его темные глаза сверкнули яростью:
— Слушай, Чезаре! Я имел с вами дело раньше, и вы не задавали так много вопросов. Поскольку эти барабаны вас не интересуют, я их заберу…
Чезаре размеренным жестом схватил оставшуюся на прилавке катушку и с улыбкой возразил:
— Я не говорил, что они меня не интересовали, Минос.
Он подошел к задней двери и приподнял бархатную занавеску.
— Подожди, ладно?
Пройдя через дверь, он оказался в мастерской, освещенной неоновым светом, с простым боковым окном в крыше, обеспечивающим освещение. Он положил катушки на рабочий стол, заваленный сложными устройствами, вытащил прибор для проверки магнитного поля, называемый «VU-метр», и развернул металлическую ленту шириной около двух с половиной сантиметров. Быстрое прикосновение заставляло стрелку двигаться на циферблате Vu-метра. Тяжелые веки итальянца наполовину закрыты. Он провел липкой рукой по своей лысине и отодвинул Ву-метр в сторону, чтобы отодвинуть обломки магнитофона, разобранного для ремонта. Он подключил «считывающую головку» к предусилителю, подключил наушники к предусилителю, включил питание и провел «считывающей головкой» по развернутой магнитной ленте…
Странные звуки задевали его уши. Конечно, это не имело ничего общего с человеческим голосом. Это было невозможно определить…
— Что это может быть? — прошептал себе Никколо Чезаре. Ничего подобного не слышал…
Он оставил катушки на верстаке и вернулся в магазин. Минос Каллонидес нервно бренчал на стойке.
— Пусть крысы их съедят…
— С каких это пор у вас есть эти катушки? отключил электрика.
— С каких пор? — серьезно повторил грек, недоумевая, не портит ли погода такие вещи.
— Это не обычная картина. Интересно, не от Мафусаила ли это…
— Ты сошел с ума, Чезаре! У меня они есть с прошлой ночи… я…
Минос Каллонидес закусил губу и побагровел.
— Не волнуйтесь, — успокоил его итальянец, — ничего не скажу. Как много ты хочешь за это?
— Два фунта за двоих! — бросил грек, выпячивая грудь.
Никколо Чезаре открыл ящик и вынул две однофунтовые банкноты, которые бросил на прилавок.
— Так. Теперь ты можешь идти. У меня есть работа. Добрый вечер. Ошеломленный, грек осторожно взял два фунта и пошел к выходу. На тротуаре, лицом к лицу с невыносимым пламенем моря, он пытался прийти в себя. Он никогда не ожидал, что вытащит два фунта из этих двух катушек. Пятьдесят пиастров[4]. его бы полностью удовлетворили.
«Бигре! — прошептал он, почесывая козлиную бородку. Он оглянулся и быстро пошел прочь. Волновался. Был очень обеспокоен. Раньше он вел дела с итальянцем и тот не привык вести себя как голубь. Если он не спорил о двух фунтов, это того стоило…
— Пусть крысы съедят его кишки! — зарычал он очень недовольно.
* * *
Никколо Чезаре взял платок, чтобы вытереть свою лысую, потную кожу головы, и поднял трубку свободной рукой. Он попросил номер, еще раз сожалея, что автомат, как в Каире, в Александрии не установили.
Связь установлена, он сказал по-английски:
— Привет, мастер Баг?
— Да.
— Чезаре, мастер Баг. Бритва, которую вы мне дали, готова. Можешь сразу забрать…
— Сразу? — другой задавался вопросом.
— Да, — настаивал итальянец. Возможно, мне придется уехать сегодня днем. Я бы предпочел, чтобы вы зашли прямо сейчас, если возможно.
— Хорошо! Чезаре… Я иду.
