Похоже, что да. Надо бы провериться. Кроме того, у вас что-то похожее на ксантелазму на верхнем веке. Это – жировое отложение типа бляшки, если память мне не изменяет. Что-то связанное с нарушением липидного обмена. Нехороший признак. А учитывая ваш возраст, это прямая дорогая к инфарктам и инсультам.
– Да, грешен. Люблю поесть жирное и вредное. По сучьему веленью, по-моему, хотенью, уйди мой жир к Наташке, в ее широкие ляжки.
– Чо? – Наташка?! – В смысле, что вы сейчас сказали?
– То, что к слову пришлось. Вы же тоже придумали первое, что пришло на ум, не зная, как без последствий вырулить наш разговор в мирное русло. Клиент-то у вас специфический. За креативность ставлю вам пять. За все остальное ноль.
– Я не нуждаюсь в ваших оценках. Мы не на уроках. Предлагаю вам мирное разрешение сложившейся ситуации. Учитывая, что вы не верите в работу психолога, какой бы он ни был, наша терапия будет неэффективна. Я верну вам деньги за пять сеансов, а вы скажете своему другу, что прошли курс. Как вам идея?
– Как насчет секса в нерабочее время, Ксения Андреевна? – ну и свинья. Как же мне хочется врезать ему промеж глаз. Спокойствие. Он целенаправленно меня провоцирует. Не ведись, актриса погорелого театра.
– Положительно, Вячеслав Викторович. Я всегда за секс, если хочется.
– Хм… приятно удивлен. Тогда давайте сначала поужинаем. Сегодня, скажем, в часиков семь? Раньше я, к сожалению, не освобожусь. Хотя, нет, – задумчиво произносит он, вновь наклоняясь ко мне. – Сначала секс, потом поужинаем. Не хотелось бы, чтобы бултыхалось в процессе.
– Да, не хотелось бы, чтобы бултыхалось. Поэтому мы сначала с мужем поужинаем, потом уложим нашу дочь спать, посмотрим сериал и только перед сном секс. С мужем, разумеется, – кажется, я сейчас кайфанула, примерно так же как от ведерка мороженого.
– Без ножа режете, Ксения Андреевна.
– Давайте я провожу вас, Вячеслав Викторович, – резко встаю с кресла. – А всю сумму переведу вам чуть позже на карту. Если ваш друг поинтересуется действительно ли вы проходите сеансы, я все подтвержу. Вы не против такого исхода? – скажи да. Скажи да. Пожалуйста!
– Да, – Господи, спасибо! Больше никогда не буду надевать трусы шиворот-навыворот. – Я не против, чтобы вы меня проводили.
Выйдя в приемную, я с облегчением выдохнула. А уж когда пунктуальный обнагленец надел пальто, в душе станцевала победоносный танец. Кивнула мудаку на прощание и медленно досчитала до двадцати. Не вернулся. Аминь.
Зашла в кабинет, залпом выпила стакан воды и перевела дыхание. Если проанализировать то, как вел себя этот мужик, он не просто обнагленец. Он…он…
– Феерический обнагленец!
Выпила залпом очередной стакан воды и приняла еще одну попытку исправить утреннюю оплошность. Вот теперь, когда трусы не наизнанку, чувствую себя совершенно другим человеком. Тянусь за джинсами, как вдруг дверь резко распахивается, являя моим глазам все того же «любителя» психологов…
Глава 2
Никогда не понимала, как героини в кино умудряются попадать не только в череду нелепых ситуаций, но и при этом ведут себя как тупые курицы. Например, почему не закрывают двери, когда переодеваются или делают что-нибудь этакое. Или стоят в ступоре в трусах, с невозможностью пошевелиться, едва прикрываясь штанами. Ну але, Наташа! Ты же не такая дура, сделай хоть что-нибудь. «Ты еще дурнее» – шепчет противный внутренний голос.
– А чего ты сразу-то не сказала, что у тебя горит? Я бы остался, – насмешливо произносит мужчина, закрывая за собой дверь. Несколько шагов, и он оказывается в нескольких сантиметрах от меня. – Милые носки, – опускаю взгляд на свои ступни, ожидая увидеть какой-нибудь ужас. Да нормальные носочки. Чистые, беленькие. Ну подумаешь, на паголенке надпись «шальная императрица». Блин, как же хочется провалиться сквозь землю.
Не раскисать, актрисулька. Собрав всю силу воли в кулак, нехотя, но все же задираю голову выше.
– Я не знаю, что вы там себе надумали, но у меня ничего не горит. Будьте так добры, выйдите из моего кабинета. Сейчас же.
– Обязательно. После одного маленького дельца. Даже двух.
Какие у него там дела даже знать не хочу. Стоять перед этим мужиком, едва прикрывая джинсами полуобнаженный низ, невыносимо. Резко отворачиваюсь и делаю шаг в сторону.
Уж лучше пусть видит мою облаченную в трусы задницу, нежели кошмарные ноги. Боже, мне с ним не иметь никаких дел, какого фига я думаю о своих шрамах? Долбанутая.
Кажется, еще никогда я не одевалась так быстро. Не знаю каким образом осмелилась не только выпрямить осанку, но и взглянуть в лицо не скрывающему усмешку мужику.
– Утолите мое любопытство, Ксения Андреевна, вы почему без штанов оказались?
– Принимала воздушные ванны.
– Что-то типа проветривания?
– Оно самое, – надеваю на ноги балетки, как вдруг до меня доходит. – Не надо, – выставляю ладонь вверх.
– Что?
– Снимать штаны. Вам не надо ничего проветривать.
– Думаете?
– Уверена. А теперь вы утолите мое любопытство. С какой целью вернулись, Вячеслав? У вас так остро встал вопрос денег, что вы решили напомнить мне о срочном переводе?
– Встал. Но не вопрос денег.
Молчать! Не вести никаких диалогов с этим переросшим извращенцем.
– Забыл перенести наш с вами завтрашний сеанс на вечернее время. У вас прием до семи. В шесть можно? – нельзя, нельзя, нельзя!
– Мне казалось, мы решили, что вам не нужна помощь психолога.
– Разве задача психолога не слушать и слышать, а, Ксения Андреевна?
– И?
– Ну я же сказал, что человек слова. Пообещал, значит выполню.
– Не хотелось бы вас огорчать, Вячеслав, но у меня плотная запись. И я не могу принять вас вечером.
– Ну может, вы посмотрите в свой ежедневник? Неужели нельзя ничего сделать?
Важная шишка… Как он там говорил? «С ментами покончил»? Дядька явно родом из девяностых, когда все вопросы решались известным способом. Если уж начала, то надо идти до конца.
– Хорошо. Приходите к шести вечера.
– Вот и славненько, – улыбнувшись, произнес мужчина и подошел к двери. Остановился и перевел на меня взгляд. – Забыл, еще же одно дело было. Важнее этого.
Я не сразу поняла, куда он намылился. Но когда у него в руках оказалась свинья, а точнее камера, я поседела. Ей-Богу!
– Тут получу ответ, почему без штанов оказались.
