и чувства, мой жизненный опыт.
Ретроспективно выяснилось, что
гендерным оказался выбор моей любимой юношеской книги,
гендерной оказалась одна из моих юношеских миниатюр,
гендерными оказались многие мои размышления, слова, позиции в спорах.
Наконец, уже после того, как узнал про теорию «гендер», сознательно написал свои первые гендерные опусы: сюжеты для кино, статьи, эссе.
Если согласиться с тем, что гендер это не столько знание теории, сколько гендерная чувствительность, то это и про меня. Говорю это без ложной скромности.
Многое в настоящей книге случайно, писалась она спонтанно, подслушанный диалог, «антигендерное» высказывание, та или иная «гендерная» история, случившаяся сегодня или много лет тому назад. Пришло время собрать под одной обложкой то, что было написано в разные годы, и то, что не было написано, что хранилось в неведомых мне кладовых моей памяти, ждало своего часа.
Одна из целей настоящего раздела написать «вступление в тему», чтобы, хотя бы в некоторой степени, задать, если говорить музыкальным термином – основной лейтмотив книги.
Говорил, повторю. И вместе с этим «вступлением в тему» книга остаётся обрывочной, лоскутной. Для определения жанра книги более всего подходит слово мозаика. Мозаика, состоящая из пазлов, не все из которых смогу написать, мозаика, во многом, так и останется в моём воображении.
Но во всех случаях, это «мой гендер»:
моё отношение,
мой взгляд,
системный или бессистемный, продуманный или импульсивный.
И кто знает, может быть найдётся читатель, всё равно мужчина это будет или женщина, у которого, у которой, с помощью «моего гендера», перезагрузится их жизненный опыт.
…введение в гендер
Настоящее «введение» не имеет самостоятельного значения. Просто мой взгляд на тему. И, возможно, подсказка читателю, который не очень знаком с гендерными проблемами.
…природа или культура?
Зигмунд Фрейд[8] считал, что анатомия и есть судьба женщины. Родился женщиной – останешься женщиной. Никуда не деться. Выбора нет.
Симона де Бовуар[9] возражала:
«женщинами не рождаются, женщинами становятся».
Возможно с самых пелёнок, если не раньше, попадаешь в разделённые миры мужчин и женщин, которые сконструировала культура.
От этой атмосферы, действительно, никуда не денешься. Даже вопреки природным склонностям, культура навяжет готовые образы мужчины и женщины.
Кто из них прав?
До сих пор не знаю. Наверно оба в той или иной степени. Во что больше поверишь.
Пытался наблюдать за развитием младшей внучки
…подробнее о ней в самом конце книги…
с самых первых лет её рождения.
Ничего не получилось. Требовалась настойчивость, предельная концентрация, плюс, разработанный методический инструментарий. Не было у меня ни первого, ни второго, ни третьего. Да и задача эта для беспристрастного исследователя, а не для любящего дедушки.
Но почему-то, хотя моё наблюдение оказалось проваленным, то ли интуитивно, то ли предзаданно, что хотел обнаружить, то и обнаружил, склоняюсь к тому, что права Симона де Бовуар. Природа природой, но общими усилиями, не осознанно, просто под воздействием того, что было заложено в нас априори традициями, культурой, мы сотворили из внучки женщину. Навязали ей стереотипы женского поведения.
Другой вопрос, что природа в ней сильно не сопротивлялась. Внучку не пришлось ломать, переделывать. Её пластичная психика легко вписалась в навязанные культурой правила игры.
Есть ли у животных «гендер»?
Когда-то пришел восторг от любовных историй маленьких рыбок, которые описал Конрад Лоренц[10], в своей книге «Кольцо царя Соломона»[11].
Когда встречаются «он и она»,
…возьмём в кавычки, всё-таки речь идёт не о людях…
внешне ничем не примечательная, маленькая, коричневато-серая рыбка («он») вдруг оживает, словно начинает светиться изнутри. Начинается танец обжигающей страсти. Инстинкт, рефлекс, природа, да, но почему нужны такие «человеческие слова». И потом, никогда не знаешь, приведёт ли этот танец обжигающей страсти к любовному согласию, или плавно перерастёт в кровавую битву.
К. Лоренц провёл такой эксперимент. На стадии размножения, когда, казалось бы, всё сводится к голому инстинкту он поменял в аквариуме самок. Он хотел выяснить, узнают ли рыбки друг друга персонально. И выяснилось (вот он, мой восторг!), нашлись «новые» самец и самка, которые не приняли замену. Они были раздосадованы, они даже страдали оттого, что их разъединили с «любимыми».
Позже, когда посмотрел фильм Л. Бунюэля[12] «Этот смутный объект желания»[13], подумал:
многие (большинство?!) мужчины, в пылу любовного (сексуального) пыла даже не заметят, что у них заменили «объект желания». Хотя, отдаю себе отчёт, что фильм язвительного испанца совсем не про это, скорее, про мужчину который сам не знает что хочет, то ли ему на самом деле тяжко от того, что женщина манит и исчезает, являясь то в образе ангела, то в образе дьявола, то ли импотентно само его желание, и главное для него не молодая женщина, а возможность обратиться к психоаналитику и духовнику в одном лице, а ещё проще, просто поплакаться в жилетку.
Почему вспомнил книгу К. Лоренца (добавим и другую его книгу «Агрессия (так называемое «зло»)»[14]?
Во-первых, для К. Лоренца кажется бесспорным, что животный мир и человек звенья единого процесса Эволюции
…оставляю другим бороться с ниспровергателями Дарвина[15], предпочитающими креационистскую сказку[16] трагической мощи теории Изменчивости и Отбора…
Во-вторых, именно К. Лоренцу мы обязаны реабилитацией эмоционального мира животных, наряду с другими великими реабилитациями XX века:
Другого как дикаря[17],
Другого как женщины[18],
Другого как представителя иного взгляда на мир[19],
Другого как подсознания внутри самого человека[20],
и т. д.
Наконец, в-третьих, как считает К. Лоренц,
«есть веские основания считать внутривидовую агрессию наиболее серьёзной опасностью, какая грозит человечеству в современных условиях культурно-исторического и технического развития».
Может ли культура трансформировать «внутривидовую агрессию» в нечто исключающее ненависть и раздоры, или, напротив, сама культура будет продолжать провоцировать ненависть и раздоры сугубо «культурными» средствами (а таких примеров предостаточно).
Это и есть вопрос вопросов, на который обращает наше внимание К. Лоренц.
Именно после книг К. Лоренца убедился в том, что природа, в частности животный мир, намного более разнообразен и «человечен», чем нам могло бы показаться.
…триумфальный крик
Признаюсь, читал у К. Лоренца о «триумфальном крике» серых гусей с таким же восторгом, как когда-то о любовных историях маленьких рыбок.
Дадим слово К. Лоренцу, с небольшими купюрами. В необходимых случаях слова К. Лоренца буду закавычены.
Триумфальный крик у серых гусей это призыв или признание дружбы, любви, ненависти, и всего того разнообразия чувств, что свойственно и нам людям.
С самого раннего возраста, только что вылупившийся гусёнок своим триумфальным писком предлагает дружбу первому существу, который приближается к
