к нему спиной и продолжаю свою рутину, касаясь пальцами ног и дразняще виляя попкой перед его лицом.
Когда я встаю, поднимаю руки над головой и поворачиваюсь к нему лицом, его руки резко хватают меня за бедра.
Что я только что сказала, ублюдок?!
Я делаю вид, что не злюсь, и улыбаюсь ему сквозь стиснутые зубы.
— Как я уже сказала, никаких прикосновений.
Он смеется так, словно он — исключение из правил.
— Ну же, детка, ты же не можешь сказать, что не находишь меня привлекательным.
Этот парень явно привык получать то, что хочет.
Я отталкиваю его руки от своих бедер, а он продолжает смеяться, как самодовольный мудак, которым он и является.
— Послушай, придурок, еще раз дотронешься до меня, и я прикажу тебя вывести отсюда.
Он закатывает глаза. Закатывает свои гребаные глаза и сидит, уставившись прямо на меня.
— Я заплатил за твое время, шлюха, и я его получу.
Его рука тянется ко мне, крепко хватая меня за запястье, заставляя меня слегка вздрогнуть, но прежде чем он успевает поднести ко мне другую руку, и с размаху бью его правым кулаком прямо в лицо. Его нос удовлетворительно хлюпает, когда из него брызжет кровь.
— Ты сука! — кричит он, и я не могу сдержать ухмылку, которая отчаянно пытается появиться на моем лице.
Внезапно дверь распахивается, и в комнату врываются Джед и Аликс, глаза Джеда мечутся между мной и жалким подобием мужчины, согнувшегося пополам, зажимая свой окровавленный нос.
— Что случилось? — спрашивает Аликс.
— Он не переставал прикасаться, я дважды предупреждала его.
Джед хватает мужчину сзади за воротник и выводит его из комнаты.
— Ладно, пойдем, придурок!
— Ты в порядке, Беннетт? — Аликс оглядывает меня так, словно ищет огнестрельное ранение.
— Да, я в порядке. — Я заставляю себя улыбнуться, провожу руками по телу, прежде чем поднять лифчик и застегнуть его.
— БЕННЕТТ!
Блять, ну вот и все!
В комнату входит Кано.
— Какого хрена ты наделала?
Я искренне не знаю, как на это реагировать.
— Что? Он меня лапал, я вежливо попросила, а этот засранец не понял намека. — Я скрещиваю руки на груди, уставившись в землю, ожидая ответа Кано. Если я что-то и знаю о своем боссе, так это то, что он твердо уверен в том, что клиент всегда прав.
— Беннетт, это уже четвертый клиент, с которым у тебя возникли проблемы за последние два месяца, я не могу продолжать так с тобой работать.
Я вздыхаю.
— Этот парень стоил целое состояние, и он стоит снаружи у бара, выкрикивая непристойности, прикрыв нос куском туалетной бумаги. Даже мое шампанское за двести долларов не может сейчас исправить ситуацию.
Я остаюсь прикованной к месту, мои глаза отрываются от пола, фокусируясь на липком кусочке розовой жевательной резинки, расплющенном на плитке.
— Мне жаль, Беннетт, но я вынужден тебя отпустить.
При его словах я тут же вскидываю голову. На моем лице отражается ужас.
— Что? Нет, ты не можешь! Пожалуйста, Кано, мне нужна эта работа. Я одна из твоих лучших танцовщиц.
— Да, Би, это так. Ты, безусловно, самая великолепная, и ты чертовски сексуальна, несмотря на это странное готическое дерьмо, — он проводит руками по моему телу, — но я не могу иметь дело со всей этой драмой, Беннетт. Мне нужны девушки, которые сотрудничают, девушки, которые…
— О которых можно вытирать ноги! — Присоединяюсь я.
Он вздыхает, снова проводя руками по своим бакенбардам.
— Прости, но так уж вышло. Собирай свои вещи, я заплачу тебе двойную сумму за сегодняшний вечер, чтобы помочь тебе, так как ты была моим лучшим сотрудником.
С этими словами он выходит из комнаты, оставляя меня стоять на месте, без одежды и, в конечном счете, без работы.
Блять!
Глава 2
Беннетт
Как давно появилась эта трещина? Я никогда раньше ее не замечала.
Я смотрю на потолок своей спальни, белая краска на котором превращается в затхлый желтый цвет.
Наш дом никогда не был чем-то особенным, но он маленький и уютный, и, если быть до конца честной, это все, что мы можем себе позволить.
Когда я вернулась домой, отец уже спал в своем кресле.
Я отправилась на работу в восемь вечера, к десяти стала безработной и решила перекусить гамбургером в закусочной на углу, прежде чем отправиться обратно, поскольку объяснять отцу, что произошло в клубе прошлой ночью, было последним, что мне хотелось делать.
Возможно, я немного небрежно отнеслась к своей работе в клубе "У Делайлы". Я никогда не думала, что буду заниматься этим долго, а Кано был до смешного терпелив ко всем случаям, когда я опаздывала или что-то подобное.
Сев и свесив ноги с кровати, я направляюсь в нашу маленькую ванную и быстро принимаю душ. Напор воды шокирует, но я использую его по максимуму, намыливаясь насыщенным ванильным средством для тела.
После душа я надеваю черные рваные джинсы и свободную белую рубашку. Мои длинные, густые черные волосы заплетены в косу рыбий хвост, перекинутую через плечо.
Папа доковылял до своей кровати в гостиной и смотрел новости.
Этот дом серьезно нуждался в уборке. Если я этого не сделаю, то уборка так и останется незавершенной.
Даже если бы папа чувствовал себя лучше, не думаю, что за всю свою жизнь я видела его с пылесосом или тряпкой в руках. Придется заняться этим в другой раз.
Я схватила свою сумку и тихонько вышла за дверь. Сегодня был тот день, когда мне нужно было найти еще одну дерьмовую работу.
Сидар-Кросс был странным маленьким городком. Мы были маленьким уединенным местечком, как мне казалось, у черта на куличках. Конечно, здесь было все необходимое. Врач. Дантист. Маленькая старая пекарня, где готовят лучшие круассаны с фундуком, но казалось, что если ты здесь родился, то вроде как и останешься навсегда. Мне не хватало ощущения приключений, волнения, которое, я была уверена, существует в других частях света. Казалось, никто здесь не хотел ничего другого, чем жить в Сидар-Кросс, но для меня этого было недостаточно.
Я жаждала гораздо большего, чем эта маленькая сельская жизнь.
Высоко вдалеке виднелись огромные старые леса, обрамлявшие окружающие нас поля. Те самые леса, о которых мы сочиняли истории о привидениях, когда учились в школе. "Темные леса" — так мы любили называть их в детстве. Оригинально, я знаю.
Здесь было так много истории и культуры, но с каждым днем он становился все более современным.
Повсюду появлялись винные бары и маленькие бутики, так что город сильно отличался от того, каким
