ему тетушка Римма.
Как-то раз Арон Наумович так ее довел, что она назло ему испекла пирожки по его рецепту. Тесто – мука, дрожжи и чуть-чуть соли. А еще вода, насчет воды Арон Наумович не так уж сильно и ворчал. А начинка одна голая рубленая капуста даже без соли. И не вареная, ибо зачем тратить газ и готовить капустную начинку отдельно, если потом в пироге она все равно приготовится. На взгляд тетушки Риммы получилась редкостная гадость. Тесто пресное, мелко порубленная капуста все равно не пропеклась и хрустела на зубах. Но жених попробовал и нашел пирог восхитительным.
– Всегда так и пеки! Только по этому рецепту!
Но тетушка Римма не могла долго выносить запах и вкус вареной без соли и масла капусты, поэтому удирала от Арона Наумовича и готовила пироги по своему вкусу – жирные, душистые и такие пушистые и нежные, что лопать их можно было практически без остановки. И конец этим пирожкам всегда приходил неожиданно, оставляя после себя какую-то недосказанность и недопробованность. Вроде бы еще в тарелке их много, а глянь – и нет ни одного. Еще чувствуется на языке их волшебный вкус, но уже хочется отведать следующую партию.
Можно было предположить: если даже капуста в исполнении тетушки Риммы казалась верхом совершенства кулинарного искусства, то уж прочие начинки казались кушаньями, которые способны подавать разве что в раю. И сегодня у тетушки в программе были пирожки не только с капустной начинкой, но еще и с куриной, которую Фима особенно любила. Тетушка добавляла к отварной курятине немножко обжаренных в сливочном масле весенних грибов сморчков с мелко порезанным репчатым лучком, черным перцем и каплей сливок. В итоге начинка получалась сочной и обладала глубоким выразительным вкусом, чего от одной курятины добиться бывает трудновато.
Тесто для своих пирогов тетушка поставила как раз перед уходом дорогой племянницы на прогулку с ее женихом. И Фима рассчитывала, что к этому времени волшебные пироги уже будут готовы. Им с Арсением стоило поспешить, потому что пирожки тетушки помимо их чудесного вкуса обладали одним волшебным эффектом – как уже говорилось, они обладали способностью мгновенно исчезать. Только что были, и вот их уже нет. Фиме совсем не улыбалось явиться домой к тому моменту, когда от пирожков останется разве что их запах. К этому времени у Фимы возникло стойкое ощущение, что такой момент очень близок. И это ее раздражало. Зачем они где-то тут, когда пирожки где-то там, в окружении множества жадных чужих ртов.
– Сеня, мне кажется…
Но договорить она не успела.
В этот момент раздался громкий всплеск, а потом толпа на разные голоса закричала:
– Упал!
– Человек в воду свалился!
– С моста рухнул!
– Спасайте! Что же вы стоите?
Но никто не торопился спасать барахтающегося в ледяной воде несчастного.
– Он же утонет! – возмутилась какая-то женщина. – Мужчины, почему вы ничего не делаете?
Увы, героев не нашлось. Все столпившиеся на мосту мужчины оказались жуткими прагматиками.
– Разве будет лучше, если с ним утонет еще кто-нибудь? – произнес один из них.
– Пусть этим спасатели занимаются.
Но спасателей что-то не было видно. Возможно, они и имелись, но прыгать в воду им тоже не хотелось.
– И чего этот дурак в воду полез?
– Так ведь Крещение завтра! Все в проруби полезем!
– То завтра, а что сегодня-то в воду прыгнул?
– Ничего! Парень молодой. Если организм здоровый, то сам на берег выплывет. Тут недалеко!
Но паренек явно был не из здоровяков. Он барахтался на одном месте, но к берегу не приближался.
– Да он плавать, кажись, не умеет!
Кинули спасательный круг, который упал пареньку прямо на голову. По толпе пронесся стон, когда утопающий исчез в воде. Потом паренек вынырнул, но круг к этому времени снесло в сторону, и до него пареньку было не добраться.
– Тонет! Нет, выплыл! Снова тонет!
Паренек и впрямь пару раз окунулся с головой. И Фима с тревогой понимала, что каждый раз промежуток между нырянием и выныриванием увеличивался.
Видимо, одежда намокла и тянула его на дно. Плавал он не слишком уверенно да еще растерялся и замерз, поэтому ситуация становилась критической.
И тогда Арсений удивил Фиму. Выругавшись сквозь зубы, он скинул с себя куртку и ботинки и побежал прямо по снегу к воде. В этом месте льда почему-то почти совсем не было. Поэтому Арсению удалось добраться до утопающего сравнительно быстро. Десяток мощных гребков – и Арсений уже на месте. Он успел в последний момент. Как раз перед этим паренек скрылся под водой, а на ее поверхности показались пузыри. Арсению пришлось нырять. И несколько томительных мгновений Фиме казалось, что и он тоже утонет.
И вдруг… Толпа разразилась ликующими возгласами:
– Достал! Плывут!
Справедливости ради надо сказать, что плыл один Арсений. Свой груз он транспортировал, вцепившись в капюшон куртки пострадавшего. Лицо у юноши было синим. У Арсения зуб на зуб не попадал. Но он про себя не вспоминал. Делал пареньку искусственное дыхание, массировал и пытался привести в чувство. Откуда-то появился наряд полиции в количестве двух полицейских, которые сначала решили, что Арсений спасает приятеля и что они оба пьяны.
Арсению пришлось показать свое служебное удостоверение и объяснить, что произошло на самом деле. После чего полицейские приняли меры, вызвали врачей, а Арсения пригласили в свою машину, где помогли переодеться в сухую одежду, которая нашлась в багажнике у кого-то из дежурных. Свою куртку Арсений пожертвовал утопленнику, которого завернули в сухую одежду, чтобы хотя бы немного его согреть, но эффект был весьма слабый.
Впрочем, умереть от переохлаждения ему не позволили. Кто-то из мужиков обнаружил у себя в кармане фляжку с коньяком, вспомнил про живительные свойства этого напитка и полез вперед. И пока ехали врачи, зубы несчастному утопленнику почти насильно разжали и влили в него пару глотков коньяка. Оставшимся коньяком растерли ему руки, лицо и голову, так что к тому времени, как прибыла «Скорая», утопленник благоухал отличным армянским коньяком.
– Ну, все ясно! Пьяный! Его в вытрезвитель надо, а не к нам!
И лишь благодаря авторитету Арсения и его новых знакомых из полиции врачи согласились признать пациента условно годным для доставки в больницу.
– Мы поедем с ним!
И Арсений поманил Фиму за собой. Врачам было все равно.
– Пожалуйста. Места полно.
А вот Фима совсем не обрадовалась. Она слышала, как голоса пирожков тетушки Риммы становятся все тоньше и глуше, словно бы исчезают один за другим в ненасытных утробах ее родственничков. Обычно Фима любила своих папу с
