Стоит ли удивляться, что никто ни разу ничего подобного в Авроре не находил. Даже несмотря на то, что на грифы «секретно» ребята из техбюро плевать хотели: все равно те, кто мог бы наказать за преступное небрежение, давно рассеялись по галактике грустной атомарной пылью.
Артур в эту чепуху, конечно, не верит. Но из-за рассказа восхищенных индейцев в душе зашевелилась растерянная надежда. А ну, как именно он-то и найдет то самое, невероятное хранилище? А в нем – никак не меньше дальнекосмического крейсера. Причем не обычного, а волшебного. Потому что пригодную для межзвездных рывков бандуру нынешнее человечество не заведет, даже если остаток жизни будет освещать дома свечками. Не те ныне энергетические потенции, чтобы межзвездные гравидвигатели запускать…
Неожиданно накатила непрошенная злость на тех отморозков, что лишили человечество такого прекрасного, невероятного будущего. Чувство это порой настигает каждого жителя Дали. Деда – когда в очередную малопонятную годовщину какого-нибудь древнего события надевает старую темно-синюю форму. Бабушку – когда разглядывает старые фотографии с курортов Нового Энцелада. А на Артура такая злоба накатывает каждый раз, когда он смотрит на небо. На звезды, которые поманили было своей досягаемостью – и превратились в далекие и недоступные синие точки, окутанные лиловым маревом рукотворной туманности.
И лишь один бессмысленный вопрос стучится в голове раненой птицей: зачем?! Как можно было не поделить галактику, в которой при все новых и новых взрывах рождаемости по-прежнему больше звезд, чем людей?
Описанный индейцем маршрут Артур одолел без особых приключений. Направо, затем еще раз направо. Десять километров по дороге – старики такие называют грунтовками, но вездеходы на лингвистические изыски плевать хотели, им что шоссе, что тропа звериная… А вот и здоровенная лужа черной грязи. Застрявшие амеры и впрямь превратили несчастную лужицу в настоящую кашу.
Вездеход надменно поднял два фонтана липкой черной жижи. Это вам не исторгающие клубы дыма самоделки индейцев, которые они и мастерят из черт знает чего, и заправляют тоже черт знает чем. Сердце в груди взволнованно бухнуло. Парень поморщился. И ведь понимает прекрасно, что напорется хорошо если на очередную заброшенную подстанцию. Но глухая робкая надежда все равно попискивает откуда-то из зыбкой неопределенности. А вдруг?
Вездеход прошелестел высокими ребристыми колесами мимо покосившегося ограждения из пластиковой сетки. Впереди – здоровенный холм, из подножия которого торчит массивная бронеплита. Артур даже из кабины вездехода разглядел на ней несколько подпалин. Прав был амер. Таящая нечто неизвестное дверь выстрелы из лучевого ружья изволила высокомерно проигнорировать.
Двигатель обиженно чихнул и умолк. Прохладный ветерок ворвался в открывшуюся дверцу. Артур спрыгнул на землю, привычным жестом закинув за спину лучевик. Окружающие лесные просторы величественны, тихи и равнодушны. Впрочем, излишнюю доверчивость к такой тишине Аврора прощает далеко не всегда. Но что же за бункер отыскали амеры?
Ответ отыскался почти сразу же. Артур, не удержавшись, раздраженно плюнул в покрытую синими цветочками траву. «Российские космические коммуникации. Резервный центр связи». Надпись, хоть и выцвела, но разобрать ее труда не составило. Ну а чего он, спрашивается, ожидал? Секретный военный схрон?
Наивно и надеяться, будто внутри осталось что-то действительно ценное. Центры связи консервировали спустя несколько лет после войны. Вывозили их планово, методично очищая от всего, что имеет малейшую ценность. Многократно убедившись, что межзвездная связь отвечает равнодушной тишиной… Вот только почему этот центр не помечен ни на одной карте? И на створке никаких пометок о том, кто и когда объект демонтировал. Неужто ухитрились пропустить?
Одолев некстати накатившее на крушение надежд раздражение, Артур повертел головой. Амерам, конечно, и в голову не пришло, что поблизости может находиться пульт управления. Если вдруг этот центр эвакуировали не так, как положено, если при эвакуации не вытащили все, имеющее самую минимальную ценность, если уцелел встроенный генератор… Если, если, если. Шансов на то, что за тяжелой плитой отыщется что-то, кроме вылизанных досуха помещений-коробок – кот наплакал. С другой стороны, раз уж он здесь – почему бы не проверить? Ну может же ему повезти хоть раз в этой глупой и бессмысленной жизни?
Артур неспешно пошел вокруг массивного холма. Центры грависвязи всегда утоплены под землю на несколько десятков метров – какая-то технологическая специфика. Но где-то здесь должна быть будка с пультом управления. Вот только что-то ее не видно…
Поглощенный поисками хоть чего-то, отдаленно напоминающего пульт управления воротами, Артур не сразу сообразил, что окружающее пространство перестало быть безопасным. Мир, как и прежде, равнодушно покачивает листвой на ветвях исполинских деревьев, а редкие солнечные лучи прыгают по сине-белым цветочкам и изумрудной траве. Но вместо привычной тишины от одного из древесных исполинов ясно доносится приглушенный писк, перемежающийся неясной возней. Как будто ничего страшного, но… Аврора накрепко приучила, что любое нарушение тишины, любое появление изначальных хозяев местных лесов сулит мало приятного человеку – слишком хрупкому, бестолковому и слабому посреди жестокого и хищного царства.
Рукоять лучевика привычно прыгнула в ладонь. Самое разумное решение – медленно, контролируя окрестности, вернуться к вездеходу. И, все-таки… Отчаянный писк меньше всего напоминает звуки подкрадывающейся чупакабры или стремительный топот барабашки. После недолгого колебания Артур направился к источнику шума. Дед в таких случаях обычно бурчит под нос, что умный учится на своих ошибках, а дурак не учится вовсе. И почти всегда оказывается прав. И, все-таки, любопытство в очередной раз уложило осторожность на обе лопатки.
Источник шума отыскался у самых корней древесного исполина. И укрыт этот источник в длинном узком колодце явно рукотворного происхождения. Сейчас уже и не представишь, на кой черт строителям потребовалась эта выложенная бетонными кольцами дырка. Однако же, кому-то хватило мозгов в нее свалиться. Бедняга барахтается внизу, тихо поскуливая от собственной беспомощности. Хотя нет, притих. Не иначе, услышал приближение двуногого.
Сам удивляясь собственному бестолковому любопытству, Артур вытащил фонарик и подсветил жертву технологической ямы. В ответ из темной дыры уставились два огромных перепуганных фиолетовых глаза. На дне колодца барахтается здоровенный пузатый кот. Широченные мохнатые лапы бестолково скребут равнодушный к такому обращению бетон. Маленькие ушки прижаты к мохнатому затылку. Котяра. Вернее… котенок? Котяренок? Сразу и не сообразишь, как его обозвать. Совсем мелкий: взрослую зверюгу в такую дыру без промышленного пресса не утрамбуешь.
Артур завороженно смотрит на грозу местной фауны. Котяры – огромные и стремительные мохнатые хищники. Умные, хитрые и прожорливые настолько, что связываться с ними решаются только совсем уж отбитые чупакабры. Но это взрослые. Барахтающееся же внизу пузатое создание со смешными мохнатыми лапами слишком забавно, чтобы вызвать хоть какой-то ужас.
Котяренок распахнул усеянную клыками пасть. Артур
