Книга Осколки камня - Мария Викторовна Доронина

Между тем, лето заканчивалось, и пора было уезжать. С сентября я студентка.

2

Честно говоря, очень не хотелось возвращаться. Вряд ли это было предчувствие. Но мне начинало казаться, что здесь, у моря, я могла бы все забыть. Почему не рассказала об этом родителям? Уверена, они согласились бы даже разлучиться со мной – лишь бы помочь. Изменило бы это что-нибудь? Какой смысл сейчас гадать. Я вернулась.

Правда, оттягивала возвращение до последнего, поэтому на торжество Первого сентября не попала. Приехала поздно ночью, очень устала в дороге и, конечно, проспала. Торопливо собравшись, выскочила с сумкой на улицу и только на автобусной остановке, отдышавшись, заметила, что впервые надела не только ремешок с камнем, но и кольцо. Однако я не помнила, как доставала его из шкатулки. Да и с чего вдруг?

В животе похолодело. Собралась было вернуться, но тут подошел мой номер и, махнув рукой на тревожные мысли, я села в автобус.

По дороге мы попали в пробку, так что к институту бежала уже дворами. Путь незнакомый, но заблудиться в двух кварталах трудно. Свернув в особенно узкий переулок, затертый между глухими стенами домов и забором, я поневоле остановилась, ослепленная яркими лучами утреннего солнца. Из подворотни вылетел порыв ветра, подтолкнул в спину, и пару шагов я сделала вслепую. А, открыв глаза, увидела, что, непонятно как, проскочила переулок, и стою теперь на оживленной улице. Мимо, позванивая, проехал чудной зеленый трамвай. Пустили такие, пока меня не было? Через дорогу – шикарный книжный магазин с большой сверкающей витриной. Это место было странно непохожим на наш город.

Я перешла дорогу и, уже не спеша, двинулась вперед, рассчитывая скоро увидеть улицу, сворачивающую налево – в том направлении, где должен быть институт. С возрастающим удивлением рассматривала дома и встречных людей, и минут через десять сомнений не осталось. Я не рядом с институтом… Я вообще непонятно где! За те два месяца, что меня не было дома, город, конечно, мог измениться, но не настолько.

Стараясь не поддаваться панике, чувствуя, как слабеют ноги, я старалась отвлечься, осматриваясь и внимательно слушая. А посмотреть и послушать было что! Вскоре я поняла, что язык, на котором говорят вокруг, мне незнаком. В школе я учила английский и французский, польский знала от бабушки, родившейся в Варшаве, и филологические загадки на подготовительных курсах всегда были моим коньком. Но этот красивый, мелодичный язык ничего не напоминал. Буквы на вывесках и указателях смахивали на смесь латиницы и скандинавских рун.

Увлеченная размышлениями, я не сразу заметила, что не только наблюдаю, но и сама являюсь объектом наблюдения. Некоторые прохожие даже оборачивались, чтобы рассмотреть меня. Действительно, джинсы и холщовая сумка выглядели странно среди нарядов «а-ля 30-е годы». Пару раз я ловила улыбки на лицах, но в основном смотрели недоуменно и осуждающе. Мне стало не по себе. Стоило, пожалуй, уйти с оживленной улицы, присесть в каком-нибудь тихом месте и обдумать сложившуюся ситуацию.

Прибавив шагу и стараясь не смотреть в глаза прохожим, я свернула за угол. Здесь между домами уходила вниз узкая лесенка. Быстро спустившись, я выбежала на большую залитую солнцем площадь. В центре возвышался фонтан, окруженный скамейками. Подойдя ближе, я увидела, что его украшает большая скульптура из белоснежного камня – ягненок, упирающийся передними копытцами в раскрытую книгу.

От журчащей воды веяло прохладой, я не утерпела и, взобравшись на каменное ограждение, подставила ладони под струю и умыла лицо. За спиной кто-то возмущенно ахнул. Но я не обратила внимания, разглядывая скульптуру. Мордочкой ягненок так походил на Темку Каровского, что я фыркнула и рассмеялась. Это было ошибкой. Прежде мирно отдыхавшие на скамейках люди были явно возмущены моим поведением. Оглянувшись на гневные крики, я увидела, что они обступают меня, словно собираясь схватить.

– Простите. Я не хотела никого обидеть…

Но попытка оправдаться произвела обратный эффект. Стоявшая рядом женщина, с ребенком на руках, испуганно отшатнулась. Привлеченный шумом, ко мне быстрыми шагами направлялся высокий мужчина в похожем на мундир наряде, и шестое чувств подсказало: это блюститель порядка. Мне совершенно не хотелось с ним разговаривать и, надеясь смешаться с толпой, я бросилась прочь. Недовольно ворча, люди отступали, давая мне дорогу. Оглянулась – мужчина в форме не отставал. В панике я рванула вперед, обогнула стайку подростков, и внезапно оказалась на самом верху уходящей вниз широкой лестницы. Затормозить уже не успела, но, вместо того, чтобы кубарем скатиться по ступенькам, внезапно полетела. Да, полетела! Не вниз, а вверх!

Это было… Не могу. Нет слов, чтобы рассказать. Пожалуй, только птенец, первый раз вылетевший из гнезда, мог бы меня понять.

Хотя крыльев за спиной не выросло, я все же летела. Точнее – скользила, как бумажный змей или рыба в воде. На какое-то время все исчезло и забылось. Только я и небо! Бездонное, прекрасное! Я чувствовала себя невероятно свободной, легкой. Скользила, наслаждаясь этим движением и постепенно понимая, как нужно управлять телом. Прижав руки и закрутившись вокруг своей оси, я набрала головокружительную высоту, потом расслабилась и полетела вниз.

В этот момент шнурок скользнул по шее и чуть не слетел. Опомнившись, я спрятала камень под куртку и лишь тогда посмотрела вниз.

Подо мной раскинулся город.

Луилир… Несмотря ни на что, я всегда буду любить его. Навсегда этот город – с его белоснежными зданиями, садами, многочисленными лестницами, сверкающими фонтанами и тенистыми парками – останется для меня самым прекрасным. Сколько часов я провела, бродя по этим улицам, за столиками уютных ресторанчиков, в таинственном сумраке лавчонок древностей.

Но я забегаю вперед. В тот момент я, конечно, не знала ни названия города, ни того, что меня ожидает.

Вслед за восторгом от внезапно открывшейся способности (вероятно уникальной и здесь, поскольку никого больше в небе я не видела) вернулся страх. Что теперь делать? В самом деле, я ведь не птица и не смогу бесконечно висеть наверху. Следовало что-то придумать.

Я решила приземлиться в каком-нибудь малолюдном месте, что оказалось не так-то просто. На улицах толпились люди, показывали вверх, переговаривались. Целые толпы бежали в том направлении, куда я летела. Следовало сменить тактику.

Резко свернув влево, я начала снижаться и, на большой скорости скользнув за высоким зданием, похожим на дворец, опустилась к самым кронам деревьев, раскинувшегося рядом парка. Скрываясь за ветками, описала большую дугу по периметру рощицы и приземлилась в безлюдной аллее. Перевела дух и пошла