знаю, кто такой Напо-леон, но ее очевидное ерничество стало последней каплей. Мысленно взревев, но внешне стараясь сохранить спокойствие, ибо негоже правителю столь крупного государства выходить из себя из-за какой-то слишком болтливой козявки, призвал магию, одним рывком припечатывая болтушку к стене.
Мгновение, и на руках выросли когти, на голове проявились внушительные рога, а за спиной распахнулись иссиня-черные крылья, заполняя собой все пространство комнаты.
Видел, как зеленые глаза чертовки расширяются, по мере того, как мое тело терпело изменения, преображаясь в истинную ипостась.
– Ты…т…ты… – захлебнувшись воздухом, ахнула она.
– Я – Асмодей, глупая девчонка! А ты игрушка, призванная для утех!
3. Точно розыгрыш… или нет?
Юлия
– Походу доктор нужен не только тебе. Мне бы тоже не мешало ему показаться, – испуганно вздохнула, наблюдая перед собой самое настоящее чудовище. – Черт, как настоящий! – восторженно выдохнула я, отрываясь от стены, к которой меня только что притянуло как магнитом.
– Ты… как ты освободилась?! – взревел этот чудик, качественно продемонстрировавший свои навыки преображения.
– Интересно, – постучала указательным пальчикам по губам, игнорируя прозвучавший вопрос, – сколько же Лизка отвалила за тебя такого?
Все дело в том, что моя сестра пыталась всеми способами вернуть меня “к жизни” весь этот год. Поэтому сей чудо-мачо, с налитыми кровью глазами, далеко не первое представление, которое мне довелось пережить. Месяц назад было даже спланированное похищение, где меня запихнули в багажник, надевая на голову мешок. Перепугалась тогда до усрачки. А потом долго обижалась на сестру, когда она встретила меня в клубе, заявляя, что мне нужно взбодриться и что ей больно видеть меня в таком плачевном состоянии. После того раза она клятвенно пообещала мне больше никаких розыгрышей, но, видимо, набрехала!
Наблюдая за замершим рогатым, в прямом смысле этого слова, обошла его по кругу, тыкая пальцами в кожистые крылья, которые как настоящие подрагивали перед моим взором.
– Хм… ты смотри… как живые! А рога?
Протянула руку, дергая за рог, отчего из горла крылатого вырвался звериный рык, и он запульнул в меня чем-то светящимся.
– Да какого дьявола?! – заорал брюнет, смотря на меня с яростью.
– Ну вот какого именно дьявола это у тебя нужно спрашивать, – усмехнулась я, складывая руки под грудью. – Ты же у нас король рогатых! – нервно хохотнула, желая, чтобы этот концерт как можно скорее прекратился. – Так, ладно, поиграли и хватит! Уж не знаю, сколько Лизка тебе заплатила, мне понравилось, спасибо. Буду вспоминать бессонными ночами, сидя на унитазе…
– Причем тут унитаз?! – рявкнуло рогатое нечто.
– Так чтобы процесс быстрее шел, – хлопнула невинно глазками. – У вас, кстати, струйка дыма из носа, прям как настоящая. Костюм ваш, наверное, сломался, дымится вон весь, – закивала я. – Ладно, не провожайте, я сама выход найду…
– Стоять, я сказал! – послышался в спину грозный рев, и брюнет понесся на меня, сшибая своими крыльями стоящую на столике вазу.
– Ой, нет, мне домой пора, – пискнула я, распахивая дверь и пускаясь со всех ног наутек.
Да только пробежать успела от силы шагов пять, прежде чем из-за поворота на меня вырулил еще один незнакомец, чем-то напоминающий того “Асмодея”.
– Какая сладкая, – усмехнулся он, оплетая мою талию руками и протягивая ко мне свои губищи.
– Харон! – раздался уже знакомый рев мне в спину. – Держи эту ненормальную!
– Да я и так держу, – мурлыкнул наглец, прижимая меня к себе. – Поделишься ей, брат? Уж больно пахнет возбуждающе!
– Чего?! – возмутилась я, хлопая глазами и замечая, что рогатый уже вновь не рогатый. – Сдурели совсем, да? Спектакль пора бы уже и прекратить! Кутузка по вам обоим плачет!
Взволнованно задышала, когда брюнет спустил свою руку мне на зад и сжал правую ягодицу, тут же получая по ней шлепком.
– Лапы убрал!
– Не понял! – нахмурился он.
– Вот и я тоже не понял! – рявкнул рогатый, подходя к нам и сверля меня яростным взглядом.
– Ну вы пока понимайте здесь, а я пойду… – пискнула, осознавая, что что-то здесь не так.
За своими мыслями и переживаниями, я только сейчас заметила странный коридор, со множеством ниш, в которых горели канделябры. Ему не было ни конца, ни края, словно каменный тоннель, тянущийся на несколько километров.
– Откуда у тебя, брат, такое чудо? – брюнет, как я поняла, Харон, преградил мне дорогу, не давая улизнуть.
– Не спрашивай! – фыркнул рогатый. – Лучше смотри!
Миг, и в меня вновь полетела светящаяся штука, проходя сквозь моего тела.
– Это… что? – выпучил глаза Харон, наряженный в какие-то странные одежды, впрочем, как и рогатый.
– Вот и мне интересно, что это такое, – скривился “Асмодей”.
– Я не что, я кто! И зовут меня – Юля! И вообще, хватит тянуть ко мне свои конечности! – взвизгнула, вновь шлепая по руке Харона, имя-то какое, прости господи. – Асмодей, Харон… где Люцифера потеряли, черти? – покачала я головой.
– Она… – выпучил глаза Харон.
– Ненормальная она! – взревел рогатый. – Говорю ей, что я Асмодей, правитель демонов Истленда…
– Ага, а я Моника Белуччи, – перебила я, – ну как, похожа?
4. Хм, очень любопытно
Асмодей
Не верил собственным глазам. Да и что в общем происходит не понимал.
Пусть девчонка и создана из камня, но еще никому не удавалось противостоять моей магии, а уж тем более игнорировать ее.
Смотрел, как плазменный сгусток прошел сквозь тело чертовки, никак ее не затрагивая, и не мог в это поверить.
А уж насчет бреда, которой то и дело лился из ее рта, вообще говорить ничего не хотелось.
– Тащи ее в тронный зал! – кинул брату. – Еще не хватало, чтобы это антимагическое нечто по дворцу шлялось.
– Я тебе не нечто! – рявкнула в ответ девчонка, пытаясь вырваться из рук брата. – Пусти, я сказала! Человеческую речь вообще не понимаешь?!
– Заткни ты ее уже! – зарычал в ответ, чувствуя, как начинаю закипать.
– Магия не действует, могу вырубить, – пожав плечами, самодовольно усмехнулся брат, в то время как созданная завизжала еще громче. – Но я женщин не бью, даже крикливых, – тут же добавил он.
–
