– Какого черта?! – мысль, вырвавшаяся с губ, полетела вверх к облакам.
ПМП 2. Первое впечатление всегда обманчиво
– Какого черта?! – когда все нецензурные слова закончились, снова закричала я.
Брыкалась, как в последний раз. Даже зарядила одному из амбалов в пах. Пострадавший согнулся пополам, но его место тут же заменил другой, один из потока людей, волокущих меня вглубь города. Людская лавина была такая разношерстная, что даже мыслей не было, чем я им всем так насолила. Но в нарастающей панике понимала одно – помощи ждать не от кого. Внутри все тревожно сжалось, и я задергалась еще сильнее, пытаясь высвободиться из стальной хватки. Но быстро выбилась из сил и, отбив все пальцы заплетавшихся ног, обливалась потом, почти не чувствуя онемевшие руки. И тут пол под ногами изменился: это уже были не каменные дорожки с деревянными дощатыми тротуарами, я заковыляла (а точнее, меня поволокли силком) по гладкой и скользящей поверхности. Покрутила головой, но тщетно – мой средний рост не позволял заглянуть за спину шедшему впереди меня бугаю с уязвленным достоинством. Единственное, что я успела заметить – острый шпиль, увенчанный непонятной фигурой.
Внутренности обдало чувство, будто меня вели на заклание какому-то богачу, или даже кому повлиятельнее. Безысходность, смешанная с растерянностью, лишила остатков сил – ноги превратились в две спагетти, и даже до сих пор влажные джинсы больше не доставляли мне неудобств. Я согласна неделю их не менять и не сушить, если уйди отсюда целой.
Протяжный вой несмазанных петель – и часть толпы отделилась. Теперь мое тело потянули по прохладному полукруглому помещению сплошь в резных колоннах и затолкали в одну из клеток в шахматном порядке, стоящих между кафедрой и ровными рядами обшарпанных скамеек. Это, что, Зал Суда? Вертела головой, пытаясь рассмотреть место моего, надеюсь, временного заключения – ведь, это должно быть ошибка, и меня просто с кем-то перепутали… Довольно роскошный такой Суд… Даже несмотря на общую обветшалость, облупившуюся краску и сколы мозаики на сводчатом потолке, воспроизводящим звездное небо.
Пока собравшиеся переговаривались, один юркнул в боковую дверь слева от мраморного постамента.
Спустя пару минут вышел, прихрамывая, седовласый старик с короткой стрижкой и бородой до пояса. Прежде чем усесться на свое место, он глубоко вздохнул и поправил диадему, обрамлявшую его виски.
– Агис! Агис! – кричали со всех углов на разных наречиях, добавляя к этому, и без того непонятному слову, неизвестные мне слоги и фразы.
– Тихо! – шуганул старичок разбушевавшуюся толпу, устраиваясь на своем месте вершителя судеб.
Поднял правую руку, сжатую в кулак, и потряс. Из своей клетки я не смогла разглядеть, что в ней было. Но видимо это штучка заменяла молоток судьи. Ни звука колокольчиков, ни глухого деревянного пристука, я не услышала, но это волшебная финтифлюшка, издали напоминавшая металлическую дощечку с гравировкой, явно немного успокоила люд. Да и я себя как-то лучше почувствовала. Может, все обойдется?
Из тех пятнадцати человек, что остались – только пять толпились у места судьи. От этой группки отделился мужчина в темно-синем костюме с серебряной вышивкой.
– Let’s just calm down, – протянул он медленно, своей речью резанув по сердцу – надо было учить английский. Из всего выудила лишь слово «вниз». – We don't know that for sure. Antrus's prophecy says about the boy. She is certainly not a boy, despite her look. 7
Мужчина бросил на меня пару коротких взглядов пока говорил.
«Boy»? – в голове всплыло только одно слово из вышесказанного. Они совсем из ума выжили?
– Я не мальчик! – крикнула я через весь зал. – Мне теперь футболку задрать, что ли? Вообще, какого черта здесь…
Дедок с диадемой снова потряс своей погремушкой, и мой рот словно заклеили супер-моментом.
Осознав, что этот старый хрыч заткнул меня «странным способом», в панике начала судорожно втягивать носом воздух, когда до меня донеслись обрывки фразы, заглушаемой в общем гуле неодобрения.
– We can't kill her, just because she looks similar to Agis! 8
Мужчина с элегантно завязанным платком-галстуком на шее, которого я уже заочно ненавидела, крутился на месте, пытаясь убедить в чем-то остальных.
«Kill her», – как сумасшедшее выстукивало сердце, вырванную фразу. А мозг не вовремя включил переводчик. «Убить ее».
Задышала еще чаще через ноздри, чувствуя, как в голове крутятся вертолеты. Еще чуть-чуть и прощай этот неадекватный мир…
– Коросу9!
– Акроше-ла10!
– Эртринкен11!
– Бручаре12!
В голове смешивались незнакомые фразы, добавляя огня и в разгулявшийся по венам страх. Голова закружилась в момент, когда мой рот «расклеили». Но опять попытаться вылить на обнаглевших горожан ведро оскорблений, уже не было сил. Так и стояла на коленях – только теперь хватала ртом скопившийся вокруг кислород. А я, кажется, на секунду отключилась. Когда в глазах потемнело, а уши словно залило водой, приговор старичка я не расслышала. Поэтому сопротивления с моей стороны они не встретили. Хотя и так все было ясно.
В этот раз меня поволокли не так далеко: на площадь, что раскинулась напротив роскошного, похожего на замок, строения. Острые крыши мини-башенок с высеченными из камня статуями, стрельчатые окна и резные деревянные двери с серебряным узором – забрали сердце своим великолепием. И только узел, затянувшийся на запястьях рук, заведенных за спину, вернул меня в реальность. Привязали меня к не ошкуренному столбу, пахнущему плесенью.
Надо что-то делать! Триста раз прокляла себя за приступ паники. Вот ведь размазня! Конечно, я не надеялась, что в новом мире передо мной красную дорожку развернут… Но привязать к столбу на площади… это же просто антоним «гостеприимности». Такого я не ожидала…
Попыталась дернуть руками – дохлый номер. Вернусь домой – начну качать руки. Ну, ничего, ноги у меня хоть куда, ежедневные летне-весенние пробежки, надеюсь, не прошли даром.
Я им отобью всю охоту меня калечить! Размяла лодыжки, готовясь к нападению в стиле Джеки Чана. Ко мне как раз шел бугай, что получил от меня привет между ног. В руке разглядела у него странную ветку. Но когда он подошел ближе, ветка стала походить на элитную палочку для вока или же… Магическая, что ль? Он, что, собрался запульнуть в меня каким-то трахтибедохом?