как булавки за магнитом.
Это был сентябрь. В ворохе одежды, сваленном на кресле в квартире Валеры, я нашла… женские колготки. Это было как-то настолько нелепо, словно из фильмов про измену, что я даже сначала не поняла, что произошло. А потом как поняла! И тут же спросила, что это и откуда. Валера пожал плечами и сказал, что у него часто ночуют друзья и подруги, и – надо же! – эти самые друзья и подруги порой могут что-то забыть. «Спасибо, что нашла. Эй, ты же не думаешь, что это что-то значит?»
И оказалось, что легче не думать. Не мог же он меня обманывать, если говорил «люблю»? Если делился мечтами и планами, если обнимал так, что дух захватывало, если прижимал к сердцу, держа крепко и нежно… К тому же я знала, что у него и вправду часто останавливаются друзья из других городов.
Это был октябрь. Он ушел в пещеры с друзьями-спелеологами и пропал. В тот день, когда они должны были вылезти на поверхность и включить телефоны, ничего не произошло. Мои сообщения оставались не доставленными. Я волновалась и места себе не находила. Думала, что-то случилось. Переживала. Он вышел на связь спустя полтора дня. «Слушай, так бывает, в процессе чуть изменили маршрут. Ты и вправду волновалась? Перестань, я взрослый мальчик, а ты не моя мама».
И ведь правда же.
Это был ноябрь. Мы поехали праздновать его день рождения в Питер. Бродили по Невскому, ели в ресторане тушеную оленину с брусничным соусом, смотрели на Неву, прятались под одним зонтом от дождя. Стояли в длиннющей очереди в кунсткамеру… Тут он сказал: «Мне надо позвонить». И ушел на полчаса. Я мерзла, переминаясь с ноги на ногу, и смеялась сама над собой, ибо вернулся тот самый эталонный кошмар из детства. Когда мама поставила тебя в очередь в магазине, а сама пошла еще куда-то… И ты в ужасе. Касса приближается, денег в кармане нет, и что делать-то? Вопрос «успеет ли она вернуться» становится главным вопросом вселенной. И ответ на него вовсе не 42[2].
Валера вернуться успел, подгадав момент, когда я была уже на пороге музея. Как ни в чем не бывало. «Ловко ты отмазался от ожидания, – сказала я. – Кому звонил?» И он вдруг заорал в ответ: «Не твое дело! Что я, позвонить не могу уже?» А я стояла и смотрела круглыми глазами, не понимая, что случилось.
Потом был все еще ноябрь, или уже декабрь, недомолвки, недоговоренности, «абонент вне зоны действия сети», «прости, я забыл тебе позвонить, просто очень много работал». Я вздохнула. Эталонная картина, если смотреть со стороны. А если ты внутри, и воду нагревают постепенно…
Под Новый год я чуть не ушла от него.
Может, так и надо было сделать?
«Нет! – истерически завопил внутренний голос. Вот он всегда был на стороне Валеры. Наверно, тот его подкупил чем-то. – Ты же его любишь? Он же тебе дорог?»
Дорррог, дорррог, дорррог – над головой раздалось карканье, с дерева сорвалась стая ворон и полетела в сторону приморского парка, тяжело взмахивая крыльями.
И кто я, чтобы с ними спорить?
До дома оставалось еще десять минут ходьбы. Как раз достаточно, чтобы вспомнить тот дурацкий конец декабря, а потом убедить себя в том, что нечего бередить душу и поминать прошлое. Вон, настоящее тоже неплохо. Ветер. Листопад. Дождь. Половина фонарей в парке не горит. Левый ботинок промок. Пальцы замерзли. Мир прекрасен и удивителен.
Тогда я впервые разозлилась на Валеру. Если раньше получалось списывать его слова и странное поведение на «помехи» в понимании на расстоянии, на притирку и то, что взрослые самодостаточные люди не обязаны отчитываться друг другу обо всех телодвижениях, то тут… В ответ на логичный и невинный вопрос: «Как будем встречать праздники?» – он натурально завопил: «Достали вы все меня с этими праздниками! Все! Достали! Как хотите, так и встречайте, я тут при чем?» В ответ я заявила, что, во-первых, я – это не «все», а если у него проблемы со «всеми», то пусть на них голос и повышает. Во-вторых, я его девушка, а не посторонняя дурочка с переулочка, и мне надо планировать выходные, так что пусть возьмет себя в руки и таки поделится мыслями про тридцать первое декабря.
– В лес поеду. Один. У меня там есть любимая елка.
– То есть под елкой будешь встречать?
– Да. Или в пещерах.
– Богатые планы.
– Или в Чернобыле. У меня друзья были недавно. Нелегально, конечно, там есть чуваки, которые устраивают экскурсии…
– Понятно.
На этом месте я осознала, что разговор пора сворачивать. И тем же вечером договорилась с друзьями из Вологды, что приеду к ним в гости. Там ожидалась елка – не та, которая в одиноком лесу, а наряженная, еще катание на санках, игры в настолки, глинтвейн, соревнования по выпечке пирогов и три кота, которые от присутствия посторонних людей в доме становились бесконечно дурными и устраивали дикие шалости. С учетом того, что гостей ожидалось больше десяти, можно было заранее предвкушать долю веселого безумия.
С Валерой этот вопрос я больше не поднимала, решив, что поеду к друзьям через Москву, там как раз встречусь с любителем елок, пещер и радиации и расставлю все точки над «i». Ну, потому что переписываться – это одно, говорить по телефону – другое, а в глаза смотреть живьем – то самое третье, незаменимое.
Я прилетела поздним вечером двадцать седьмого.
Валера ждал у выхода из зала прилета, явно недовольный: рейс задержали почти на полтора часа. Подходя к нему, я еще успела подумать, что всего пару месяцев назад меня встречали с цветами, а теперь с кислым выражением на лице. Мелькнула шальная мысль: можно ведь сразу, с полуоборота поругаться. Устроить шоу для окружающих, расстаться красиво и драматично, переночевать в зале ожидания, погулять по Москве, а вечером двадцать восьмого уехать в Вологду… Но я ее тут же прогнала. Всегда считала, что если есть что обсудить в отношениях, то не стоит делать это на публике. Доедем до дома, попьем чай и поговорим. Или вообще завтра с утра.
– Привет. – Валера крепко обнял меня, потом отстранился и посмотрел… чуть подозрительно. – Что-то не так?
– Все так, – я пожала плечами. – Привет. Поехали.
Садясь в машину, я мимолетно подумала, что если мы сегодня… или завтра расстанемся, то мне очень будет не хватать совместных поездок. В самые дальние и интересные уголки Подмосковья, с кофе и бутербродами, с разговорами обо
