объяснять. Будто зачет сдавала.
Вслушиваясь в ее академически совершенные словесные конструкции, Влад пришел к выводу, что его патронесса — та еще зубрила. Нет, он и сам к обучению всегда относился очень серьезно, иначе бы не стал, кем являлся сегодня. Но все же предпочитал озвучивать знания не в форме заученных текстов, а своими словами.
Впрочем, сейчас это не имело особого значения. Информацию он мог усваивать в любом виде. Даже в таком:
— Согласно общепринятому мнению, всего существует четыре основных Пантеона, включающих в себя самые разные культы: Свет и Тьма, Порядок и Хаос. Как следует из из названий…
И так далее. Если более простыми словами все это передать, то выходила следующая картина. Каждый культ или секта (так назывались малые культы, вроде того, который возглавляла Элигия) должен принадлежать к одном из Пантеонов. Если прана собиралась из благодарности, культ уходил в Пантеон Света, если из страха — то в Пантеон Тьмы. Так же дела обстояли дела и у Хаоса с Порядком — боги одних кормились на свободе без всяких ограничений (Зегит), а у других на правилах и догмах, как, например, Стерпа — покровитель юристов и других законников.
Точнее, так обстояло бы в идеале. В реальности все обстояло несколько сложнее. Божества морей в Генее (так, напомним, назывался мир, куда призвали Влада Келлера), могли собирать прану с благодарных рыбаков и мореходов, а могли — с морского разбоя. В результате Лестаган, бог попутного ветра, числился в Пантеоне Света, Хоммур, бог навигации — в Пантеоне Порядка, а тот же Рекал, покровитель пиратов — в Пантеоне Хаоса.
В этом, собственно, и крылся камень преткновения, из-за которого представители одной стороны недолюбливали или даже откровенно ненавидели друг друга. Они зачастую кормились на одном и том же поле. И конкурировали. Не всегда добросовестно. Ну а дальше уже все по традиции — их коварные шпионы и наши отважные разведчики. Пара тысячелетий и о корнях вражды уже никто и не вспоминал.
— Но у вас же разные сферы… применения? — уточнил Влад, прослушав вводный курс. — Богу сна и богу земледелия нечего делить? Чего вы друг друга живьем сожрать готовы?
Бордон вместо ответа плеснул себе еще кальвадоса и залпом его выпил. А вот Зегит решил прояснить.
— Когда я был в силе, Бордон был в Пантеоне Хаоса. Младшим богом. За что ты там отвечал, Сеятель? Культ Молодого Царя, если мне изменяет память?
— Да пошел ты!..
— Земледелие и кровавые жертвы, ах! Каждый год выбирали подставного царя, неделю давали жить царской жизнью, а потом резали на алтаре, чтобы урожай был обильным.
— И он был среди тех, кто встал против тебя? — догадался призванный герой.
— Если бы! — рассмеялся бог сна. — Он был настолько мелок, что не принимал в этом никакого участия.
— Заткнись, я сказал!.. — бог земледелия покраснел, а потом вдруг уронил голову на грудь и захрапел.
Зегит снова хохотнул.
— Хорошая это штука, твой кальвадос, Влад Келлер. Что до нашего храпящего друга, он ненавидит меня за то, что я все помню. Каким ничтожным он был и каким великим — я. Ну и о том, как сменил Пантеон. К слову, я тоже. Теперь числюсь за Тьмой, но он по старинке причисляет меня к Хаосу. Поэтому, герой, он меня и не выносит. Или мне все же следует называть тебя пророком?
Влад хмыкнул — про таких, как Зегит в его родном мире говорили «на ходу подметки режет». И призванному герою это даже нравилось — по крайнем мере Сонный не был снобом и четко понимал, чего хочет. А вот Бордон открылся с новой стороны.
— Пока рановато. — сказал он. — Что желаешь ты я уже понял. Но не услышал, что ты предлагаешь мне.
— Звание пророка Зегита, поддержку всех дервишей. — тут же выдал заготовленный ответ бог сна. Даже вперед подался. — Это большая сила, Влад Келлер, поверь!
— Верю. Значит, я тебе помощь в восстановлении прежней власти, а ты — поддержку своей армии убийц.
— И возможность самому стать таким же смертоносным!
— Спасибо, но вот от этого я откажусь, пожалуй. Наблюдал, знаешь ли, чем платили твои дервиши за возможность погрузить мой замок в сон. Мне это не нужно.
— А что нужно? У пророка много даров!
Обсуждение, благодаря сопящему Бордону, прошло без помех, но затянулось надолго. Однако, под конец стороны ударили по рукам, довольные заключенным соглашением. И пришло время будить второго бога. Что Влад Келлер сделал без всякого почтения, просто толкнув его в плечо.
— Сеятель, ты не хочешь протрезветь уже? Мы вплотную подошли к торгу.
— О чем мне с тобой торговаться, смертный? — с пьяной презрительностью отозвался тот, открывая глаза. — Я пришел не просить…
В этот момент он что-то с собой сделал, видимо, приминал аналог того заклинания, которым Тиссарий выводил алкоголь. Практически сразу изменился и его внешний вид. Взгляд стал цепким и трезвым, сфокусировавшись на короле Итании.
— Что я хочу ты уже знаешь. И что предлагаю тоже. Что еще нам обсуждать?
— Второй Талант и незримую поддержку взамен на прану? Это несправедливая сделка. Я бы добавил еще один пункт.
— Ты просто наглец, смертный! Говори уже!
— Я сделаю то, что тебе нужно, если ты протащишь Элигию в Старший Пантеон.
— Что? — свел брови Бордон. — Но на кой хрен это тебе сдалось? Да и потом, это не столько от меня зависит. Она должна иметь гораздо больше праны, чтобы претендовать на это.
— Не переживай, за этим дело не станет. — Влад сделал второй за весь вечер глоток бренди. — Но по существу возражений нет?
Эпизод двадцать восьмой: Возможности, которые надо пристроить к делу
— Чертовы боги! Чтоб их всех подняло, перевернуло и в стену впечатало! — носился по спальне Влад Келлер. Выдержка подвела призванного героя, когда он понял, что за Талант достался ему от Бордона. — Да так, чтобы ходить потом не могли, и в туалете только сидя нужду справляли!
Накануне, когда его почтили своим визитом сразу же два (два с половиной, если считать Элигию) небожителя, все закончилось хорошо. Переговоры завершились успешно, боги получили заверения, что король Итании будет учитывать их интересы, отдарившись один Талантом, а другой — официальным званием пророка Зегита. И на том распрощавшись, отбыли в
