глаза и плоский нос, все эти характерные черты придавали ему очень брутальный вид. Во внешности проглядывался отпечаток Манипулара, таким, каким он был до того, как к нему притронулась сущность Дидакта. Сегменты его боевой брони приподнимались над каркасом света, опоясывающего его тело бело-голубой линией. Часто о настроении Предтечи можно было сказать по цвету его брони. Сейчас эта броня была темной и выражала недовольство.
— Неправильно вмешиваться в дела Судей, — пробормотал он.
— Мы не создаем им помех, — настойчиво сказала Лайбрериан и сделала шаг навстречу. Она была более миниатюрной и более деликатной, чем Прометей, а ее глаза казались очень большими и смотрящим насквозь. Она была облачена в синюю броню Биоскульптора, во многочисленных мелких линиях который по всему телу скрывались датчики, анализаторы и информационные интерфейсы и инструменты, необходимые для ее профессии.
— Сопровождавшие вас не объяснили вам причин, по которым вы были доставлены сюда? — спросил Изо-Дидакт. Отголоски вины в его голосе могу послужить последующим интересным аспектом в разбирательстве произошедшего, с точки зрения закона.
— Они выполняли приказ, — сказала Лайбрериан. — Они не были в курсе моих намерений.
Она повернулась ко мне и обратила на меня все свое внимание. Ее званием среди подобных ей Предтеч было Биоскульптор. Ее стройное тело и утонченное лицо с теми пронзительными темными глазами, могло бы вызвать именно те эмоции, которые я должен был чувствовать еще до того, как был помещен в панцирь. У меня тоже когда-то были глаза среди всех вставок.
Но красота Лайбрериан заключалась не в молодости и не в физическом совершенстве. У нее было много недостатков — разный наклон глаз, разрез нижней губы, неприлично белые зубы. Она, кажется, сознательно приняла на себя часть характерных черт тех людей, которых сейчас собирала. Мне стало интересно, считает ли все это более или менее красивым Изо-Дидакт.
— Я осознаю свою вину, — сказала она, обходя меня вокруг. Ее походка была также легка и светла, как воздух. Ее взгляд был изучающим и успокаивающим одновременно.
На миг я почувствовал, что не хочу быть Каталогом. Не было особой причины со стороны Лайбрериан или Изо-Дидакта вести себя со мной вежливо и учтиво. Судьи не были милостивы к ним в новейшей истории.
Я разворачиваю свой панцирь, чтобы следовать за ней.
— Моя работа была прервана, — сказал я. — Я нахожусь здесь, чтобы проводить расследование, утвержденное Советом.
Теперь Изо-Дидакт проводит неспешно рукой по подбородку, словно изучает своего противника перед боем.
— Строители заключили вас в панцирь, — сказал он. — Ваши коллеги были в прошлом настоящими извращенцами.
— Ваше высказывание кажется мне маловероятным, — ответил я, анализируя ситуацию.
— Если что и могли сделать Строители, чтобы подорвать ваше доверие и целостность, так это хранить секреты даже от вас. Они уже делали так раньше.
Я ничего не мог сказать в оправдание всех тех преступлений, совершенных за века диктатуры Мастера-Билдера.
— Те времена были крайне трагичными, — ответил я. — Они закончились прежде, чем я одел этот панцирь. Те, кто уклонился от этого, были наказаны.
— Даже так… — прорычал Изо-Дидакт. Лайбрериан посмотрела на своего мужа взглядом, в котором смешаны и упрек, и одновременное восхищение. Означает ли это, что они хотят отстранить меня от расследования и изолировать? Моя анцилла говорит мне, что это весьма вероятно.
— Я был отрезан от показаний своих датчиков, — запротестовал я, — я настаиваю на сборе доказательств без помех.
— У нас нет намерений вмешиваться, — сказала она. — Муж?
Изо-Дидакт коснулся своей рукой поверхности моего панциря.
— Наша диагностика не обнаружила никаких следов фальсификации со стороны Строителей. Полный доступ восстановится со временем.
Я отправляю запросы. Анцилла корабля сотрудничает со мной. Я получаю новые данные через мои датчики. Они заполняют пробелы в моей непрерывной записи. Но полноценная связь с большой Сетью Судей по-прежнему проблематична.
Изо-Дидакт снова коснулся рукой моего панциря. Я не был уверен в своих намерениях.
— Судьи проводят расследования уничтожения столицы нашего мира, — сказал он. — Я был там, чтобы вы знали. Спросите меня, что произошло.
Я не знал этого. Он присутствовал там в качестве Дидакта, или же Манипулара?
Я молчал, и он продолжил:
— Каталог еще должен сообщать о новых преступлениях. Совершаемых преступлениях, Судьям и Новому Совету, правильно?
— Это мой долг, — сказал я.
— Разве не эффективней взять необходимые показания сейчас, когда Биоинженеры пытаются спасти формы жизни в этой системе? Здесь нет никакого преступления, Каталог, только милосердие и жалость.
Я не мог ожидать того, что эти двое предстанут передо мною и готовы дать мне показания по любому вопросу. Я бы мог отправить запрос на расширение сферы моего расследования, но со связью были проблемы, и ответа пришлось бы ждать долго.
— У меня есть немного власти в этом вопросе. Я должен получить разрешение… Очень неудобно.
Изо-Дидакт и его жена скрестили свои руки и тихо разговаривали между собой. Когда они закончили, Дидакт повернулся ко мне лицом:
— Я вижу по вашему поведению, что когда-то вы были одним из Воинов-Служителей. Почему приуменьшаете, почему отказывается от собственной оценки всего происходящего? Разве вы не были смелым?
Странно говорить об этом! Когда-то давно, я был почти таким же большим и сильным. Почему я отказался от этой силы? Из-за моего собственного преступления, совершенного прежде, чем я был заключен в этот панцирь. Для меня было нормой следовать своему кредо. Идти наперекор командам своего начальства. Позволяя гневу подавлять все суждения.
Сила Каталога заключается в личном понимании природы вины.
— Не настолько смелым, муж, — предупредила Лайбериан.
Изо-Дидакт поднимает массивную руку и делает ею пол-оборота. Я знал, что обозначает этот жест: команда получена. Он то сжимает, то расслабляет свои пальцы. Их предложение еще можно отменить. И то, что возможно придется сказать, действительно имеет отношение ко многим случаям рассматриваемого нами дела.
— У меня в настоящее время нет связи с сетью Судей, — сказал я, — до тех пор, пока связь не восстановится, я не смогу принять ваших свидетельств.
— Мудрый шаг, Каталог, — вполголоса сказал Изо-Дидакт. Но нашу беседу прервал сигнал тревоги. Группа Биоинженеров и Воинов-Служителей защитно выстроились вокруг Лайбериан и Изо-Дидакта. На палубе включилась невесомость, и мы все поднялись в воздух, поплыв по помещению. В поле вокруг заблистали голографические отблески, собираясь в изображение, словно что-то готовилось к выходу из пространства скольжения. По кораблю пробежали активационные поля, взаимодействуя с броней Предтеч и моим панцирем, словно корабль готовился к экстренному межпланетному орбитальному прыжку.
Вокруг Изо-Дидакта возникли изображения надвигающейся эскадрильи кораблей Предтеч.
Мое присутствие на данный момент не имел значения.
— Мы в опасности, — прорычал он. — Корабли, инфицированные Потопом, прорвали нашу
