которую её так настойчиво звали часы, вела в сторону дома, и Вера решила попробовать пойти по ней. А что если получится обойти пруд через лес?
Стоило Вере сойти с дороги и ступить на усыпанную хвоей и листьями тропинку, на которую её так настойчиво прошлый раз звали часы, как лес вмиг умолк. Ей показалось, что все в лесу затаили дыхание и устремили свои взоры к ней. Не злые и не добрые, не опасные и не безобидные — изучающие.
У Веры начало темнеть в глазах. Сначала она подумала, что падает в обморок от страха, и быстро помотала головой из стороны в сторону, сжала и разжала кулачки.
«Не падаю!» — подумала Вера и поняла, что на самом деле темнеть стал лес! Но как-то неестественно, будто его быстро затягивало тёмным непроглядным туманом, который подползал к Вере слева и справа от тропинки.
Вдруг что-то сильно кольнуло её в грудь, будто тонкой иголкой (или стрелкой от часов?). Вера очнулась от оцепенения и не оглядываясь рванула вперёд по тропинке со скоростью, с которой она две недели назад сдавала зачёт по физкультуре. Благо тропинка не сильно петляла между деревьев, а бегуньей Вера была отличной.
Впереди показалась развилка: одна тропинка продолжала идти в сторону дома, а другая налево, уводя подальше от пруда. Вера уж было решила бежать и дальше прямо, как на её левое плечо что-то упало, а к щеке прислонилось что-то мягкое и пушистое.
От неожиданности Вера повернула голову, начала замедляться и почти остановилась.
— Белка! — удивлённо крикнула она и попыталась поймать незваную гостью рукой, но белка ловко увернулась и легонько дернула Веру за ухо.
Вера остановилась. Белка снова ткнулась ей мордочкой в щеку и снова дернула её за левое ухо…
«Может она меня куда-то зовёт?»
Пока Вера стояла в раздумьях, и тропинка, и развилка уже были еле различимы в быстро сгущающихся сумерках…
Вера бросилась бежать дальше и свернула налево на развилке, а белка спрыгнула с её плеча и исчезла в кустах.
Тропинка стала сильнее петлять между деревьями, и Вере пришлось немного замедлиться, чтобы не споткнуться об очередной камень или корень, выныривающий из-за поворота.
Лес становился всё светлее и светлее, но по-прежнему был тихий-тихий: без единого шороха или шелеста.
Вскоре тропинка стала взбираться на холм, и Вере пришлось перейти на шаг. Понемногу силы начали покидать её, и идти приходилось всё медленнее и медленнее. Но при первой же мысли о том, чтобы остановиться и хоть немножко отдохнуть, что-то тонкое и острое снова кольнуло её в грудь, и Вера вспомнила о всё ещё догоняющей её темноте…
Наконец, до вершины холма осталось с десяток шагов, а между стволами деревьев показались голубые пятна неба.
Стоило Вере выйти на поляну, как лес тут же наполнился трелями птиц, шорохами, шелестом и прочими добрыми лесными звуками.
Вера поняла, что теперь она в безопасности и устало присела на пенёк, будто ждавший её поблизости.
Над поляной ярко светило солнце, в небе было ни облачка, и ничего не напоминало ни о той темноте, что ещё недавно окутывала весь лес, ни о пропавшем Викторе Степановиче. От всего вокруг веяло теплом и уютом. Даже от того пенька, который должен был быть по-осеннему холодным, а оказался по-летнему теплым.
Возле сердца радостно затикал её друг. Эта радость передалась и Вере, а вместе с ней и необъяснимое чувство, что здесь её ждет что-то необычайно важное.
Вера оторвала взгляд от пожелтевшей осенней травы под ногами и распрямила спину, чтобы получше разглядеть спасительную поляну. И вдруг с удивлением заметила, что она здесь не одна.
С другого края поляны в её сторону шёл какой-то старик в зеленой куртке и потёртых джинсах. Вера аж подскочила от неожиданности, но так и замерла, не зная куда ей бежать. Всё что она могла — это внимательно смотреть на приближающегося незнакомца.
На плече незнакомца что-то зашевелилось. Что-то рыжее и пушистое…
«Белка!»
Вера всё переводила взгляд с белки на незнакомца и обратно, и заметила, как незнакомец что-то шепнул белке и заулыбался. Чем ближе он подходил, тем добрее и знакомее становилась его улыбка. И походка его уже тоже казалась знакомой. И вон то пятно на кармане куртки…
— Деда! — воскликнула Вера и побежала ему навстречу. — Где ты был?! Мы так долго тебя искали!
На всём ходу Вера влетела в дедушку, крепко-крепко его обняла за талию и разрыдалась, уткнувшись носом в зелёную куртку.
— Тихо… Тихо… — успокаивал её дедушка, обнимал и гладил по голове, а у самого на глаза наворачивались слёзы.
Вере казалось, что она обнимает дедушку уже целую вечность, но когда она оторвалась от его куртки и посмотрела наверх, дедушка всё ещё вытирал слёзы, а солнце висело всё так же высоко.
Вера схватила дедушку за руку и потянула к пеньку. Дедушка сел на пенёк и посадил внучку на колени.
— Я так по тебе скучала, — начала рассказывать Вера, прижимаясь щекой к холодной и шершавой дедушкиной куртке. Она до сих пор крепко держала дедушку за руку и всё боялась, что он сейчас куда-то исчезнет. Но дедушка никуда не исчезал, и Вера отчётливо слышала, как бьется сердце в его груди. А в унисон этому тёплому и родному звуку доносилось ласково тиканье её любимых старинных часов на серебряной цепочке
Вера быстро достала часы из кармана и на ладошке протянула их дедушке:
— Деда, смотри, что у меня есть! Я с ними никогда не расстаюсь, когда приезжаю к тебе в гости! Я думаю, это они привели меня к тебе. Нет! Я знаю: они тебя нашли! Где же ты был? А ты со мной вернёшься домой?…
Вера всё тараторила без умолку, а дедушка всё смотрел на неё и улыбался. И лишь когда все её вопросы иссякли, он заговорил.
— Заблудился я, — вздохнул дедушка. — Брожу по этому лесу уже не знаю и сколько дней. Хожу всё кругами да кругами, а на дорогу никак и не выйду… А что ты-то тут делаешь одна-одинёшенька? Неужели тоже заблудилась?
Вера услышала, как сердце дедушки забилось быстрее, как от испуга. Он сначала хотела соврать, чтобы его не расстраивать, но тут же передумала и рассказала всё как было: и про прогулку, и про лодку, и про бросившего её Виктора Степановича, и про каменную дорогу, и про темноту в лесу…
— Ну, что ж, — сказал дедушка, внимательно дослушав до конца. — Будем выбираться вместе теперь. Не волнуйся, вместе мы обязательно что-нибудь придумаем!
Белка, всё
