— Порядочных людей, говоришь? — взорвалась Сашка, — Этот твой альфонс — порядочный человек? Дурочка, да ты, может, в своём уме еще и жива-здорова только потому, что я ему сразу сказала, что глаз с него не спущу!
Внезапно я почувствовала слабость. Это была не просто болтовня.
— Сашка, — севшим голосом сказала я, — ты сейчас о чем вообще?
Сандра помялась.
— В общем, ладно. Этот твой Мишенька всегда спал с женщинами за деньги. Только платил не он, а ему. Он — проститутка. И когда ты познакомилась с ним, он был эскортом моей подруги. Когда он подкатил к тебе, я решила, что он быстро обломается и отвалит. А ты хоть чуть-чуть раскрепостишься. Надо, надо было предупредить тебя сразу, но я оглянуться не успела, а ты уже по уши…замужем. Этот гад лихо всё прокрутил…Ань? Ты чего молчишь?
Меня медленно кружило, как тогда, когда я напилась в первый и единственный раз. Потолок проносился над головой круг за кругом. Кажется, Сашка называла это “вертолётики”. Чужими непослушными губами я сказала:
— У каждого человека есть прошлое. Это ведь было до меня…
Сандра непонимающе уставилась на меня.
— Малыш, он живёт так. До сих пор.
Бред какой-то…Чушь. Это неправда. Сашка перепила и не знает, что болтает. Завтра мы с ней над этим посмеёмся и я строго-настрого запрещу ей пить так много.
— Сашуль, давай пойдём спать, — ровно предложила я. — Сашка смотрела на меня внимательно, но я очень старательно держала лицо. — Завтра еще обсудим это, ладно? У меня глаза закрываются.
Сандра встала и обняла меня порывисто.
— Нюта, прости меня. Я же пыталась рассказать раньше, но ты мне просто слова сказать не давала.
— Всё хорошо, подруженька (нет! нет!) иди спать, я быстро уберу и тоже баиньки.
Сашка, чуть пошатываясь, прошла в гостевую комнату, хлопнула дверь.
Я с минуту смотрела на накрытый стол — чудесный тортик, несколько видов пирожных и закусок. Взяла тарелку, намереваясь поставить её в посудомойку. А потом грохнула ею о стену. Одним движением смахнула всё со стола на пол и села на корточки, впившись зубами в рукав.
Повыв так немного, я вскочила и, наступая на разбитые тарелки, оскальзываясь на кусках торта, я побежала в кабинет Миши. Он был заперт, но сегодня меня это не могло остановить. Замок был хлипкий, а я — тяжёлой, как разъяренный бегемот. Несколько ударов плечом и дверь распахнулась.
Тяжело дыша, я кинулась к столу и стала перерывать документы. Наконец, нашла папку с какими-то копиями. Паспорта российские, загран паспорт Михаила, вот он — договор купли-продажи дома. Приобретён он был на имя мужа.
Я попыталась успокоиться. Возможно во всём этом полуправда. Я чего-то недопоняла! Но дремавшая доселе интуиция холодным голосом подсказывала мне, что всё это правда.
Решение созрело в несколько минут. Мне нужно было просто убедиться.
Сандра не проснулась после грохота на кухне, поэтому я спокойно и быстро собралась и вызвала такси. На столе лежали Сашкины сигареты, я выкурила одну так, словно курила всю жизнь. Внутреннюю истерику я задавила, она бушевала там где-то в глубине души.
Я назвала таксисту адрес Мишиной старой квартиры. В последний раз я была там несколько лет назад — она была обычной двушечкой на окраине. Без ремонта, совершенно убитая. Почему-то я знала, что ехать нужно туда.
Попросив таксиста подождать немного, я поднялась на третий этаж. Дверь была новая и явно дорогая. Странно как-то. Может, я ошиблась?
Несмело нажав на инкрустированный стразами дверной замок, я услышала торопливые шаги.
Дверь мне открыл мой муж. Облачен он был в шелковый мужской халат, от него благоухало муксусными духами, волосы были влажными и красиво вились.
— Что-то вы рано, — игриво произнёс он, а увидев меня осёкся и обомлел. Я сходу вошла в квартиру огляделась.
Это напоминало какой-то ночной клуб с огромным траходромом посередине. Сиреневые подсветки, самый настоящий бар, фонарь с разноцветными диодами под потолком, небольшой подиум, обтянутый шкурой зебры.
Михаил стоял, не шевелясь — моё появление произвело на него сильное впечатление. Объяснить этого было никак нельзя. Ничем. Хотя, если бы он попытался, я бы, наверное, захотела ему поверить. Я ждала.
В эту самую минуту раздался звонок в дверь. Мой муж механически двинулся к двери и отворил её. На пороге стояла дама, неуловимо похожая одновременно на всех клиенток Сандры. Примерно моего возраста или старше, ухоженная. Образцовые шаблонные губки, длиннющие ногти, во рту хлеборезка, сияющая фаянсом, как в магазине сантехники.
Смерив меня взглядом, она обронила в сторону Михаила:
— Кажется, вы гарантировали полную конфиденциальность. — она фыркнула и прошествовала мимо меня.
Я вылетела из квартиры и понеслась вниз по лестнице. На секунду замерла в пролёте — за мной никто не бежал.
Весь обратный путь в такси я безудержно рыдала. Всё оказалось правдой — гадкой, мерзкой правдой.
— Вам чем-нибудь помочь? — с сочувствием спросил таксист, молодой парень лет двадцати пяти. Я отрицательно замотала головой и выбежала из машины, закрывая рот рукой — мне казалось, что меня сейчас вырвет.
Увидев, как на террасе мечется Сандра, отчаянно выкрикивая моё имя, я повернула к лесу и кинулась через лес, натыкаясь на сосны. Мне сейчас никто не нужен, никто!
Впрочем, скрыться мне не удалось — Сашка увидела отъезжающее такси и кинулась за мной, как коршун и обняла за плечи. Я на автомате стала вырываться, но она стиснула меня изо всех сил и через некоторое время я смирилась, затихла в добрых родных руках.
— Пойдём, малыш, — твёрдо и трезво сказала Сандра. — Будем думать, что делать и приводить твою жизнь в порядок.
Следующие несколько месяцев я находилась в прострации. Мне не хотелось ничего. Сандра быстро наняла именитого адвоката. Он заверил нас, что нет никаких особых проблем, чтобы при разводе разделить счета, которые были открыты в период брака. Также отдельным иском он без труда добился признания нашего загородного дома моей личной собственностью и исключения его из состава совместно нажитого имущества. Подтверждения своих доходов, и соответственно вложенных в покупку средств, Михаил, естественно, предоставить не смог — только небольшую официальную заработную плату в фитнес центре. Так что всё прошло быстро и успешно.
После судебного заседания, закончившегося нашей победой, мы шли к машине, чтобы отправиться в мой, уже по праву, дом. И тут путь нам преградил мой бывший муж. Еще недавно такой любимый. А теперь чужой и зловещий. Он заверещал незнакомым мне раньше истеричным и визгливым голосом, как будто продолжая разговор:
— Посмотри на себя! Кто на тебе женился бы вообще по любви?? Толстая, — он выкрикивал слова, брызжа слюной, — скучная, как манная каша!
