уж старая? Хотя вы правы, моя личная жизнь не сложилась. Прекрасный рыцарь на белом коне за мной не примчался. Пару раз мне приходилось быть предметом пристального внимания потенциальных женихов, но я не решилась на развитие отношений ни с одним из них. Если посмотреть на себя в зеркало и попытаться честно себя описать, то картинка будет скучноватой. Рост средний, фигура нормальная, волосы довольно длинные, темные. Пожалуй, я шатенка. Глаза у меня серые, хотя в ясный солнечный день кажутся голубыми, вернее, синеватыми. Черты лица – обыкновенные. Меня все устраивает. Однако ничье воображение я поразить не смогу, никто не посмотрит мне вслед, никто, однажды заметив в толпе, не станет вспоминать меня, вздыхая и мечтая о новой встрече. Я ничуть не скромничаю. Иногда, благодаря моим героическим усилиям и достижениям современных косметических фирм, я могу выглядеть потрясающе. Но я редко решаюсь потратить свое время на подобные эксперименты. Моя подруга Дина считает, что все дело в отсутствии стимула. Но, боюсь, что она сама не очень представляет, что это такое.
А вот Динке позвонить надо!
– Привет! – выкрикиваю я в трубку.
– Сандра? Что случилось? – тревожно шепчет мне в ухо Дина, и я понимаю, что она на занятиях.
– Да, собственно, ничего особенного, – машинально тоже перехожу на шепот, – я в отпуске.
– Сочувствую, – моя подруга сразу схватывает главное, – после занятий забегу к тебе, что-нибудь придумаем. Не грусти.
Не так много нужно человеку, чтобы его настроение, как минимум, улучшилось. Я теперь верю, что все будет не так уж плохо.
Дина учится в медицинском институте. Познакомились мы с ней при обстоятельствах, о которых можно, наверное, рассказать, не рискуя потерять собеседника.
Но сначала я должна буду упомянуть о своей работе. Я редактор научно-популярного издания «Сверхновый журнал» В мои служебные обязанности входит не только редактирование будущих публикаций, но и проверка сомнительных материалов, претендующих на звание научных сенсаций.
Если вас хоть немного интересует психология, то вы наверняка знаете о дискуссиях, разгоревшихся вокруг работ доктора Гриффса. Эмиль Гриффс – известный психоаналитик, который изобрел прибор, визуализирующий регрессии пациентов. Наш журнал заинтересовался этой методикой еще тогда, когда скептиков вокруг клиники Гриффса было больше, чем энтузиастов, готовых принять участие в экспериментах талантливого ученого. Я думаю, вы уже догадались, что мы с Диной попали в группу добровольцев, согласившихся участвовать в испытаниях АПД (анализатора психической деятельности), так назвал доктор свое уникальное изобретение. Группа состояла из пятнадцати человек, у каждого были свои причины для участия в регрессиях. Это не было коллективным сеансом погружения в иную реальность, каждое исследование проводилось индивидуально, а результаты публиковались и подвергались открытому обсуждению только при согласии на то испытуемого.
Я вряд ли смогу достаточно точно описать не только регрессию, но и те чувства и ощущения, которые я, как участница этого процесса, испытала. Далеко не все остается в памяти после сеанса. Собственно, большую часть информации получить можно, только уже просматривая записи АПД. В научной среде именно эти записи и вызывают сомнения. Что это? Описание прошлого опыта испытуемого? Визуализация личного мифа? Зрительная интерпретация сновидений? Пока ответы на эти вопросы так и не получены. Но методика работает достаточно эффективно; в основном, она помогает при лечении затяжных депрессий и психосоматических проявлений.
Итак, мы столкнулись с Диной на обсуждении одной из записей АПД. Эта запись была любопытной и очень спорной. Дискуссия получилась довольно жаркой Взрывной характер Дины, на тот момент уже составившей свое мнение и о докторе Гриффсе и о его изобретении, проявлялся настолько необычно, что я решила обязательно пообщаться с этой темпераментной защитницей метода.
Не помню, как и с чего начался наш разговор, но главная его часть состоялась уже в моей квартире.
Я не люблю принимать гостей на кухне, хотя сама там с удовольствием и завтракаю, и обедаю.
С моей новой знакомой мы расположились в гостиной, за большим старым круглым столом, накрытым тяжелой старомодной скатертью из темно-вишневого бархата. Сразу замечу, что моя гостиная выглядит несовременно, но это мой сознательный выбор. Я не представляю себя в другой обстановке и ничего не хочу менять, во всяком случае, пока.
Мы пили чай с вареньем и конфетами, продолжая разговор, начатый еще в кабинете доктора Гриффса.
– Послушай, ты не обидишься, если я поинтересуюсь, сколько тебе лет? – неожиданно спросила меня Дина.
– А почему бы мне обижаться? – искренне удивилась я.
– Лет двадцать пять? – бесцеремонность своей реплики моя собеседница смягчила легкой ироничной улыбкой.
Я просто кивнула, обсуждать эту тему мы не стали.
Но с этой минуты наш разговор перешел от взаимного несколько напряженного изучения друг друга к нормальному и весьма интересному общению. Вскоре мы поняли, что наши взгляды не только совместимы, но и во многом пересекаются.
Я была очень рада появлению в моей жизни Дины. У меня даже в детстве не было близких подруг. Мне не с кем было поговорить, что называется, по душам, поделиться своими мыслями.
Что-то я опять разговорилась не в тему. Хотела ведь рассказать, с чего собственно началась та мистическая история, о которой меня попросили поведать.
Вернемся к моему отпуску. Дина пришла вечером. Она слишком хорошо знала меня, чтобы предлагать всякую ерунду.
Собственно, не такая уж сложная была проблема, но для меня она оказалась болезненной, поскольку, как показали обстоятельства, жизнь вне работы, вне карьеры, вне деловых отношений представлялась мне каким-то неизученным процессом. Я сразу выпала из привычного потока ежедневных событий и растерялась. Самое неприятное – я почти физически ощутила, что рядом со мной образовалась пустота, заполнить которую я просто не знала чем.
– А если я скажу то, что тебе может не понравиться? – спросила меня Дина.
– Ты же знаешь, я в принципе не умею обижаться, – усмехнулась я ее привычной деликатности.
– Тебе никогда не приходило в голову, что ты женщина? Ты не пробовала хотя бы влюбиться? Правда! Это многое бы изменило в твоей жизни.
– Нет, – честно ответила я, – но мне казалось всегда, что это происходит как-то само, без нашего насильственного участия.
– Да, чувство приходит откуда-то свыше, но его еще нужно заметить. И нужно, как минимум, замечать и различать окружающих тебя мужчин. Как с этим?
– Не знаю. Я об этом не думала. Я бы ничего не имела против романтических отношений, но у меня ничего никогда не намечалось даже. Вокруг меня много мужчин, иногда я чувствую
