пальцах и метким броском отправляя её в урну. — Сейчас пойду заявление на увольнение писать.
— Но вы же ещё год можете работать? — не стал скрывать я своего удивления.
— Я вас хотел немного ещё поднатаскать, нормальные ребята в этом году собрались — даже среди аристократов избалованных папенькиных сыночков почти нет, — произнёс бывший куратор. — Но раз уж вас по домам отравляют, то и я здесь задерживаться не собираюсь. Старшие курсы и без меня выпустят.
Что ж, надо признать, такого я не ожидал. Мне казалось, что Верещагину искренне нравится его работа. Несмотря на довольно горячий приём в день, когда нас привезли, Сергей Валерьянович никогда не позволял себе перегнуть палку. Да, порой он действовал жёстко, подгоняя нас натуральной палкой, а то и электрическим разрядом, но старался-то он на совесть. И то количество людей, что дошло до линейки первого сентября, было таковым только по той причине, что капитан со своей задачей справлялся.
Заметив моё удивление, Сергей Валерьянович объяснил:
— Да я бы уже давно уволился, да не мог — четыре года назад два идиота из моих подопечных во время баловства с магией в казарме устроили пожар. Сожгли и казарму, и прилегающее здание вещевого склада, — поведал капитан, доставая новую сигарету из пачки. — Так как я нёс за этих недоумков ответственность, весь ущерб на меня и повесили. Директор пытался всё обернуть, как несчастный случай, чтобы ущерб списать, но приехала комиссия с заданием найти крайнего. Вот и нашли.
Он отвлёкся, чтобы подкурить, а я не торопил, дожидаясь продолжения.
— Пришлось брать кредит под гарантию заработной платы, чтобы всё закрыть. Четыре года отрабатывал, ещё три оставалось, — сказал Верещагин, выдыхая едкий дым. — А тут звонят на днях из банка и говорят: придите и подпишите документы, что вы нам больше ничего не должны. Удивился, пришёл в отделение, стал разбираться. Выяснилось, что в банк пришёл какой-то невысокий худой парнишка лет восемнадцати и закрыл весь мой долг наличкой. Орешкин не признаётся, но я же не идиот, всё понимаю. Правда, не понимаю, как он об этом кредите узнал. Это же вроде банковская тайна.
— Гриша ещё не то может, — улыбнулся я.
— Это я уже понял, — сказал Верещагин. — Но чувствую себя неловко, хоть и рад тому, что такое ярмо с моей шеи слетело. Слишком уж большая там сумма была.
— Поверьте, Сергей Валерьянович, для Орешкина это мелочь, а вот возможность отблагодарить вас за спасённую жизнь — бесценна! — заверил я бывшего куратора.
— Может, оно и так, — согласился Верещагин. — Ладно, беги, куда собирался, Воронов. И постарайся впредь избегать проблем. У тебя огромный потенциал, не растрать его впустую.
— Благодарю за совет, Сергей Валерьянович, — кивнул я. — Я же желаю вам успехов в ваших начинаниях. Надеюсь, если нам выдастся снова встретиться, у вас всё будет отлично.
Капитан усмехнулся и, поднявшись с лавки, пошёл по своим делам. Я проводил его взглядом, а затем решительно дёрнул ручку двери.
Да уж, а ведь Гриша буквально двадцать минут назал сказал мне, что просадил деньги Лисицкого. Выходит, потратил он их на благое дело. Умеет Орешкин всё-таки удивлять.
* * *
Я поцеловал Аню, разомкнул объятия и сел на многострадальном диване в красном уголке. Окинул взглядом помещение, в котором за последние два с половиной месяца произошло столько приятных событий.
Аня же лежала и улыбалась. И мне это нравилось. Мы с ней оба понимали, что наши отношения подошли к концу, но мы не стали делать из этого трагедию. Мы просто отдались страсти как в последний раз. Впрочем, это и был наш последний раз.
Красавица закинула на мои колени свои ноги, и я стал их поглаживать. Без намёка на ещё один заход, а просто делясь своим теплом.
— Что теперь? — спросил я, поглаживая Аню по бедру. — Будешь год дорабатывать?
— Могу здесь ещё поработать, могу сразу уехать, — с улыбкой ответила она.
— Куда?
— Может быть, в Москву, — подняв веки, она нашла взглядом моё лицо и улыбнулась, — а можно куда-нибудь подальше от столицы, в такую же академию. Ты же понимаешь, что жена Васильева может выбирать, где ей работать.
— Но ты не выбрала? — уточнил я.
— Пока нет, — дотянувшись до меня рукой, она перехватила мои пальцы и слегка их сжала.
— И от чего же будет зависеть твой выбор?
— От тебя.
Это было, скажем так, неожиданно.
— От меня? — удивился я.
— От тебя, — подтвердила Аня. — Я переведусь туда, куда ты поедешь учиться.
Видимо, очень уж у меня был удивлённый вид, Аня рассмеялась.
— Ты только не подумай, что я в тебя влюбилась без памяти и готова теперь хоть на край света за тобой идти, — проговорила она, как только перестала смеяться. — Но мне с тобой хорошо, а где жить и работать, мне без разницы. Так почему бы мне не поработать там, где ты будешь продолжать учёбу? Хорошие помощники по идеологической работе на дороге не валяются.
Она улыбнулась и, сев рядом, обняла меня за плечи и чмокнула в щёку.
— Да я, вообще-то, не собираюсь продолжать учёбу, — сказал я.
— Почему? — удивилась Аня, тут же убирая руки. — У тебя невероятные склонности к изучению магии! Такой талант просто грех губить, Игорь!
— Да хотя бы потому, что для этого надо заново куда-то поступить, а перед этим год ждать, — пояснил я.
— Ты это вот сейчас серьёзно? — спросила Аня и рассмеялась ещё громче. — Просто скажи, где хочешь продолжить учёбу.
— Нигде не хочу, — признался я. — Не до учёбы сейчас.
— Я так и думала. Но я должна была предложить, — со вздохом сказала она и снова улыбнулась, но в этот раз очень грустно, потом немного помолчала и добавила: — Всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Жаль, что иногда очень уж быстро.
Я молча кивнул, так как сказать мне особо было и нечего. Нам было хорошо вместе всё это время, она серьёзно выручила нас с Гришей, но мы оба с самого начала понимали, что будущего у нас нет и быть не может.
Глава 2
Екатеринбург, квартира Вороновых, Игорь Васильевич Воронов
За ужином собралась вся семья.
Моё возвращение
