class="p1">«Управление СГБ Нагои по району Нака» — уперся сыщик в вывеску. На его удивление, районное управление было невысоким, всего в два этажа и даже недлинным — всего около ста шагов. Наверняка и контингент сотрудников окажется подстать. Александр уже привычно взглянул в объектив камеры на углу у входа, слегка кивнул, позволив себе полуулыбку, затем потянул на себя плотную пластиковую дверь.
Управление не встретило его приемной, как это было в том же Дарвине, нет, здесь расположился пост дежурного, а позади него — простор и небольшие рабочие места, огражденные друг от друга пластиковыми перегородками. Будто бы в пустое здание просто зашли и с легким сердцем решили, что здесь как-нибудь и разместятся, а затем быстро возвели укромные уголки, добавили в углу у окна точно также огороженную комнату отдыха, напротив нее — допросную. И конечно же, самым качественно обставленным помещением был полностью непрозрачно застекленный офис начальника управления. Александр встал к посту дежурного сразу за мужчиной в потрепанной серой ветровке и подвернутых темных джинсах. При первом взгляде, пусть и со спины, японец создавал впечатление неряхи, хотя все могло быть куда сложнее. И все же Филатов никак не мог оторвать взгляд от засохшей дорожной грязи на пятках затертых белых кед, которые были уже скорее серыми. Перебирая и без того всклокоченные черные волосы, японец что-то оживленно доказывал дежурному. К сожалению, снова сработал культурный барьер, и Александр сути беседы не улавливал. Стоит отдать должное сотруднику СГБ — умудренному опытом патрульному с легкой щетиной, которая дозволялась только тем, кто уже так давно на службе, что прочно закрепил свой авторитет, а потом прослужил еще десять лет, он держался спокойно и ни на тон не повышал голоса, не стараясь перекричать возмущенного гражданина.
В какой-то момент диалог зашел в тупик: неряха и сотрудник СГБ стали повторять одни и те же фразы, каждый свою. Ветеран указывал рукой в сторону трех стульев, находящихся рядом с его постом в импровизированном фойе, в то же время гражданин не собирался успокаиваться, настаивая на продолжении обсуждения. И все же возрастная мудрость и непреклонность одержала верх, японец сел на стул, обиженно скрестив руки на груди.
Наконец настала очередь Александра.
— Здравствуйте, я не говорю по-японски, вы можете мне как-то помочь?
— Да, что у вас? — невозмутимо ответил мужчина.
— Ого, — поднял брови сыщик, — как-то даже неожиданно.
— Большая страна, всякое бывало, — пожал плечами дежурный, — так с чем вы пришли?
— Я частный сыщик, — он протянул в руки мужчины пластиковую карту с лицензией, — задержусь в Нагое на неделю, может, чуть меньше, хочу встать на учет как кадровый ресурс.
Патрульный взял лицензию, приложил к сканеру рядом с компьютером и стал просматривать досье.
— Проблемы с законом были? — дежурно спросил он.
— Да вроде не особо.
— Смотрю, вы подтверждали лицензию недавно. Может, все-таки были?
— Нет-нет, небольшой нервный срыв, трудное дело было. Там написано.
— Да, я вижу, — кивнул мужчина, а затем протянул карточку обратно, — работа такая. Крепитесь.
— Спасибо, — Александр убрал ее в карман пальто, — а можно еще один вопрос?
— Да.
— Вон тот парень, — сыщик осторожно кивнул в сторону сидящего на стуле японца, — что ему было от вас нужно? Просто профессиональный интерес.
— Да это господин Йошикаге, он приходит уже…, - ветеран задумался, — раз десятый, наверное. И это только когда я дежурю. Жалуется, что его преследуют.
— Преследуют?
— Да, какая-то женщина якобы караулит его у дома.
— И что делает?
— Да в общем-то ничего. Насколько я знаю, стоит на другой стороне улицы и просто смотрит. Жутковато, конечно, но в общем-то законом не запрещено, — патрульный снова обратился к компьютеру, — я пытался ему объяснить, что мы уже все сделали и даже больше, предупреждали ее, даже выписали штраф, хотя и ходили, скажем так, по краю. Она не унимается. Если продолжить уже донимать ее, — патрульный хмыкнул, — можно и на внутрибез нарваться.
Александр потер подбородок. Таких случаев, конечно, полно. И в его недолгой карьере возникали похожие дела, которые заканчивались тем, что стороны просто друг друга не так поняли. В общем-то рутина, иногда и не брался за такие. Сыщик посмотрел на мужчину, тот выглядел совсем уж потерянным. И неряшливость теперь казалось следствием полнейшей нервозности на почве преследования.
На мгновение Филатов зажмурился. Он же приехал отдохнуть. Ну почему снова начинает раскручивать какой-то клубок, это же не его дело?
С другой стороны, почему бы просто не поговорить? От беседы плохо не будет. А если вдруг этот парень успокоится, то Филатов сделает доброе дело как для него, так и для сотрудника СГБ. Услышав об этом, Вика точно обрадуется, что поможет справиться с тоской и грустью. Да, это ради сестры.
— А можно, я с ним поговорю, вы не против? — спросил сыщик у патрульного.
— Да как я могу быть против? Общайтесь, законом не запрещено. Только он вряд ли понимает.
Александр почесал затылок, достал телефон, включая переводчик и голосовой набор, затем подсел к мужчине. Японец удивился такой неожиданной компании.
«Я частный сыщик Александр Филатов» — надиктовал ОПЗМовец в свой телефон. Спустя секунду машина выдала перевод, о точности которого можно было только догадываться.
Однако судя по лицу гражданина, которое стало более оживленным, суть до него дошла. Он тут же стал искать по карманам свой телефон, но поиски начинали затягиваться, тогда Филатов протянул ему свой.
«Меня зовут Ли Йошикаге. Вы можете мне помочь?» — произнес безжизненный голос из динамика. Кажется, диалог стал налаживаться.
— Расскажите мне о своей проблеме, я вас послушаю.
— Вот уже несколько месяцев меня преследует женщина, она ходит за мной, ждет меня около дома, в общем, следит. Я очень боюсь.
— Как вы думаете, почему она может это делать?
— Понимаете, где-то полтора года назад я попал в ППД…
— Какой-то неправильный перевод, — смутился Александр, взял из рук мужчины телефон, попытался открыть другие значения.
— В аварию на машине, — проговорил японец в динамик.
— А, ДТП. Ясно. Так.
— Я сбил насмерть ее дочку, но, как выяснилось потом, наезд был непредумышленным, моя машина была неисправна, о чем на техобслуживании мне не сказали! — японец стал активно жестикулировать, будто подкрепляя этим свою правоту, — я не знал. Не мог знать никак.
— Успокойтесь, пожалуйста. Я вас ни в чем не обвиняю.
— Извините. В общем, я все равно был приговорен судом к году в лагере за халатность и непредумышленное убийство. И честно отбыл свой срок без права на досрочное освобождение. Но когда я вышел и попытался вернуться к нормальной жизни, то обнаружил ее. Поначалу не придал значения, были
