Всклокоченная, как ведьма, в колошах, в одной кофтюльке поверх исподнего – понятно, все шарахаются. Ни на уговоры дочки, ни на Темировские – вернуться в палату, а то и домой – не поддавалась.
– К шаману, иначе сяду в той вот ледяной луже под колонкой и сдохну.
И тут увидела Мозолева. Тот от нынешнего вида бывшей домохозяйки оробел. А мать, глянув на дочь, произнесла:
– А вот этого быть не может.
И всю дорогу в попутке, которую подыскал им Темиров, повторяла:
– Не может быть и всё.
Труп Тезека доставили в поселковый морг, где его подробно запротоколировал местный патологоанатом Богдан Дрянихин. Заперев труп парня в одну из трех камер холодильника, открыл крайнюю и выкатил на свет мумию. Находке Мишки и Тезека было никак не меньше тысячи лет. Но все эти годы она провела в вечной мерзлоте, а потому так хорошо сохранилась, что кажется, будто черты лица можно до сих пор разглядеть. Через увеличительное стекло изучал Дрянихин мумию, сантиметр за сантиметром, и благостная улыбка не сходила у него с лица. Пока не явился Бирке и не прервал почти эротический акт. Бандит заявил, что на мумию эту у него большие планы, поэтому если останется артефакт в целости сколько положено, и никто о мумии не узнает – щедро расплатится с Богданом, а иначе – тот жизнью поплатится…
…А всего-то с полчаса назад тут стоял Темиров, расспрашивал о ранах на теле Тезека. И тут тряхнуло из-под земли. Прилично, что поползли открываться другие холодильные камеры. Но Дрянихин быстро их прикрыл, а Темиров ничего такого не заподозрил…
А еще раньше нашел Темиров Бирке Малтаева. Нутром почуял, что без него тут не обошлось. Конечно, не сам Бирке убил Тезека. Знал Темиров, что трогательно относился Бирке к Тезеку. Оба в детстве были болезненными, оба чуть не умерли в младенчестве. Потому бабки что одного, что другого, нарекли неблагозвучными именами, чтоб злых духов отогнать. И всю жизнь один непутевый был другому непутевому как старший брат. Но пусть и не на руках, но на совести Бирке смерть Тезека – это точно.
Бирке, конечно, не сознался. Пообещал посодействовать Темирову в поисках убийцы. Только потолковал бы тот с бывшей женой и уговорил бизнес свой пока не бросать. «Оно ведь и тебе надо, как я слышал».
Еще несколькими днями ранее Бирке встречался со своими китайскими покупателями. Показывал фотографии найденной мумии. Китайцы морщились, цыкали, мотая головами, что сейчас на такое спроса нет. Старые коллекционеры древностей мрут, а потомство с этим связываться не хочет, все стараются по-тихому от «таких игрушек» избавиться – анонимно на аукционах или вообще музеям дарят. Качественные опиаты3 – вот это вечно свежая тема.
Бирке приуныл. Может, китайцы просто цену сбивали, но мало времени у него на торговлю – товар скоропортящийся. А тут еще его бойцы учудили – проявили инициативу. Заявились в магазин, где Мишка с Тезеком мумию прятали. Потребовали «товар» выдать, мол, приказ босса, а про деньги «никакого разговора не было». В перепалке укололи Тезека насмерть. Мишка сбежал. По темноте удалось унести ноги. Хоть в открытой степи скрыться трудно – но повезло Мишке. Бандиты вернулись в магазин, достали мумию, отнесли в машину, в багажник кинули. Поселок стал просыпаться, собаки забрехали, и бойцы Малтаева решили, что лучше бросить в магазине всё, как есть, и – восвояси.
Бирке лично каждому из двух братьев Койоновых (которые служили у Бирке солдатами, и которые закололи Тезека) прострелил руку. Заглянул в багажник, а мумия «потекла», совсем не осталось льда на ней. И гонялась по поселку банда, вытаскивала за шкирку из кровати Дрянихина, чтобы спрятал тот мумию. Ну не закапывать же ее, в самом деле, назад, не выбрасывать же на помойку?..
И потом явился Бирке к Эде Темировой. И по слухам знал Бирке, и от самой Эде проскакивали намёки, что вскоре сворачивает она свой бизнес. И тут Бирке решил прямо спросить. И Эде скрывать не стала… Каждый, кто бывал в её вагончике на плантации, видел на стене фотографии пальмовых рощ вдоль золотисто-песочного пляжа, омываемого лазурным океаном. Но не каждый знал, что это Сиуатанехо – легендарное место, упомянутое в повести Стивена Кинга «Рита Хейуорт и спасение из Шоушенка», куда хотел сбежать главный герой. И совсем мало кто знал, что Эде с недавних пор была одержима этим местом, и криминальный бизнес затеяла для того, чтобы скопить достаточно денег и поселиться там в уединении. Без мужа, без навязываемых им всё еще острых и болезненных воспоминаний о потерянном ребенке. Бирке знал – Темиров проговорился. И знал, что Эде в курсе строительства газопровода, который пойдет и по плантации, а значит, когда время придет, займется она огнем. И кончится у Бирке лафа. Ведь кто он против Эде, у которой вся местная ментура в охранниках ходит? И с главой района она на короткой ноге, потому что сама когда-то, служа в администрации, отдала прочимое ей губернаторское место. Кто Бирке против неё? – пушер, посредник, мелкая сошка.
Но теперь был у Бирке хороший козырь против администрации, чтобы строительство газопровода отложить. Только Эде до этого дела уже не было, она для себя уже всё решила. И Бирке понял, если уж суждено лишиться щедрой хозяйки, никак нельзя допустить потери плантации. Пусть Эде катится подальше в свой рай забвения, а дело должно достаться ему. Пусть даже повоевать придется…
Мозолев, убедившись, что Темирову важней Мишку найти и убийц Тезека, а «принцессу» искать он даже не думает, решил задействовать другие силы. Встретился с замом главы района, рассказал тому о возможной драгоценной находке. Открытии! И поднять бы сейчас срочно полицию на уши, отправить отряд на поиски мумии и места, где вскрылся могильник. Ну и ни о каком газопроводе речи пока быть не может. И если местные власти станут бездействовать, мешаться международной сенсации, то отправится Мозолев в Барнаул и там уж постарается поднять бучу.
Перепуганный зам отпросился за советом к начальству. И глава района совсем загнал в отчаяние своего зама, когда объявил, что это и на проблему не тянет. Археологи на подпись найдутся, если Мозолев вдруг бесследно исчезнет. Только дурак бы не понял, к чему клонит начальник. Но не мог молодой зам, считавший себя относительно честным, на такое пойти. Ни за Москву, ни за какие другие коврижки. Но начальник всё подливал виски и всё объяснял, мол, бывает, что по-другому власть и
