спросил у остальных гном. — Кто будет шить?
— Наверное, придётся мне, — пожал плечами солдат и, поставив упавший стул на место, принялся за работу.
— Она там жива? — спросил трактирщик.
— Да что ей будет, — отмахнулся Бундо. Он поднял кинжал и принюхался. — Вот же шлёндра!
Гном рухнул, как подкошенный, и уткнулся лицом в пол.
— А девчонка с сюрпризом, — трактирщик поднялся и осмотрел оружие.
— Яд? — спросил солдат.
— Да! Но гнома таким слабым не взять, — Кормак склонился над Элейн. — И она вроде дышит.
— Может, избавимся от них?
— Момент превосходный, грех спорить, но знаешь…
— Что?
— Они начинают мне нравиться.
— Тогда уж лучше сейчас, чем потом, когда совсем приглянутся, — Хартен обернулся. — Могу я, если ты не можешь.
— С убийствами я завязал, — трактирщик положил кинжал на ящик.
— Поэтому и предлагаю, рядовой Кормак.
У трактирщика лицо перекосилось, точно от съеденной лохани острого перца. Он медленно обернулся и начал всматриваться в лицо Хартена.
— Мы знакомы? — с опаской спросил Кормак.
Хартен выдержал мучительную для хозяина таверны паузу, а затем улыбнулся:
— Нужно признать, кашеварить ты не разучился. А вот забывать лучших друзей негоже.
У трактирщика от удивления поднялись брови и открылся рот:
— Перик? — но едва Кормак заметил на лице обожжённого до боли знакомую ухмылку, закричал. — Друзья?! Да ты, пёс, меня сдал при первой возможности.
— Некрасиво тогда получилось, — согласился солдат.
— Некрасиво? Да меня чуть не казнили за измену! И всё из-за твоих фокусов.
— Ты сам виноват.
— Может и так, но от лучшего друга подставы не ожидал.
Трактирщик упал на скамью и тяжело выдохнул. Тишину подвала нарушало только сопение гнома.
— Вообще-то я хотел извиниться, — заговорил первым солдат. — Даже заехал в такую глушь.
— Ты не торопился, — бросил обиженно Кормак и повернулся к старому другу. — А я и не узнал, даже голос иной.
— Потрепало, что тут ещё скажешь.
— А имя зачем сменил?
— Попал в переплёт, скрываюсь. Хотя если хотели бы найти, уже давно бы нашли. Людей с такими шрамами немного. А ты что делал после вольных городов?
— Подрабатывал караульным какое-то время. Затем умер отец, и вот я здесь.
— Там тоже занимался контрабандой? — улыбчиво предположил солдат.
— Было дело.
— Ничему тебя жизнь не учит.
— Грех изменять традициям. Или ты забыл? Во время осады есть только один способ заработать. Осаждающие продают еду осаждённым, а те добровольно расстаются с безвкусными побрякушками. Все довольны и сыты!
— Ты совсем забыл, что нам нужно было кровь из носу захватить город. Даже яду им в еду не подбросил.
— Я не такая бессердечная скотина, как ты.
— И поплатился, — тяжело выдавил из себя солдат. — Ты и подобные.
— Нужно было лучше выбирать друзей, — словно в упрёк самому себе протянул Кормак. — Не водиться с трепачами.
— Вот и поговорили, — неунывающим тоном произнёс Хартен. — А с этими-то что будем делать?
— Оттащу наверх, что же ещё! — выпалил трактирщик. — Иметь дела с тобой одним нет ни желания, ни сил.
— Хозяин-барин!
Кормак закинул Элейн на плечо и направился к лестнице.
— Скажи, если передумаешь, — обронил ему вслед солдат.
— Иди в жопу! — крикнул Кормак.
Хартен улыбнулся и продолжил штопать незнакомца.
***
На следующее утро началась метель, поставив крест на отъезде в Вергион. Новых гостей не намечалось, поэтому постояльцы уселись за один круглый стол в центре первого этажа. Трактирщик принёс всем тёплого чая и остался. Важных дел всё равно не было, а скотину он успел покормить ещё утром. Пленник так и не очнулся.