* * *
Очень высокий, очень тонкий, очень элегантный в своем «тропическом» костюме подросткового цвета, Баг остановился перед магазином электротоваров, чтобы рассмотреть дисплей. Его длинное темное лицо с ярко выраженными чертами отражалось в стекле. Ее светлые волосы были подстрижены щеткой, а тонкие очки в золотой оправе скрывали сияние ее жестких серых глаз. За серой бархатной занавеской, закрывающей витрину внутри, он убедился, что магазин пуст. Потом посмотрел на часы: только полдень.
Он вошел, заставил зазвонить колокол, и, как если бы он был дома, закрыл замок. Круглая лысая голова электрика появилась в углу занавески в глубине комнаты.
— А! это вы, Мастер Баг! Подожди, я закрою дверь.
«Готово», — тихо сказал Баг. Я нажал на замок.
Он присоединился к итальянцу в мастерской.
— Что происходит, Чезаре? Вы нашли запись настоящих последних желаний Маленького отца народов?
Николо Чезаре рабски засмеялся.
— Возможно, синьор! Может быть!
Он указал на две катушки, оставленные на верстаке.
— Вы можете мне сказать, что это за штуки, синьор?
Баг подошел и сказал отстраненно!
— Катушки с лентой. Вот что я говорил…
Никколо Чезаре кивнул своей большой головой.
— Я хочу быть уверенным, синьор.
Баг с интересом посмотрел на него, затем спросил, вынимая из кармана таблетку хлорофилловой жевательной резинки.
— Объяснись, Чезаре.
Инженер-электрик, улыбаясь, почесал себе затылок.
— Магнитная лента, используемая в настоящее время в обычных магнитофонах, имеет максимальную ширину шесть миллиметров. Это двадцать три миллиметра…
Баг сунул таблетку жевательной резинки в рот и бросил свернутый конверт в пепельницу. Он начал жевать. Николо Чезаре продолжил:
— С другой стороны, каждая из этих катушек содержит значительную длину проволоки…
— Аномально?
— Без сомнения.
— Я заметил их диаметр, но… — Я изучил все существующие типы магнитофонов и могу вам сказать, что эти катушки не подходят ни к каким…
— Значит, — с веселой улыбкой сказал Баг, — это не магнитофон…
Чезаре принял таинственный вид.
— В любом случае лента, которой они заряжены, действительно магнитная. Я даже могу вам сказать, что она сейчас записана.
Баг начал проявлять небольшой интерес.
— А! Да?
— Я сначала проверил с помощью Vu-метра, затем, убедившись, что пленка произвела впечатление, я провел по ней ползунок, подключенный через предусилитель к этим наушникам…
— Ну и что? — спросил Баг, перестав жевать. Если вы позвонили мне, это было…
Чезаре уже подключил систему.
— Возьми это и послушай.
Баг одел наушники. Чезаре провел магнитной головкой по ленте на средней скорости записи и посмотрел на Бага, лицо которого внезапно выразило самое полное недоумение…
Баг снял наушники!
— Как вы думаете, синьор?
«Должно быть, он упал с летающей тарелки», — ответил Баг, пытаясь пошутить. Я легко могу представить себе марсианскую или венерианскую музыку такой…
— Удивительно, не правда ли?
— Впечатляет. какая у тебя идея?
Чезаре скривился и почесал макушку своей голой головы.
— Нет, — сказал он. Я подумал, что это было достаточно странно, чтобы вас заинтересовать.
— С чего взял?
— Это от грека, торгующего сувенирами в арабском квартале. Он печально известный скупщик краденого, и он не хотел говорить мне, откуда это…
— Напиши мне его имя и адрес на листке бумаги и заверни мне эти две катушки. Отправлю в головной офис на экспертизу…
— Я заплатил за них три фунта, — сказал итальянец. Баг достал бумажник.
«Их пять», — сказал он, бросая деньги на верстак. Если дело окажется интересным, будет еще кое-что.
Он взял пакет, быстро перевязанный итальянцем, и нацарапал адрес Миноса
