Володя забинтовал крест накрест
квадратные раны в стенах,
соседка Неля, наведываясь, наспех
поливала в горшках растения.
Другая соседка – Инна,
работница магазина,
она же завскладом,
кормила птиц шоколадом,
потому как города жители
уже второй год не жили там,
и матери матами с лозунга
разрывали пустоту воздуха.
Гражданская
Её называют
гибридной, гробовидной, блядской.
Чтоб не называть братской.
***
Я только передатчик,
настроенный ловко,
приёмник удачи,
отдатчик слова.
Я всё пропускаю
сквозь красные кабели –
и камень Каина,
и алчность Авеля.
Не выгоды ради
молитва подателя.
В чело бьёт ради-
активность Создателя.
***
Что у белки,
во всех уголках закрома,
а спросишь конфетку,
скажет с улыбкой: «Нема.
Вот ручка, перо, вот бумага –
пиши. О нежный, открытый
ломай свои карандаши».
Что у львицы,
детёныши с голубыми глазами,
сердца их шумят,
как негры ласкают тамтам, и
в седой бороде
львята ищут любовь и права
огромного, сильного, сонного льва.
Что лоза,
наливала в сосуды чернил,
день гремел,
и для нового слова
открывала стозевое лоно,
падал дождь. Мир
в созвездиях снова.
***
Елене Сороке
Забываю имена знакомых,
лица близких и названья дня.
И молитвы тихий шёпот. Кроме
«Господи, ты помнишь ли меня?..»
***
Никогда, слышишь!
Ни в выходные, ни в понедельник. –
Снова распнут. Или застрелят.
***
Время векам подошвы залижет,
станет багровым шар оранжевый,
Давид Микеланджело станет
похож на Микеланджело
и на да Винчи – Мона Лиза.
Милая, годы кончаются,
не хмурь свой прищур строгий,
мне пирога твоя,
как и с яблоками пироги,
до сих пор кружит голову,
но довлеет весенний синдром.
Глаза граждан сверлят скульптуру,
которая голая.
Да и я проникаю золотым дождём.
Будем как боги.
В.П.
a.
Стихи, похожие на
воинов
в бесплатных ранах от гвоздя.
И чёрный на откровенном фоне
твой плащ, и зонтик без дождя.
b.
Я не знаю, что есть похоть, и
добавь, мальчик, в своё виски лёд.
В моей лодке плывёт
один охотник.
***
Машет веткою
калина.
Ты – из света.
Я – из глины.
По соломе ходят мыши.
Ты – из слова.
Я – из мысли.
Жизнь – святая ахинея.
Ты – из сна и –
сон во сне я.
***
Уверенных двенадцать градусов
в конце апреля.
Сучки из почвы повылазили
и спины греют.
Цветки взошли голубоглазые
из перегноя.
И насекомые по-разному
нас беспокоят.
Селяне технику готовят,
серпы, орала.
Жена сняла с меня пальто и
постирала.
***
Думаю, год пройдёт
под впечатлением
от семидесятилетия,
гипертонического криза,
чтения стихов Веры Павловой
и Детской энциклопедии
исторического тома.
***
И приходит лето.
Не то же.
Но так же.
***
Глубокой ночью.
То человек вскрикнет,
то ангел прошелестит.
***
Позови, позовёт. Вот я, ну!
Обожгу губу о блесну.
И ребёнка, и воду выплесну,
и ванну переверну.
***
Поседел день.
Поднимаются волки
волю выть.
***
Расстелил, сидим, в саду скатерть кум.
Посмотрю, как облака текут.
***
Кончился дождь.
Открыли глаза цветы.
Прилетели пчёлы пожужжать.
***
Весь в вопросах, Боже,
как твой храм в свечках.
Буду тебе сторожем,
будь мне речью,
волчьей и овечьей.
Как твой образ, Боже,
почти человечий.
Мария Петровых. Память
Было время – мы были жестоки.
Стало время – мы стали одни.
Я забыла земные дни.
Я не знаю небесные сроки.
***
Чтобы не подражать,
надо писать камень,
тесать слово.
***
Пиши на э-мейл:
«Земля. Глухое место за полем.
Хижина дяди Толи».
***
Летящие мины
не думают о мире.
***
Не курю, не бухаю в стельку
и мышцы мои хлипки.
Только и жив тенью,
Боже, твоей улыбки.
***
Я знаю, что ваша вторая нога
готова наступить на моё горло,
а второе слово –
зачеркнуть моё имя.
***
Мухи летают
сладкими парами.
Тёплый день.
***
И слово, и своё подобие
он дал тебе на долгий век.
Но средний свой с перстом Господним
не путай, добрый человек.
***
Не старо, не ново,
крепче растёт полова.
День восходит, как слово.
Вслед за конём – подкова.
Дом – под кровлей.
Я – за язык.
Ты – за мову.
Как бестолково…
***
Происходит вот что на свете:
вырастают листья, как дети,
вырастают дети, как птицы,
вырастает время и длится.
Только вот зачем вырастает
вся фигня эта? Кто его знает.
***
И голову в песок
воткнул испуг.
Но зад – не перископ,
мой друг.
***
Не может летать,
спит пчела
в ямке на камне.
***
Прискакала белка,
а орехов ещё нет.
Смотрит на меня.
***
Во имя какой-то великой идеи
рубим судеб большие деревья.
Мужиков жалко, пацанов жалко,
кровью закушенного полушалка.
Третья
***
На зелёном поле листа,
который шумел, как лес,
сидела гусеница
секунд ста
и не хотела есть,
потому что хотела летать.
***
Вымыли утро росы.
Вынесла жить на улицу
цветы до осени.
***
Я дошёл до холодка
и сел в него.
Запах лета.
***
За малой дорогой
большая дорога.
За тёмным облаком
облако Бога.
Ревёт самолёт,
тарахтит электричка.
Родился случайно,
живу по привычке.
***
Я был песчинкой на берегу океана.
Я поднимался звуком из органа Баха.
Теперь я – воспоминание об этом.
***
Ноги стали ватой – иду.
Ноги стали камнем – иду.
Ноги стали кровью – побежал.
***
Отпускаю звук в пустоту.
Отпускаю свет в чистоту.
На твою, Господь, частоту.
***
Док мне дал на полгода «еас».
А я
