
— Эй, горничную мне позовите, — только и успела хрипло крикнуть в закрывающуюся дверь. — Что за бардак здесь творится? Где мое щебечущее окружение, призванное подавать платочки и вынимать шпильки?
Лежа в мягкой постели и изнывая от жажды, я стала приводить в порядок знания, полученные от предыдущей хозяйки тела.
Ангелина вышла замуж четыре месяца назад. Три из них прожила вместе с супругом в столице, потом они приняли решение переехать в загородное поместье. Маркусу требовалось поправить свое здоровье, подорванное алкоголем и азартными играми. К тому же, в планы Черной Вдовы входило преумножение своего состояния, а не постепенное уничтожение оного. Проезжая по узкой горной дороге, молодая чета попала под страшный обвал, оборвавший жизнь Маркуса и пощадивший его прекрасную супругу. Страшная нелепая смерть, роковая случайность, между прочим, тщательно подготовленная и хорошо оплаченная. Ангелина была монстром в платье, хладнокровным и умным монстром, чьи шаги невозможно было предугадать, так же как никому не удавалось противостоять ее красоте и обаянию.
Я — чудовище, эта мысль бодрила тело и волновала душу. Неожиданный поворот в моей спокойной и понятной жизни. Что ж, будем работать с тем, что есть.
Моя предшественница не успела обжиться в своих новых владениях, в поместье ее ждал взбешенный свекор, а спустя пару дней она упала с лестницы, серьезно повредив спину. Поэтому вряд ли меня здесь любят и ценят. Уверена, Томас успел всех запугать и убедить, что я самая настоящая ведьма. Впрочем, он действительно прав.
Повернув голову вбок, увидела шнурок с колокольчиком и остервенело затрясла его, оглашая комнату дребезжащим звоном. Ну же, где мои помощницы в скучных платьицах и белых кружевных передничках?
В закрытую дверь тихонько поскреблись, и в комнату просочилась незнакомая горничная с подносом в дрожащих руках. Как и ожидалось, одета она была в невзрачный серый наряд и очень напоминала испуганную мышь.
Поставив поднос на прикроватный столик, девушка, не поднимая глаз, протянула мне стакан с водой и шустро отскочила в сторону, едва я взяла его в руки.
В прозрачных гранях тяжелого стекла играли разноцветные блики, прохладная вода так и манила сделать большой глоток, насладиться легкой сладостью и свежестью, унять саднящую боль в пересохшем горле. Но я не спешила. Знания и воспоминания Ангелины органично вписались в мое собственное сознание. С одной стороны, я приходила в ужас от ее поступков, с другой, могла уверенно чувствовать себя в ее теле. Все происходящее казалось игрой, немного мрачной и пугающей, но все же игрой.
Подняв левую руку, полюбовалась на серебристый ноготок на безымянном пальце, а после с предвкушением сумасшедшего ученого опустила его заостренный кончик в стакан, едва коснувшись налитой воды. Что ж, мгновенный анализатор ядов не подвел и на этот раз: ноготок стремительно почернел, и вода сразу же утратила для меня всю привлекательность. Что-то и пить уже не очень хочется.
— А скажи-ка мне, милая, — ласково-ласково спросила я у побледневшей горничной, — в чьей светлой голове родилась столь чудная идея?
— Я…я н-не понимаю, дора Ангелина.
— Не понимаешь, значит. Что ж, тогда пей! Иди сюда и сделай хороший глоток этой свежайшей воды!
Девушка-мышка в ужасе распахнула глаза и попятилась прочь из комнаты:
— Нет, нет, пощадите меня, это не я, это дорт Томас приказал… Прошу вас!
Пара судорожных всхлипов, и грохот закрывшейся двери вновь отсекает меня от остального мира.
Что ж, я могу гордиться своими успехами в новой должности. Все, с кем я успела познакомиться, либо боятся меня, либо ненавидят.
Кряхтя как столетняя бабка, выбралась из постели, спрятала злополучный стакан в один из своих сундучков и побрела в сторону ванной комнаты. Каждый шаг давался с огромным трудом, но для того, кто несколько месяцев лежал неподвижно без надежды на улучшение, сама возможность двигаться наполняла душу ликованием и придавала сил. Горячая ванна с
