а они все еще не могли обнаружить тебя. Половина домашних слуг прочесывает лес, пытаясь тебя найти, с тех пор, как стемнело'.
Между ними снова повисла тишина. Когда Ричард стал узнавать межевые вехи, понимая, что скоро они будут рядом с Ладфортским мостом, он услышал, как Эдмунд задумчиво произнес: 'Никто еще не знает, что произошло этим вечером, Дикон. Никто еше не говорил с Недом, и девушка настолько обезумела, что сложно вытянуть из нее что-либо вразумительное. Мы посчитали, что тебя взвила собственная шалость'. Он заколебался и потом продолжил в незнакомых еще, интригующих доверительных тонах, адресованных одним взрослым другому.
'Знаешь, Дикон, если бы господин батюшка подумал, что Нед оставил тебя одного на лугу, вряд ли он будет очень счастлив по этому поводу. Конечно, он больше разгневается на Неда. Но также, боюсь, он станет винить Джоан. Может даже отослать ее'.
'Нет!', Ричард развернулся в седле, чтобы взглянуть на брата. 'Нед не оставлял меня одного', выпалил он, задыхаясь. 'Он не оставлял меня, я сбежал за лисой и все на этом!'
'Замечательно, если это так, тебе не стоит тревожиться за Неда или Джоан. Если виноват ты, никто не будет винить Неда. Но, понимаешь ли, если вина твоя, то и наказан будешь только ты'.
Ричард кивнул. 'Знаю', прошептал он и обернулся взглянуть на речные потоки, протекающие под мостом, которым он пожертвовал монеты так много полных событий часов назад, чтобы приобрести удачу.
'Знаешь, Дикон, я намеревался спросить тебя... Хочешь я сделаю тебе рогатку (пращу/деревянный меч) как у Джорджа? Не могу обещать, когда точно возьмусь, имей в виду, но...'
'Не надо, Эдмунд. Я не скажу про Неда', прервал его Ричард несколько обиженно и непроизвольно сгорбился вперед, стоило стенам замка проявиться из темноты впереди.
Эдмунд заметно отпрянул, а затем усмехнулся. 'Ошибся, прости!', произнес он со смущенным видом взрослого, внезапно осознавшего, что дети могут быть больше, чем помехой, которую приходится терпеть, пока они не станут достаточно зрелыми и не будут вести себя как разумные создания, отдающие себе отчет в своих собственных правах и обязанностях.
Стоило им приблизиться к подвесному мосту, перекинутому через ров со смертоносными кольями, вспыхнули факелы, давая знать о благополучном возвращении Ричарда. Когда Эдмунд проезжал через сторожевую башню, открывающую доступ во внутренний двор, их мать уже ожидала на скате, ведущем в главный зал. Осадив коня перед ней, Эдмунд передал Ричарда в ее поднятые руки. Когда он это делал, то озарил брата усмешкой, наградившей того трепещущим успокоением знания, - получилось приобрести нежданное одобрение старшего.
Ричард сидел за столом, озаренный солнечными брызгами, так близко к восточной стенке камина, что жар огненных всполохов придавал его лицу загорелый оттенок. Он вздрагивал, когда мама протирала смоченной в вине тканью по царапинам на его лице и горле, но без жалоб склонялся перед оказываемой ею помощью. Он скорее был рад так основательно приковать к себе материнское внимание, мало вспоминалось случаев ее личного лечения его ушибов. Вообще-то, это являлось обязанностью Джоан. Но на девушку настолько сильно подействовало потрясение, что рассчитывать на пользу ее участия не приходилось. Глаза покраснели и распухли, она зависла в произошедшем, время от времени протягивая руку, чтобы коснуться волос Ричарда, так осторожно, словно освобождалась этим внезапным прощением.
Искорки смеха, ею вызванного, заблестели в глазах Ричарда, крайне польщенного слезами девушки из-за его поведения. Правда она казалась мало успокоена его сочувствием и, когда мальчик довольно коряво объяснял матери, что покинул Неда и Джоан, следуя за своим лисенком, снова принялась за слезы без малейшей на то причины.
'Слышал, тебя запрут в погребе под главным залом в наказание... в темноте и с крысами!'
Братец Джордж сидел сбоку рядом, в ожидании возможности заговорить, как только мать выйдет из-за стола. Он смотрел на Ричарда своими что-то замышляющими зелено-голубыми глазами, пока тот пытался скрыть непроизвольную дрожь. Как-то совсем не хотелось показывать Джорджу болезненный ужас перед крысами, а то, зная его, точно найдешь хвостатую в кровати.
Эдмунд пришел на помощь, перегнувшись через Джорджа, чтобы предложить Ричарду глоток подогретого вина из своего бокала.
'Следи за ртом, Джордж', мягко произнес он. 'А то как-нибудь вечерком оглядишься и увидишь, что заглянул в погреб на прогулку'.
Джордж уставился на Эдмунда, но ответить не решился, не был уверен, а вдруг достаточно спровоцированный брат исполнит свою угрозу. Безопасно для себя обыграв ситуацию, язык он придержал, хотя еще месяц назад робкий в ожидании своего десятого дня рождения, Джордж уже поднаторел в изощренности самосохранения.
Резко опустив бокал Эдмунда, так что вино залило стол, Ричард быстро съехал на пол. Последним, что он услышал, был голос долго им ожидаемый.
Эдвард спустился перед круглым норманнским нефом, в котором расположилась часовня святой Марии Магдалины. Он увидел Ричарда сквозь приоткрытую дверь, пропускающую солнечные волны, и в три прыжка преодолел разделяющее их расстояние, прижав младшего к себе в костоломном объятии, заливаясь смехом и подбрасывая его над головой.
'Исусе, ты мне устроил неприятные минуты, парень! Ты цел?'
'Цел', отозвался Эдмунд, появившийся в дверях за Ричардом и сверху вниз созерцающий Эдварда на коленках в пыли рядом с младшеньким. Глазами он исследовал Эдварда с ироническим любопытством, посылая тому фигурально и буквально сообщение над головой Ричарда.
'Цел', повторил Эдмунд, 'но смею упомянуть, что ему нехило достанется за совершенный побег. Кажется, он потерялся, преследуя этого проклятущего домашнего лисенка. Хотя зачем я об этом талдычу, ты сам был свидетелем всему'.
'Точно', холодно ответил Эдвард, 'был'. Его губы скривились, а затем, словно получив театральную реплику один от другого, и он и Эдмунд расхохотались. Легкой походкой Эдвард, согревая в объятии плечи Ричарда, вел того по внутреннему двору, шепча 'Лиса, на которую мы открыли охоту, где же ты?'
В голосе слышалась уклончивость, и Ричард робко кивал, безотрывно глядя на лицо Эдварда.
'Да, в следовании правилам ты можешь не отличаться, Дикон, но в сохранении верности у тебя все иначе', мягко произнес Эдвард, отвечая на взгляд Ричарда. Он подмигнул и усмехнулся, так, что брат сразу почувствовал радующее отличие между жертвенным ягненком и заговорщиком, которому всецело доверяют.
К огромному изумлению Ричарда, Джоан унесло, стоило только Эдварду показаться в дверях.
