на высушенную солнцем мумию, чем на живого человека. Тогда я сцепил зубы и чётким военным шагом прошёл разделявшие нас сто метров грязной улочки. Без брезгливости уселся по-турецки на землю перед йогином и приготовился ждать столько, сколько потребуется. Мне нужно было договориться.
Мерно пересыпались песчинки в барханах времени, но вот наконец старик открыл глаза, и из них на меня глянула такая бездна, что я сразу поверил в байки о сверхспособностях индийских садху. Однако никаких других действий, кроме немигающего взгляда, дед не предпринимал, поэтому я откашлялся и заговорил сам.
— Послушайте, уважаемый, может, в этот раз обойдёмся без, э-э, предсказаний? Понимаете, сейчас меня всё более чем устраивает: работа, доход, хобби… Любимая женщина, на которой я, вполне возможно, скоро женюсь. Давайте, я просто проживу эту жизнь нормальным человеком, а? — Я замолчал, с замиранием сердца ожидая вердикта.
Старый йогин ничего не ответил, только спрятал бездну обратно под ненадёжный пергамент век и снова обратился в мумию: переговоры закончились. Я сглотнул вязкую слюну и тяжело поднялся с земли. Меня не собирались принуждать или переубеждать. Мне всего лишь показали, каким мог бы быть альтернативный путь, а выбор — выбор всегда оставался неотъемлемым правом свободного человеческого существа.
***
Из отпуска, кроме обязательных фотографий, сувениров и южного загара, я привёз твёрдую уверенность в прочности наших с Анной отношений и небольшой джетлаг. Последнее, а так же то, что любимая предпочла встречать первый рабочий понедельник у себя дома, привели меня в офис на целых полчаса раньше обычного. За три недели я успел соскучиться по программированию, поэтому моё хорошее настроение не испортила даже забитая парковка перед главным входом в здание бизнес-центра. Я только хмыкнул «Куда ж все эти люди припёрлись с утра пораньше?» и поехал в глубину стоянки. Красиво запарковал «Патриота» между двумя мелкими пузотёрками и, насвистывая немудрёный мотивчик, зашагал к боковому входу. Оборудованная рядом с ним резервация для курильщиков тоже не пустовала: высокий светловолосый человек без спешки раскуривал первую «офисную» сигарету. Я присмотрелся — может, кто знакомый? — и запнулся на ровном месте. Слишком уж хорошо я помнил эту манеру стоять, прислонившись спиной к ребру — прямоугольной колонны, оконного проёма, косяка, неважно чего, лишь бы острая грань шла ровно промеж лопаток. Возможно, здесь были ошибка или совпадение; возможно, мне следовало немедленно развернуться и сделать крюк до главного входа; возможно…
— Доброе утро. У вас закурить не найдётся?
Человек вздрогнул и обернулся ко мне: — Доброе. Да, конечно.
Невыразительное лицо, щёки и нос присыпаны бледно-золотой пыльцой веснушек, прозрачный серый взгляд сквозь меня — дьявол, дед, мы же договорились, что я живу нормально! Зачем надо было его сюда приводить? Почему не оставить меня в блаженной уверенности, что этот персонаж никогда не существовал? Я проглотил возмущённый вопль и взял предложенные зажигалку и пачку «L&M». Раскурил сигарету, с ровным «Благодарю» вернул чужое и встал чуть в стороне, откуда мог незаметно наблюдать за соседом.
Я очень старался забыть всё связанное с ним, но, как оказалось, толку от моих стараний было шиш да маленько. А ещё оказалось, что настоящий он совсем такой же, каким приснился мне два месяца назад. Вплоть до привычки надолго останавливать взгляд на зажатой в пальцах сигарете, а потом, словно вспомнив, что это и для чего, немного суетливо делать затяжку. Я только одного не мог понять: почему? Обычный, почти бесцветный, ну, может быть, слегка не от мира сего, однако совершенно ничем не примечательный человек. Какие нейронные цепочки перемкнул в моей голове абсент, что мне привиделось, к-хм, такое? Я щелчком отправил наполовину выкуренную сигарету в урну, условно кивнул на рассеянный взгляд соседа и вошёл в здание. Не то чтобы я верил в чудеса и Деда Мороза, но вдруг этот тип здесь вовсе не по вопросу трудоустройства?
— Как отдохнул, Андрюша? — светски поинтересовался Вася Щёлок.
— Прекрасно отдохнул, Василий. Не тяни кота за хвост, выкладывай плохие новости.
— Почему сразу плохие? Оль, скинешь ему на почту письмо от эйчаров?
— Скину, — Ольга защёлкала мышкой. — Всё, лови.
Я тяжело вздохнул про себя и запустил клиент корпоративной почты.
— Нам расширяют штат?
— Андрюша, неужели у тебя во время путешествия по Индии открылся третий глаз? — театрально изумился Щёлок. — Да, шеф выбил из генерального разрешение на джуниора для нас. За заслуги перед родной конторой.
— Лучше бы он год назад его выбил, когда мы зашивались с проектом и текучкой, — буркнул я, открывая последнее непрочитанное письмо. Так и есть: описание вакансии, резюме кандидата и результаты тестовых заданий.
— Ну, и как он?
— Смотри сам, — пожал плечами Вася.
— По-моему, способный, — в голос с ним высказала мнение Ольга.
Способный, блин. Я открыл резюме: Сорокин Тимофей Александрович, год рождения, место работы — какое-то ЗАО, о котором я никогда не слышал, — стаж восемь лет, обязанности, профессиональные навыки, ссылка на аккаунт в LinkedIn. Я взялся просматривать код решений пробных задач, но тут Вася напомнил: — Оперативка.
— Угу, — я свернул окно почты. — Когда личное собеседование?
— Вроде бы шеф говорил, что сегодня. Сейчас узнаешь точно.
— Угу, — я постарался не скривиться. — Ладно, есть желающие пообщаться с кандидатом в джуниоры, или доверите почётную миссию мне одному?
Вася и Ольга переглянулись, и Щёлок сказал: — Думаем, ты справишься. А нам работать надо.
Если вспомнить историю введения утренних оперативок, то задумывались они как чёткий и быстрый SCRUM Meeting****. Однако шеф полагал новомодные веяния бесполезными пустышками, и его многолетнюю позицию никак не мог переломить жалкий месячный курс по SCRUM. Так что ежеутренне мы наслаждались классическим оперативным совещанием, которое сегодня показалось мне особенно занудным. Наконец, шеф отпустил присутствующих с ремаркой: — Вертинский, задержись, — и я, преисполнившись тоски, остался сидеть на своём месте.
— Тебе сообщили, что вашу группу расширяют? — без предисловий начал шеф, когда дверь закрылась.
— Да.
— Резюме читал?
— По диагонали.
— Значит, подробнее ознакомишься во время собеседования, — шеф коротко указал мне на лежавший на краю его стола ноутбук. — Бери и идём, кадровики уже должны закончить свою часть.
Я послушно встал, подхватил ноут и вслед за шефом вышел из кабинета. Похоже, высокое решение по Тимофею Сорокину ещё не принято, а значит, ситуация пока поддаётся корректировке. Весь недолгий путь из одного крыла здания в
