дорогой! Как жизнь молодая?
— На всю катушку, теть Наташ, — ухмыляюсь я.
Мама усаживает меня за стол и сразу начинает что-то накладывать.
— Глеб, ты что будешь: чай или кофе?
— Конечно же кофе, мам, — категорично заявляет сестра, выходящая на террасу из кухни. Аглая подходит к столу и ставит передо мной чашку американо.
Сгребаю ее в охапку и целую в щеку.
— Спасибо, мелкая.
Аглая светится от удовольствия.
Снова вспоминаю тот момент из детства, когда мне предъявили мелкий орущий сверток. Я тогда скучал по своей большой семье, оставшейся в Саудовской Аравии. По братьям и сестрам, теткам и дядькам. Аглая заменила мне всех. Я всегда нежно любил мелкую занозу. Даже когда в подростковом возрасте она психанула и уехала в Британию жить со своим отцом.
— Ой, Глеб, а у меня такая новость сногсшибательная, — сообщает мама, накенец-то приземлившись за столом, — Москву расширят больше, чем планировалось, наша дача тоже расположена на новых московских территориях.
— Интересно, — вздергиваю бровь, — а чего ты молчишь-то, надо землю скупать?
— Тут без тебя скупальщиков полно, — отмахивается мама, — я на днях узнала. Сейчас цены вырастут после новости, скину дачу, возьму в другом месте.
Смотрю на открывающийся с террасы вид. Мамин дом расположен на небольшом холме. Забор, которым огорожена территория, не мешает созерцать поля и пригорки, расположенные за территорией коттеджного поселка.
— Жалко, мам, — возражаю я, — где ты еще такой вид найдешь?
— Вид ненадолго, Глеб. Если все это будет Москвой, скоро все застроят. Трасса встанет. Жалко, но надо избавляться.
Взгляд плавно скользит по зелени просторов за забором.
— Займешь мне денег, мам? — расслабленно откидываюсь в кресле, смотря вдаль.
— Ты не успеешь ничего купить, Глеб. Указ может в любой момент появиться, — мама скептически качает головой.
— Попробую успеть. А точные границы известны? — тянусь за кофе и вдыхаю густой аромат.
— Могу уточнить, — пожимает плечом мама.
— Вот это хватка у моего братика, — Аглая заливается задорным смехом, — путь от новости до замысла занял пару минут.
— Подозреваю, что это наследственное, — взгляд мамы туманится от воспоминаний, — ходили слухи, что у отца Глеба тоже было это качество.
— Ну, они вообще сильно похожи, — неожиданно заявляет фон Вильд.
— Ты откуда знаешь? — мама с подозрением взирает на подругу.
— Мы с Лукасом как-то пересекались с шейхом в Германии, — пожимает плечом Наталья Егоровна.
— Ты мне не говорила, — мама обиженно поджимает губы.
— Я думала, что тебе неприятна эта тема. Сегодня ты первая начала, поэтому я и упомянула.
Задумчиво смотрю на теть Наташу, но не решаюсь узнать подробности. У меня много раз появлялось желание встретиться с отцом, но мама всегда сильно боялась, что он нас найдет, поэтому желание так и не переросло в активные действия. Тема повисает над столом тягучим молчанием.
— Глебушка, когда ты приедешь в Британию? У меня все подружки интересуются, когда мой русский брат снова посетит Лондон, — разряжает Аглая напряженную обстановку.
— В ближайшее время никак, Глаш.
— Что даже Олимпиадой тебя не заманишь? Ходят слухи, что будет что-то грандиозное.
Кидаю быстрый взгляд на маму. Дядь Петя рассказывал пикантные обстоятельства их знакомства с отцом. На другой Олимпиаде, которая проходила в Москве. Мама задумчивая. Возможно, она и не слышала Аглаю.
— Нет, прости, радость моя, — отвечаю я сестре, — взрослая жизнь очень скучная. Обязательства не всегда стыкуются с развлечениями.
