маршалу или бургомистру. Просто, чтобы они были в курсе и целенаправленно начали искать арканолога для решения проблемы. Доложить, найти постоялый двор, выпить, отоспаться, на следующее утро уехать.
Тогда я ещё не знал про чёрные цветы на маленькой лесной полянке.
Глава 3
— Значит, говорите, не бандиты? — уточнил у меня колоритный маршал.
Я лишь кивнул в ответ.
Страж закона действительно был выразителен. Мы сидели у него в кабинете, в городской управе. Она, что самое интересное, в отличие от остальной, в основном деревянной застройки были сплошь выполнена из камня. А поэтому кабинет главного маршала города Остолья больше напоминал одну из комнат рыцарского замка позапрошлого века.
Обстановка, кстати сказать, была под стать. Здоровенный камин в половину стены (к которому я тут же благодарно уселся), чтобы у уважаемого человека не ломило кости в промозглой каменной комнате. Широченный шкаф, забитый бутылками из-под вина и портвейна. Оружейная стойка в углу комнаты и разномастные железяки, висящие на стенах. Я в этом не слишком силён, но орудий убийств было предостаточно. Я разобрал только очевидный арбалет и цвайхандер.
Судя по всему, маршал был человеком действия и предпочитал теории практику. Это мне нравилось. Я сам такой же.
Сам страж закона тоже выглядел, словно ходячая карикатура. Это был по-бычьи здоровый и крепкий мужчина шестого десятка, а может даже и старше. Массивность и физическая сила вообще не свойственны для лирранцев, однако маршал одним своим видом ломал всякие стереотипы. Голова его, в пику моде на длинные шевелюры, была наголо обрита, а вместо гладко выбритого лица, он отпустил роскошные седые усы. Сидя за своим массивным столом, он при каждом движении лязгал доспехами, которые, по собственному признанию, снимал только на сон грядущий. За спиной у него, ко всему прочему, висел пропагандистский плакат, на котором солдат неназванной армии держал на вытянутой руке отрубленную эльфийскую голову. Венчала плакат солидная надпись на лирранском: «БЕЙ НЕЛЮДЕЙ!»
И не то, чтобы я был с этим не согласен.
Громила, расист, патриот. Последнее — судя по тому, что остался в управе. От контрреволюционных элементов в этой стране избавлялись быстро. Натуральная гремучая смесь, а не человек. Такие быка с одного удара промеж глаз валят. Или неугодных королю. Простите, республиканскому собранию.
Но если к кому и стоит обращаться с проблемой малефикара, то точно к подобным людям.
— Значит, говорите, кровопийца? — задумчиво продолжил маршал, покусывая кончик уса.
— Не совсем.
— А кто тогда? — удивился громила.
— Малефикар. Злобный дух, бес, демон. Порождение разрушительной энергии и недобрых человеческих помыслов. Он может, конечно, кровь высосать, но, поверьте, главная опасность не в этом.
— Значит, не упырь, — облегчённо вздохнул маршал, но тут же его осенило. — Э… это как демон? Это что же означает?..
— То и означает, господи маршал. Правда, насколько я полагаю, критической опасности нет. Если бы это был демон, поверьте, вы бы об этом уже знали.
С одной стороны, могло показаться, что я принижаю катастрофические последствия, которые несёт за собой появление пусть даже и недемонического малефикара. Но это не совсем так. Если появление лешего, неупокоенного призрака или даже, храни Создатель, сорды, ещё может пройти незамеченным для основной массы населения, то вот прорыв Инферно не заметить сложно. Обычно приход Армии Тьмы сопровождается чем-то большим, чем одна убитая девушка.
Одна ли?
— Тогда, что это за дрянь? И почему вы так уверены, что это именно дух?
— Потому что разбойники обычно не выжигают глаза магической силой, не оставляя при этом ожогов. И потому что рядом с жертвами разбойников сигнализирующая руна не горит белым пламенем.
— А каким горит?
— Никаким не горит.
Маршал на секунду замолчал.
— Резонно, — заметил он. — А откуда, скажите-ка, вы так хорошо об этом осведомлены?
Не говоря ни слова, я откинул полу плаща, демонстрируя вшитую на внутренней стороне одежды пентаграмму с пятью маленькими кругами на каждой из вершин.
— А… — понимающе протянул маршал. — Из магов, значит.
— Арканологов, — поправил я.
— Один хрен. Так что, господин арканолог. Какая дрянь вылезла из ада и теперь угрожает моему городу?
— Точно сказать не могу. Слишком мало данных. Понимаете, господин маршал, выжженные глаза ни о чём не говорят в данном случае. Легче всего высосать душу человека именно через зрительные органы. Уж такими нас сотворил Создатель. Чем различная нечисть и пользуется. Так что, по сути, сделать это с несчастной девушкой мог практически любой малефикар, который специализируется на высасывании жизненной энергии.
— И много таких мали… малэ, — маршал никак не мог выговорить трудное и незнакомое для него слово.
— Малефикаров, — пришёл я к нему на помощь. — Если говорить начистоту, то… дохрена и больше. От разной мелочи типа злобных духов, которые просто поверили в себя и одурели от безнаказанности, и до малефикар-прима, типа сорды. Нужно проводить дополнительное расследование, чертить руны и символы, следить за активностью малефикара… Короче говоря, работы, по-хорошему, на неделю. Минимум.
Маршал задумчиво закрутил ус.
— Как я понимаю, если вы возьметесь за это дело, городу оно встанет в…
— Неверно понимаете, — перебил я его. — Городу мои услуги ни во что не встанут. Потому что я не буду их оказывать.
— Это как?!
— Очень просто. Я спешу. И в Остолье лишь проездом. Увидел следы деятельности малефикара, решил сообщить. По доброте душевной, и потому что это моя работа. Дальнейшее — уже в вашей зоне ответственности. С порядком работы нашей гильдии ведь знакомы?
Порядок был прост до одурения. Каждый арканолог — сам кузнец своего счастья. Мы вольны отказаться от любой работы, кроме той, что спущена гильдией напрямую. Конечно, в таком случае твои финансы очень скоро запоют романсы, но лично у меня было оправдание подобной ленности. Поэтому у городских властей (или просто отдельных личностей), на чью голову свалился малефикар, было два пути. Первый — это ждать у моря погоды, надеясь, что однажды к ним в город заедет один из нашей братии, жаждущий подзаработать. Правда, никакой гарантии по срокам такой метод не давал. Можно было
