поплавать, — сказала Аманда.
— А кто тебе не дает? Плавай сколько угодно, но на Остров Гесперид мы без Яни не поплывем.
Обычно последнее слово оставалось за Амандой, но сейчас ее младший брат был настроен столь решительно, что Аманда согласилась.
— Ну хорошо, — покорно сказала она.
Остров Гесперид был облюбован детьми еще в первое лето, которое они провели вместе на Мелиссе. Это был крошечный островок, расположенный недалеко от берега как раз напротив деревни. Он настолько зарос кипарисами, что со стороны смотрелся, как покрытый мехом равнобедренный треугольник. На вершине зеленого холма имелась небольшая площадка с миниатюрной церковкой, какие довольно часто встречаются в Греции. При церкви был небольшой домик с двумя побеленными комнатами, где много лет жил одинокий монах. Старец давно умер, и, хотя архиепископ Мелиссы обращался в Афины с просьбой прислать нового, ответа не последовало. Через два года архиепископ решил, что его письмо затерялось где-то в пути, и думал было написать снова, да, видно, забыл. Так Остров Гесперид и остался совершенно пустынным. До него было легко добраться вплавь, и когда Аманда в первый раз вышла из воды на этот берег, то, стряхивая брызги со смуглого тела, увидела у нижних ступеней лестницы, ведущей к церкви, усыпанное плодами мандариновое дерево.
— Взгляни, Дэвид! — крикнула она, и ее голубые глаза стали почти черными от волнения. — Вот они, золотые яблоки!
Дэвид внимательно осмотрел дерево.
— Глупышка, разве это яблоки? Это же мандарины, — сказал он.
— Ничего, пусть будут золотыми яблоками, — ответила она, — назовем этот остров Островом Гесперид.
С тех пор и получил этот остров название — Остров Гесперид, и даже местные жители начали его так называть. А для наших трех героев это чудесное место стало излюбленным пристанищем.
— Так вы туда на целый день, моя крошка? — спросила миссис Зяблик. — Я собрала бы вам сумку с едой для пикника.
— На целый день, — ответила Аманда, — но не беспокойся, быстрее будет, если я соберу ее сама.
— Замечательно, золотко, — вздохнула с облегчением миссис Зяблик, — а то мне еще надо засушить столько цветов, которые мне принесли местные жители, а папочке хочется порисовать.
— Да-да, — с удовлетворением сказал генерал. Повернувшись на вращающемся стульчике, он вставил в глаз монокль и залюбовался своей мазней, — он явно был весьма польщен. — Я закончу ее на закате.
— Ну, пошли, Дэвид, — заторопила брата Аманда, — я уже соскучилась по морю.
Девочка отправилась в кухню и проворно наполнила небольшую сумку всякими вкусными вещами для себя и для брата. Ей не нужно было брать воду для питья, потому что возле пляжа, где они собрались блаженно провести время, был источник. Его хрустальная струя рассыпалась искрами на фоне красно-желтых скал и терялась среди голубых вод небольшой бухты.
Аманда и Дэвид прошагали с полмили, спускаясь к пляжу. Могло бы показаться странным, но при всей преданности друг другу брат и сестра почти никогда не разговаривали. Будучи наедине. Иное дело в компании с Яни — как тут не поболтать! А сейчас брат и сестра медленно шли рядом, занятые каждый своими мыслями. Аманда высматривала диковинные цветы, чтобы на обратном пути собрать их для маминой коллекции. Дэвид наблюдал за вездесущими голубыми и коричневыми ящерицами, выскакивающими из-под сандалий, и соображал: сколько их нужно было бы запрячь, чтобы сдвинуть с места повозку? Наконец, дойдя до моря, Аманда и Дэвид сложили свои сумки на песке и, сбросив одежду, нырнули в синюю благодатную воду.
День открытия сезона на Мелиссе принес каждому из ребят свои радости. Дэвид нашел притаившегося под камнем осьминожка, и оба позабавились тем, что дразнили его палочкой. Бедняжка до того злился, что становился то розовато-голубым, то ярко-зеленым и в конце концов нырнул в глубину, оставив позади себя чернильное пятно, которое медленно растворилось в неподвижной воде. Аманда нашла диковинную оливковую ветку, отполированную морскими волнами и выбеленную солнцем.
— Интересно, — задумчиво спросила она брата, — почему все, что сотворено природой, выглядит красиво, а когда папочка пытается изобразить сотворенное природой дерево, получается такое безобразие?
— Да потому что папочка не умеет творить так же хорошо, как природа, — очень серьезно ответил Дэвид.
Дети на мгновение взглянули друг на друга и вдруг повалились на песок от безудержного хохота. Вдоволь натешившись остроумной шуткой, они еще немного полежали на солнце, затем опустошили припасенную Амандой сумку, еще немного поплавали и снова растянулись на солнце.
— Дэвид, нам сегодня нужно встретиться с Яни, — вспомнила Аманда, неожиданно вскочив.
— Он сказал, в котором часу? — сквозь дрему спросил Дэвид.
— Нет, — сказала Аманда, — но думаю, что приблизительно тогда, когда засветятся светлячки.
— Тогда пора возвращаться, — проговорил Дэвид, щурясь на солнце.
Дети медленно отправились в обратный путь, чувствуя, как высыхает соль на слегка обожженной коже. Пока они шли, Аманда успела собрать большой букет цветов для мамы, а Дэвид подсчитал, как мог, сколько же ящериц нужно впрячь в повозку, чтобы стронуть ее с места: получилось шесть миллионов восемьсот сорок две тысячи. Правда, он сам себе признавался, что ответ мог оказаться неточным: Дэвид не имел представления о тягловой силе одной ящерицы и запомнил, что надо поймать одну и провести эксперимент.
— А, это вы, — сказала миссис Зяблик. — А я уже собралась идти искать вас.
Ей как-то не пришло в голову, что в поисках дражайших крошек пришлось бы обойти всю Мелиссу, так как она понятия не имела о том, куда они ушли.
— Какие прелестные цветы, милая. Спасибо большое! А знаешь, и я не напрасно потратила время. Я нашла три редких вида прямо у нас под террасой.
— А что у вас было на обед? — заинтересовалась Аманда.
— На обед?! — недоуменно переспросила миссис Зяблик. — Да так, кое-что.
— Так, может, вы вообще не обедали? — настаивала Аманда.
— Да не помню, моя хорошая, — сокрушенно сказала миссис Зяблик. — Спроси у папы.
Тем временем генерал накладывал последние ядовитые мазки заката позади кое-как намалеванных кипарисов.
— Папа, что тебе мама давала на обед? — спросила Аманда.
— А, это ты, лапочка, — проговорил генерал, отступив на шаг от мольберта и устремив свой монокль на холст. — Ну, что ты об этом думаешь? Ведь сильно?
— И даже более чем сильно, — съязвила Аманда. — Так ты не ответил на вопрос: вы с мамой вообще обедали?
— Да-да, — вмешался Дэвид. — Я справлялся у Агати.
— Вот и прекрасно, — сказал генерал и опрокинул бутыль скипидару. — А вы, надеюсь, хорошо провели время?
— И даже очень, — ответила Аманда, хотя отец, кажется, ее не услышал. Глянув вниз на оливковую рощу, она увидела первые зеленые мигающие огни светлячков.