— Жаль. А ещё в Лондоне возле олимпийского парка возвели огромную скульптурную композицию, — возбужденно продолжает тему сестра, — ArcelorMittal Orbit. Позиционируют как объект современного искусства, но все говорят, что это масонская инсталяция. Что на самом деле это змей, обвивший древо познания добра и зла. То есть, отгрохали здоровенный памятник дьяволу.
— Глупости, Глаш! — категорично заявляет Наталья Егоровна. — Людям всегда лишь бы поболтать. В Лондоне передовая архитектурная школа, вот и изгаляются, как могут. Эта Орбита тауэр просто архитектурный изврат. Никакие дьяволы тут ни при чем.
— Так говорят, — упрямо выпячивает подбородок сестра, — а еще там наверху будет смотровая площадка. Вниз ведут 455 ступенек. Что символизирует спуск, и так всем понятно. А 455 это 35 умноженные на 13. А одно из значений 35 — это дьявол в виде оборотня, искушающий праведника.
— Ну, это совсем уж бред, — отмахивается фон Вильд.
— Наталья Егоровна, а как Грета? — развожу я дам по разным углам ринга.
— В Австралию уехала с каким-то дауншифтером, — недовольно поджимает губы женщина, — будем надеяться, что это возрастное.
— Конечно, — с энтузиазмом подтверждает мама, — Грета хорошая девочка. Просто возраст такой, на приключения тянет.
— А ты, Глеб, когда уже остепенишься? — впивается в меня взглядом Наталья Егоровна.
На губы некстати лезет ехидная ухмылка, загадочно жму плечами.
— В мире слишком много женщин, теть Наташ. Я пока не готов довольствоваться одной.
Глава 3. Анна
Аграфена
Выхожу из комнаты, как только слышу в прихожей звук проворачивающегося ключа. Моя соседка Аня вплывает в квартиру уверенной походкой.
— Груша, как хорошо, что ты дома. Сегодня будем отмечать твою новую работу.
— Какую новую работу? — почему-то оборачиваюсь, как будто ищу суфлера, который бы мне объяснил, что Макарова имеет в виду.
— Я получила добро на чистку в своем отделе, — дешифрует для меня загадку Анна, — теперь могу взять тебя к себе. Увольняешься прямо на этой неделе и будешь у нас руководителем отдела скриптов.
Скинув туфли, Макарова проходит на кухню. Уныло семеню за ней. Я не могу так резко менять свою жизнь, но если Анна уже все решила, сопротивляться будет сложно.
Соседка по съемной квартире выставляет на стол шампанское и торжествующе смотрит на меня. Достаю фужеры из кухонного шкафа и жду, когда Макарова вскроет напиток.
Анна срывает фольгу с бутылки и медленно откручивает деревянную пробку. Слышится глухой хлопок, и из горлышка струится белый дымок.
— Чисто! — горделиво сообщает Анна.
— Ты просто мастер, — подтверждаю я.
Макарова наполняет бокалы с видом профессионального бармена и пододвигает ко мне один из них.
— В пятницу собеседование, — уведомляет меня Анна.
— Это так неожиданно, — наматываю на палец прядь светлых волос, — я не уверена, что хочу менять работу.
— Возражения не принимаются, Груша. Все уже решено. Собеседование с директором по маркетингу будет просто формальностью. Он всего лишь посмотрит на тебя. В понедельник пишешь заявление на увольнение, — Аня сверлит меня взглядом.
— Ну какой из меня руководитель, Аня? Ты издеваешься? И, вообще, меня устраивает моя работа. Если у вас что-то не получится, я больше не найду вакансию корректора. Наша газета один из последних динозавров. Остальные давно эту позицию сократили, — терпеливо объясняю я.
— Глупости, — громко фыркает Аня, — пока я там работаю, никто тебя не уволит. Отдел