Гном и эльфийка сидели друг напротив друга. Бундо с перебинтованными руками и остаточным действием яда, клонящего в сон, а Элейн с фингалом на треть лица и утраченным чувством собственного достоинства.
Они молча потягивали чай и совершенно не хотели разговаривать. Солдат же принялся по новой рыться в сумке незнакомца. Там уже давно не осталось ничего ценного, только твёрдый кусок сыра, ломоть хлеба, кое-какие вещи и маленькая книжка. Её-то Хартен и открыл, задумчиво нахмурив брови, полистал, а затем бросил дневник на стол.
— Кто знает, что за язык?
— Не, — покачал головой трактирщик, поводив пальцем по странице.
— Язык не при чём, — прошептала Элейн. — Тут шифр! Без ключа текст не прочесть.
— Это что такого важного тут может быть, что пришлось так изгаляться, — изрёк свою мысль гном.
— Возможно то, что стоит пятьдесят золотых, — обронила эльфийка. Её слова пронеслись в тишине стремительно и заставили всех присутствующих опустить взгляды на дневник.
— Ещё пятьдесят? — произнёс робко Кормак.
— В объявлении шла речь только о человеке, — сказал солдат. — Про дневник ни слова.
— Но нужен он им живым, — продолжил мысль гном, — а значит, что-то припрятал.
— Или знает чей-то гнусный секрет, — добавил трактирщик.
— Пятьдесят золотых, — протянул Бундо и погладил бороду. — Секретик жирненький. Нас дешевле убить.
— Боишься? — улыбнулась Элейн.
— Тебе было мало первого раза? Могу и правую сторону разукрасить. Так, чисто для симметрии.
— Ну, хватит вам! — ударил кружкой о стол трактирщик. — Как кошка с собакой. Разок размялись и будет. Сейчас нужно дело делать, а не ссориться.
— Что ты предлагаешь? — спросил Хартен.
— Во-первых, нужно решить. Мы разгадываем шифр или нет.
— Себе дороже, — бросил гном. — Лучше сдать в Вергион вместе с хозяином.
— Значит, довольствуешься синицей, — произнесла Элейн.
— А потому что за журавля и убить могут. Приедет в глушь дюжина ребят и прирежут без зазрения совести.
— Не хотелось бы, — произнёс трактирщик.
— Но вероятность высокая, — согласился с гномом солдат.
— Поэтому, — Бундо пододвинулся к Хартену, — когда поедешь в Вергион, смотри в оба. Хвост не приведи. А главное, не называй места и убедись, что они возьмут деньги.
— Не нагнетай, Бундо, — скривил лицо Кормак.
— Да, — вставила Элейн, — ты…
— На хрен пошла! — оборвал её гном. — И вы все. Думаете хихоньки да хаханьки? Пока не получим золото, нужно держать ухо востро.
— Всё будет в лучшем виде, — кивнул Хартен.
— Хорошо бы, а то очутиться в канаве с перерезанным горлом совсем не хочется.
— Пойду, принесу чего покрепче, — сказал трактирщик и удалился в погреб.
Гном одним большим глотком допил чай и взял дневник, стал листать.
— А как их вообще расшифровывают? — поинтересовался солдат.
— Берут ключ и вперёд, — задумчиво протянул Бундо. — Или несколько. Наш незнакомец, кажется, из Даргона.
— Почему ты так решил?
— Бывал там. У Даргонцев специфическая манера писать некоторые буквы.
— Но не все там умеют так ловко скрывать написанное, — произнесла Элейн и наклонилась вперёд. — Может, в Даргоне за него заплатят больше?
Гном с солдатом переглянулись.
— Ох, не нравится мне этот треугольник, — расстроенно произнёс Бундо.
— Думаешь, он шпион? — спросил Хартен у эльфийки. Та лишь пожала плечами.
Тут вернулся Кормак и
