Ее лицо пылало от смущения, у нее кружилась голова.
— Ты только что призналась, что не сообщила мне! — возмутился Хантер.
Реми толкнул Хантера локтем, и тот посмотрел поверх головы Амелии. Она взглянула через плечо.
Невеста подошла к перилам террасы. Настоящая красотка с черными волосами и сияющими золотыми плечами, которые резко контрастировали с белыми бретелями ее атласного платья. Фата освещалась солнечным светом, отчего вокруг ее головы возник ореол, как у ангела. Она казалась изумленной.
В этот момент Пейтон заерзала и захныкала, уткнувшись лицом в шею Амелии и стараясь отыскать ртом сосок. Амелия повернулась и пошла обратно к дорожке. У себя за спиной она услышала стук, как от падения ботинка.
Она оглянулась и увидела, что на траву приземлился букет невесты из бутонов цвета слоновой кости с вкраплениями гипсофилы и кружевных ветвей весенних цветов.
Хантер нисколько не обрадовался, оказавшись в центре публичного скандала.
Резко кивнув, Венна дала понять, что останется с Иден, и пошла за невестой в номер для новобрачных.
Из динамиков донесся голос Иден:
— Это правда?
Сжав руку Хантера, Реми произнес:
— Я разберусь с этим.
Он резко провел ребром ладони по своей шее, показывая свадебному организатору, что следует отключить микрофон.
Хантер вышел из беседки и прошагал мимо пожилого мужчины, который по-прежнему ругал его.
Идя за женщиной, держащей на руках его ребенка, Хантер пытался собраться с мыслями. Казалось, он потерял способность здраво соображать, а это было не похоже на него. Он умел улаживать катастрофы. Он делал это с момента празднования своего одиннадцатого дня рождения, который его мачеха испортила своим непристойным поведением.
Надо было вернуться на круги своя и жениться на Иден. Он не мог допустить, чтобы свадьбу сорвала женщина, с которой он однажды развлекся. Хотя они провели вместе очень бурную ночь, между ними был всего лишь секс. И он не рассчитывал на зачатие.
— Женщина с ребенком! — рявкнул он одному из официантов в дегустационном зале, глядя на выход на парковку. — Она ушла?
— Ей хотелось где-нибудь присесть, чтобы…
Хантер последовал за указующим пальцем к закрытой двери с табличкой «Диспетчерская».
— Извини. — Амелия свирепо уставилась на него, сидя на двухместном диване.
Ее лицо было алым. Темные корни волос так сильно отрасли, что растрепанный пучок на макушке был светлым. Она выглядела намного моложе без макияжа, который был на ней, когда они впервые встретились. Она хмурилась и поджимала губы.
— Уходи! — настойчивее произнесла она.
Хантер выругался.
— Это правда? — спросил он.
— Убирайся!
Он закатил глаза и повернулся лицом к закрытой двери, шагнув вперед, чтобы запереть ее.
— Я в любом случае настаиваю на тесте ДНК, но у меня нет времени на игры. Женщина за дверью заслуживает того, чтобы все узнать.
Амелия тихо заговорила с ребенком. Наступила тишина, прерываемая громким чмоканьем.
Осторожно повернувшись к ней лицом, Хантер принялся считать. Девять месяцев от июля… Ребенок должен был родиться в апреле.
Амелия накинула одеяло себе на плечо, закрывая им ребенка. Она смотрела под ноги Хантера.
— Сколько ребенку? — спросил он.
— Почти десять недель, — угрюмо призналась Амелия.
Хантер снова выругался, вложив в грязное ругательство все: собственный позор, отвращение к себе, гнев на несправедливость и угрызения совести.
— Я это не планировала, — тихо сказала она.
— Почему ты не сообщила мне раньше?
— Я пыталась. — Ее голос стал жестче и воинственнее. — Я звонила тебе в офис. Ты прислал мне сообщение, что помолвлен и я не должна с тобой связываться.
— Я хотел бы об этом узнать. Почему ты не сказала мне, как только узнала, что беременна?
— Я сказала.
Он недоверчиво фыркнул, и она подняла на него печальные голубые глаза.
— Помнишь, я уехала тем утром, потому что папа узнал об исчезновении моего брата? Я могла думать только об этом. Надо было разыскать его. Когда спасатели прекратили поиски, я решила сама поехать в Чили. Мне следовало сделать прививки, и врач проверил меня на беременность. Я считала, что из-за стресса меня тошнит и пропали месячные. Я работала за компьютером, поэтому не удивилась, когда потолстела. Мы предохранялись, — напомнила она, махнув рукой на себя и Хантера. — Мне и в голову не приходило, что я могу забеременеть.
Он всегда пользовался презервативами и не помнил, чтобы они рвались. Странно, что она сумела забеременеть от него, поэтому он не скрывал свой скептицизм.
— Я хотела родить ее, хотя мне пришлось отказаться от поездок. — Она потерла лоб, уголки ее губ опустились. — Я приняла труднейшее решение в своей жизни, но я знала: Джаспер никогда не согласился бы, чтобы я избавилась от ребенка и отправилась на его поиски.
Страдальческие нотки в ее голосе ударили Хантера в самое сердце. Он попытался представить, как выбирает: избавление от ребенка или поиски сестры. От мысли о том, что Амелия предпочла оставить его ребенка, а не искать любимого брата, он немного смягчился.
— Я думала, что должна сообщить тебе, но ты меня обманул, — произнесла Амелия безжизненным тоном. — После всего, что мне пришлось пережить, я обрадовалась, когда ты не захотел вмешиваться.
— Ты не спросила меня, хочу ли я участвовать в жизни ребенка, — почти зарычал он, но она, по-прежнему горюя, пропустила его слова мимо ушей. — Что с твоим братом?
— Он считается мертвым.
— Сочувствую, Амелия. Это ужасно.
— Папа был в ступоре. Я вернулась в его дом, и с тех пор мы заботимся друг о друге. Пейтон сделала нашу жизнь ярче. — Она слегка улыбнулась, взяв пальцами босую ножку девочки, которой та размахивала. — После ее рождения папа стал другим.
Итак, у Хантера родилась дочь по имени Пейтон.
— И пусть мы живем не так, как ты, но у нас все в порядке, — настаивала она. — Он не должен был говорить так, словно мы голодаем. У папы пенсия, дом оплачен. Я получаю пособие по беременности и родам и занимаюсь репетиторством. Я учусь онлайн и скоро получу степень бакалавра. Примерно через год я стану учителем. У меня будет вполне приличная жизнь для матери-одиночки.
— Но ты позволила своему отцу поверить, будто мне наплевать, что ты голодаешь и нуждаешься. Я очень разозлился.
— Я даже не знаю, как он узнал твое имя! Я никому не рассказывала. Даже Шерил. Ты ее помнишь?
— Помню, — ответил Хантер, смутно припоминая веселую рыжеволосую женщину.
— Я толком не разговаривала с ней с тех пор, как ушла, — рассеянно произнесла Амелия, осторожно поднимая ресницы. — Я не пишу о Пейтон в соцсетях. Никто не знает, что ты ее отец. Но папа заставил меня составить завещание сразу после ее рождения, потому что
