примерочной.
— Что скажете, господин граф? — госпожа Сименс отошла на шаг, как художник, оценивающий свою работу, — по-моему все пожелания леди Мирай нам удалось реализовать в полной мере.
Вил даже отдалённо не представлял, какие инструкции дала портнихе его мать, но чародейка выглядела очень мило, поэтому он заверил, что всё выполнено в точности, и увёл Рику.
— С чем связан этот надутый вид? — спросил он уже в магомобиле, — вам, несомненно, идёт традиционное платье.
— Издеваетесь? Я словно куколка бабочки, намотавшая на себя добрую половину шёлковой нити перед превращением. Про обруч с дурацкими цветочками вообще молчу. Надеюсь, он не входил в список пожеланий леди Мирай, и я могу благополучно забыть его в магомобиле.
— Не советую, — покачал головой коррехидор, — наверняка моя матушка позаботилась, чтобы ваша причёска также соответствовала образу. Не стоит её разочаровывать.
На самом деле Рика в обруче для волос с глицинией была очень милой. Никому бы даже в голову не пришло, что эта девушка — некромантка, посвящённая богу смерти. Более всего коронер его королевского величества сейчас походила на юную дебютантку, направляющуюся на свой первый бал.
— Скажите мне, наконец, — проговорила чародейка, — что за торжество мы намереваемся посетить этим несколько маскарадным образом?
— Это особый приём для узкого круга, — ответил Вил. Они выехали на дорогу, обсаженную пирамидальными тополями, что уводила прочь из города, — пред финальными торжествами Лунного года. Завтра после шествия будет объявлено о помолвке его величества Элиаса и леди Камирэ. А сегодняшний вечер венценосная чета намерена провести в кругу друзей и близких, подвести, так сказать, итоги минувшего года. Обычно король раздаёт награды и презенты, на сегодняшнем приёме к этой процедуре присоединится и леди Камирэ. Она пожелала отметить своим вниманием заслуги придворных дам. Потом последует торжественный обед, танцы для молодёжи и комнаты с трубками и спиртным для мужчин в летах.
— А дамы в летах? — спросила Рика, — что будут делать они?
— Пить кофе, есть мороженое и десерты, — пожал плечами коррехидор, — приглядывать за своими дочерями и сыновьями, дабы те не переходили приличий. И, конечно же, сплетничать обо всех и вся. Обычное дело.
— А за тем?
— За тем, где-то ближе часам к двум ночи, все разбредутся по спальням и будут отдыхать перед завтрашним торжественным шествием.
— Получается, завтра тоже придётся идти на шествие? — обречённо спросила Рика.
— Да, — кивнул Вил, — вся Королевская служба дневной безопасности и ночного покоя обязана присутствовать на шествии в полном составе. Можете пойти со мной, а можете — с Турадой, Меллоуном и другими офицерами.
— Конечно, я пойду с вами.
— Вот и отлично.
Дорога до замка Каэ-доно заняла около трёх четвертей часа. Он высился на холме посреди леса (не даром же он считался охотничьим). С холма открывался прекрасный вид на лес, приток Журавы и мост, по которому проходили поезда. Дальше были поля, а у горизонта привычно вздымались горы. Рика подумала, что во времена, когда замок строили, лес был гораздо больше, и не было фермерских домов, полей и дорог, ибо сама мысль, что сейчас можно подстрелить какую-либо дичь в крошечном огрызке леса, вызвала улыбку. Охранялся замок королевской гвардией. То тут, то там мелькала клетка беретов в королевских цветах. Во дворе царила та особенная сумятица и неразбериха, какая неизбежно случается при съезде гостей. Высокий полноватый мужчина в тёмно-синей одежде с вышитым золотым кленовым листом на спине, распекал лакеев, не успевших вовремя увести карету одного из гостей, что теперь создавало проблемы для заезжающих магомобилей и других карет.
— Да покарают боги такую бестолочь, как ты! — восклицал он в сердцах, одновременно с этим показывая, куда нужно было повернуть лошадей, — у меня в Кленовом дворце просто не бывает подобных эксцессов! Если бы не завтрашний бал, я бы на милю не подпустил такого идиота к Каэ-доно.
В этот момент он увидел выходящего из машины коррехидора.
— Ваше сиятельство, — провозгласил дородный мужчина, и голос его оказался сочным и громким, — простите великодушно за неудобства, какие мы доставляем вам из-за нерадивости некоторых слуг. Приезд на столь великолепное торжество не должен был быть омрачён даже малейшими задержками.
— Не беспокойтесь, Грай, — последовал ответ коррехидора, — столь незначительная мелочь просто не способна омрачить нам предвкушение празднества.
На что Грай поклонился с неожиданным изяществом и переключил внимание на лакея, который продолжал возиться с упирающимися лошадьми, Рика предположила, что тот делает это впервые. Слишком уж растерянная была у парня физиономия.
— Интересно, кто этот Грай? — шёпотом спросила она, когда расстояние между ними и застрявшей каретой стало достаточно велико, — он такой важный, что смахивает на древесно-рождённого, а при этом в форменной одежде занимается уборкой кареты с дороги.
— Макс Грай — прелюбопытнейшая личность, — ответил Вил, бросая невольно взгляд на мужчину в идеально отглаженной артанской одежде с кленовым листом, — вы только что видели мажордома его величества Элиаса за работой и во всей красе. Матушка утверждает, что ему не сыскать равных во всей Артании, и уже много лет пытается переманить его в Оккунари, суля солидную прибавку к жалованию. Однако, престиж службы в Кленовом дворце для господина Макса Грая важнее денег, и он со стоической вежливостью отклоняет все, даже самые заманчивые предложения. Не исключено, что по происхождению он незаконнорождённый, поэтому и выбирает общественный статус, а не деньги. Ведь мажордом его королевского величества звучит куда весомей, нежели дворецкий в резиденции Дубового клана.
Вила и Рику вежливо встретили и проводили в их апартаменты. Парень, которому едва ли перешагнул порог своего двадцатилетия, с достоинством прошествовал впереди, внёс их вещи, поклонился, со значением поинтересовался, не нужно ли чего господам, после чего с поклоном удалился. Рика оглядела предоставленные в их распоряжение комнаты. Естественно, жениха и невесту Дубового клана ждала одна весьма роскошная спальня с широченной кроватью. «Трижды провались это проклятое Древесное право»! — с чувством подумалось чародейке, и мысль о скабрезных намёках в их адрес, коих, можно не сомневаться, немало придётся выслушать сегодняшним вечером, дополнительно портила настроение.
Четвёртый сын Дубового клана был хорош в традиционной одежде. Он поправил куртку, прицепил на пояс веер вместо меча и сказал:
— Если вы готовы, то пойдёмте. Уверен, отец приехал раньше времени и уже успел рассердится на меня за опоздание, хотя мы и не опоздали вовсе.
Малый приём для особо приближённых лиц оказался не таким уж и малым: зал, где его величество восседал на возвышении вместе со своей наречённой, вмещал около сотни людей. Непривычные для чародейки наряды придавали происходящему вид спектакля, который артисты затеяли разыграть прямо здесь. Герцога Окку они заметили сразу: его высокая
