огнем жизни. Путник опустил голову. Длинный и черный орденский плащ хлестнул по кожаным сапогам с защитными вставками из металла.
Он перехватил свой арбалет. На ручке его оружия взвилась перевязь. А на ней звякнул жетон на отстрел остылых. Мрачный жнец беспокойных мертвецов посмотрел вперед. Его плотные, прилегающие к самой маске, очки блеснули двумя алыми молниями в покрасневших прядях, висящего над лесом Титана Йодкейма. Светила синего свода. Близился покров ночи.
Ты хочешь узнать о прошлом этого мира? Скажу прямо — я не лучший рассказчик. Посмотри вперед, друг. Титан небосвода — Йодкейм идет всегда по своему обычному пути, грозя вскоре скрыться в дальних горах. Там он, согласно легендам, сразится со всем злом этого мира и победит в битве с Тлекорцем Учеником. Вспомнив это имя изгоняющий, а если судить по его арбалету, то это был именно убийца нечисти, сплюнул на землю, приоткрыв свою защитную маску.
Хочешь знать почему его зовут Учеником? Вынужден тебя разочаровать — я и сам не знаю. Уж слишком рано меня извлекли из семьи орденские приспешники, а им нет дела до легенд. Им важно лишь то, чтобы мы хорошо убивали беспокойных мертвецов. Чтобы не умирали каждый раз встретив остылого на своем пути. Впрочем, сейчас речь не об ордене, а о легенде. На чем я остановился? Ах да… Но в той древней схватке сам Йодкейм погибнет, чтобы заново родиться за морем и пойти по своему пути, снова вернувшись на континент с запада и Светлого Материка, откуда пришли и первые корабли. Только идти он будет по синему своду, а не плыть по Великому Мрачному Пределу, чтобы еще издали осветить своей гривой волос древний остров и одноименный столичный град — Янтаресвет Великий. Убийца остылых осмотрел свою перчатку.
Первая дорога развилки шла к замку лорда-мятежника, который решил больше не служить Короне Могильного Мохховика. И вот его владение лежит в запустении, а слуги остыли и бродят среди руин замка на одинокой скале. Многие мелкие лорды старались обрести больше самостоятельности, или даже независимость. Теперь, когда серая земля распространяется столь стремительно, что даже я не узнаю тех цветущих мест, где некогда был. Все пожрало гиблое осерение. И потому Крепость Рух убивает каждого, кто приблизится ближе десяти метров к Вторым Воротам Света. И это теперь, когда Первожрец Хотта бежал с островов из янтарной столицы в Крепость Рух. Он украл с собой «Ребенка Титана Йодкейма» и провозгласил земли громовых птиц — Последним Владением Света. Теперь, когда подлый Культ Костей влияет на разум Императора Ретриха Могильного Мохховика, правитель лишь посмеется в ответ посланцу и его бедам. И выпьет больше вина, рассматривая через грани бокала его подданных — мелких букашек с незначительными проблемами. Многие пытались, но не у всех получалось.
Одинокие стены и камни, вот что осталось от этого замка. Имя местного лорда ушло из страниц летописей, и теперь никто не знает, кто там жил. Возможно, если бы была жива деревня подле замка, то люди бы еще помнили, но ее не пощадило осерение. Люди либо ушли, либо погибли от голода. "Быть может, Свет будет милостив к их душам", — с яростью подумал я, спустив стрелу из арбалета в неосторожно приблизившегося ко мне восставшего. Тот издал возглас, чем-то похожий на удивление и осел на землю. Мертвый стражник мятежного лорда резко попытался вырваться, пригвожденный стрелой к земле. Он махал руками, сбив несколько изумрудно зеленых грибов, вылезших из-под забрала его шлема. Одна из латных перчаток слетела, обнажив черную гнилую плоть. Он начал стонать и рваться вперед, но я знал, что у него ничего не выйдет.
"Охотник определился с дорогой. Охотник пойдет по длинному пути", — снова зазвучали слова пророчества оракула Света Йодкейма. Охотник поедет прямо в Темнолесье. Там еще есть живые. Деревня в половине дня пути.
Почему охотником был выбран центральный путь? Потому что последняя дорога вела назад. Через запустевшие земли и небольшой мостик, где некогда он рос, и шла к карликам и северянам. А человек и не знал об этом и не догадался, почему его посетило воспоминание, что с таким рвением охотник старался отбросить от себя. Вернее, он знал, ведь именно у такого камня его отдали Ордену. Вот только у этого или у другого — охотник не помнил. Он медлил, пытаясь понять, но не догадался, слишком здесь все изменилось. Он вскочил в седло и поскакал в сторону Темнолесья. Камней было много, а он был один…
…
До вырубки возле поселения я добрался, имея всего две стрелы в колчане. Лесные твари ели их, как не в себя. Сожрали они и лошадь. Весьма потрепанный и уставший, весь в грязи, в мелких порезах, я больше походил на остылого, чем на живого человека, после того как убегал от ночного хищника — иссиня-когтя, крупной и опасной лесной кошки. Почему я убегал от преследователя? Ответ прост — мне за них не платят. А таких как он — очень много.
Пошатываясь, я шел вперед к частоколу. Еще издали жители заметили меня и выстроились на стенах с оружием. Старый городничий, и вовсе не хотел мне открывать, не верил, что кто-то смог преодолеть ночью лес. Приказал арбалетам дать залп в меня, перепутал с остылым путником — обычное дело. Но он сразу передумал, когда черная стрела вонзилась в метре от его головы.
— Это-о-охотник! — Истошно завопил, как в последний раз, старик. Жидкие и редкие пряди волос, не знавшие стригущего, взметнулись во все стороны, а глаза безумно завращались. Я уже подошел достаточно, чтобы рассмотреть его образ. Глупая пальба прекратилась. Деревенские жители разве что в противоположную сторону не стреляли, настолько ужасна была точность их стрельбы. Кто-то из них умудрился разрядить арбалет себе в ногу. Поэтому под шумок, пока было не до него, один кучерявый с веснушками паренек продолжал перезаряжать арбалет и выпускать стрелу за стрелой, дорвавшись до такого занятия. Пришлось старосте приблизиться и отвесить вразумляющий подзатыльник, да лично конфисковать оружие.
— Тебе что, пажитник уши забил? Али приказов не слышал? — отчитал ребенка старик.
Цепи ворот загрохотали, и я закрыл сердце рукой в черной перчатке от взметнувшейся пыли, когда они с грохотом ударились об землю. Больше на инстинктах, чем с какой-либо пользой. В Ордене нас так и учили — "Кто закроет лицо рукой — тот труп! Закрывать нужно сердце!" Пыль развеялась и мне навстречу осторожно вышли два бойца в полудоспехах. Я про себя подумал, что видел такие только в замке Феанот
