Ни оголтелой радиации, ни магнитного излучения, ни солнечного ветра выше нормы. Миссия стремительно приближалась к тупику. Вечером космонавты собрались в переговорной и думали. Можно, конечно, сойти с орбиты и переговорить с Землёй. Но докладывать было решительно нечего. Навряд ли эксперты на базе могли предложить что-то такое, до чего бы не додумался экипаж. Если бы была хоть какая-то ниточка, за которую можно было зацепиться. На следующее утро она появилась.
День тридцатый
Совещание космонавтов продолжилось за завтраком. Марк и Стивен уже разминали челюсти, когда Андрей открыл дверь своей каюты. На корабле у каждого члена экипажа была небольшая личная ниша для сна со звукоизолированной перегородкой – «каюта». Связист с биологом укоризненно посмотрели на капитана.
– Только не надо мне тут, командир не опаздывает… – попытался пошутить Андрей, но его слова прервал резкий на фоне полнейшей тишины последних дней гул из динамиков основной бортовой рации.
– Связь? – члены экипажа резко переглянулись. Стивен ловким движением, оттолкнувшись от стола ногой, поплыл в кабину. За ним последовали остальные. Связист, прислушиваясь к гулу, который напоминал наслаивающиеся друг на друга помехи, будто несколько радиоволн слились в одну, взял в руки рацию.
– Земля, Земля, я Тишина-1, как слышите, приём?
Стивен повторил несколько раз. Ответа не последовало. Марк тем временем пытался вслушаться в гомон голосов из динамика, которые становились чуть более различимыми.
– Погодите, по-моему, это не Земля. То есть, вернее не база.
Какофония звуков почти одновременно вызвала у экипажа одну и ту же ассоциацию – рынок в воскресный день. Сотни голосов разговаривали, кто во что горазд. Уху периодически удавалось вычленить какое-то слово или отрывок фразы. Кто-то звал кого-то по имени, кто-то причитал, кто-то задавал вопросы.
– Сколько ещё? Когда я увижу маму? Потерпите, уже скоро. Где я? Алло, ответьте. Зачем было покупать то платье? Ну, конечно, они уехали без меня… – всё на разных языках.
– Что это? – спросил Стивен. Андрей никогда ещё не видел жизнерадостного американца таким растерянным.
– Это удивительно. Но похоже, мы поймали все сигналы Земли сразу. Телефонные разговоры, телепередачи, – предположил командир, – они наслаиваются друг на друга и идут одним потоком.
– Сообщим об этом на Землю?
– Преждевременно. Давайте понаблюдаем. Вернее, послушаем. Марк, ты же у нас три языка знаешь. Надевай наушники. Слушай и выписывай, что поймёшь членораздельного. Передачу поставь на запись. А мы пока проверим другие рации.
Обе резервных передатчика ловили то же самое. Космонавты распределились по рациям и просидели на приёме сигнала до обеда. На первый взгляд в гомоне голосов не прослеживалось никакой логики. Кратко обменявшись впечатлениями и наспех перекусив экипаж вернулся к работе. Так они просидели до позднего вечера. Марк исписал в блокноте страниц двадцать. Ненамного от него отставал Стивен. Занятые делом, космонавты не сразу заметили, что Андрей сидел почти неподвижно. Стивен внимательнее посмотрел на командира. Именно таким было его лицо, когда на базу позвонили известить о смерти жены. Они вместе обедали с Андреем в тот день, и Стивен был свидетелем того телефонного разговора.
– Эндрю, ты в порядке? – он подошёл к другу и легонько тронул его за плечо. Андрей повернул голову, и Стивен увидел, что глаза капитана корабля покраснели. На лице читался шок. Андрей медленным движением снял наушники.
– Мне показалось. Впрочем, ладно. Кажется, я просто устал. Закончите тут без меня, – Андрей поплыл в каюту, но на полпути остановился и бросил взгляд на радиоприёмник. Немного помешкав, он прихватил его с собой.
– Что случилось? – на происходящее обратил внимание Марк.
– Не знаю, мне кажется, Андрей вспомнил Светлану, – ответил Стивен. Марк понимающе кивнул.
День тридцать первый
Андрею опять снился кошмар. Света выезжала на перекрёсток, а он стоял на обочине и кричал, но у него не было голоса. Вокруг стояла густая почти осязаемая тишина. Он кричал ей, срывая связки. Но вдруг что-то изменилось. Она сама заговорила с ним.
– Любимый, я так многое не успела тебе сказать…
День тридцать второй
Сутки командир не выходил из каюты. Стивен стучал, но Андрей лишь приоткрыл дверцу, сказался больным и только попросил продолжать работу. Вид у него был такой, будто он за последние двадцать четыре часа не спал ни минуты. На правах доктора вмешался Марк. Он осмотрел капитана, не обнаружил никаких признаков простуды или вирусной инфекции, и прописал ему покой на несколько дней, с непременным условием ежедневно посещать завтрак и ужин. Андрей согласился.
– В конце концов, рано или поздно это должно было произойти, – сказал Марк Стивену. – Удивительно, что он целый месяц держал это всё в себе и никак не показывал. Давай дадим ему немного времени, будем присматривать за ним. А пока нам есть чем заняться.
День тридцать пятый
– Видишь какие-то закономерности? – Стивен с Марком сидели за столом, заваленным десятками вырванных из блокнота листов. Они то и дело норовили разлететься по невесомости. Вырывать их из блокнота было не самой умной идеей, зато так было легче проводить сравнения и искать взаимосвязи. Космонавты разделили между собой ответственность за разные языки. Марк отвечал за русский, итальянский и иврит, а Стивен сосредоточился на английском.
– Могу только сказать, что на телефонные разговоры это совсем не похоже, – ответил биолог связисту.
– Да, и на телепередачи тоже.
– Это скорее… Странное предположение, конечно, но мне кажется…
– Ты тоже об этом подумал?
– Да, будто это мысли людей.
Андрей открыл дверь и выплыл в общий зал. Вид у него был ещё более измождённый, но в глазах появилась какая-то бодрость. Марк подумал, что это добрый знак.
– Добрый вечер, капитан! – улыбнулся Стивен, – как самочувствие?
– Вашими молитвами, – парировал Андрей, взял из холодильника паёк и уплыл обратно.
– На поправку идёт, как думаешь? – спросил Стивен Марка.
– Что? – биолог не отрываясь смотрел на дверь каюты капитана. – Что он сейчас сказал?
Марк принялся лихорадочно перебирать листки. Бегая глазами вверх и вниз, он вчитывался в выписанные строки. Затем кинулся к рации и надел наушники. Стивен с изумлением отправился за биологом, но не отвлекал его. Несколько минут тот сидел, вслушиваясь в гомон голосов.
– Не может быть. Не может быть. Не может быть, – снова и снова повторял Марк. – Это молитвы.
День тридцать девятый
Несколько дней космонавты потратили на перепроверку своей гипотезы. Андрею они предпочли пока ничего не говорить, чтобы не тревожить и без того расшатанную психику. Обращаться с подобным заявлением на базу тоже было смешно. «Приём, знаете, Земля, мы тут обнаружили приёмную Господа Бога, куда стекаются молитвы со всей планеты». Стивен и Марк
