того, его системы защиты беспрецедентны. Кабина и жилой отсек почти полностью отражают любые виды радиации и космических лучей. Уверен, экипажу ничего не угрожает.
– А зачем вообще исследовать этот участок? Пространства для спутников в космосе же и так хватает?
– Коллеги, множество открытий было совершено из-за обыкновенного любопытства или случайно. Это цель и смысл науки – изучать неизвестное и объяснять необъяснимое. Можете считать, что это чисто фундаментальное исследование. Что касается замеров, на корабле установлены все возможные измерительные приборы, какие только есть в распоряжении нашей цивилизации. Коллегами из радиотехнического института был также разработан новый поливолновой передатчик, который, возможно всё же пробьёт сигнал из зоны молчания.
Марк, Стивен и Андрей переглянулись. Это было что-то новенькое в речи руководителя. Конечно, отряд знал о том, что разработки ведутся, но они всегда воспринимались как нечто гипотетическое. Никто, честно говоря, не верил, что учёные успеют закончить до начала миссии.
– Не унывайте, друзья! Если передатчик не пробьёт, отправим весточку голубиной почтой, – Стивен говорил шёпотом, но кажется на соседних рядах его услышали.
День восемнадцатый
Ночью перед стартом Андрею снились кошмары. Снова и снова он как наяву видел Свету. Вот она выезжает на перекрёсток, не заметив несущийся на красный свет грузовик. Доля секунды и всё кончено. Это была высшая несправедливость. Люди покорили космос, но так и не смогли сделать дороги на собственной планете безопасными.
Накануне космонавт последний раз был у психолога.
– Андрей, я знаю, как ты любил свою жену. Ну, это вся база знала. Ты же в курсе, вы были примером для многих. Ни в тестах, ни в разговоре с тобой я не вижу никаких отклонений. И это меня беспокоит. Как ты переносишь всё это, не подавая виду?
Разговор прошёл нормально. В конце психолог пожелал удачного полёта.
День девятнадцатый
Запуск космического корабля прошёл в плановом режиме без осложнений и непредвиденных ситуаций. Журналисты, снимавшие старт с лучшей точки, были в восторге. Конечно, это был не полёт на Марс, но ощущение прыжка в неизвестность взывала к утраченным было чувствам первопроходцев эпохи великих географических открытий. Так это выглядело со стороны. Сами же участники миссии ничего такого не чувствовали. Перед ними стояли конкретные задачи. Они понимали всю опасность мероприятия и осознавали трудности, с которыми им предстояло столкнуться. В общем, настрой был рабочим и максимально профессиональным. Стивен был высочайшего класса специалистом по связи. Марк – биологом, химиком и по совместительству врачом. По одной из гипотез, причиной аномалии могло быть некое облако частиц, буквально физический пояс планеты. Проверить на прочность эту гипотезу и предстояло Марку. Андрей занимал место капитана космического корабля, а по основной специальности он был физиком-ядерщиком. За два года члены экипажа перелопатили тонны информации по смежным специальностям. На борт взяли несколько десятков справочников настоящими печатными книгами на случай, если компьютеры откажут, а связаться с Землёй для консультации не получится. Михаил Степанович во время подготовки миссии постарался учесть все возможные варианты. Перед стартом он не стал повторять экипажу основы, лишь ограничился коротким напутствием.
– Лёгкого полёта вам, ребята. Я в вас верю. Возвращайтесь.
День двадцатый третий
Почти трое суток понадобилось Тишине-1, чтобы выйти на орбиту в зоне молчания. Вопреки обнадёживающим уверениям учёных, передатчик вырубился в первые пять минут. Андрей успел отчитаться перед базой об успешном выходе на орбиту. За диспетчерским пультом сидел сам Михаил Степанович.
– Слава Богу! – только и воскликнул в сердцах руководитель.
По этому возгласу экипаж понял, что их сообщение достигло адресата. После рация просто перестала работать. Даже белого шума не было, только внезапная мертвая тишина. Стивен несколько часов ковырялся с разными частотами, перепробовал две резервные рации, которые были на борту, но так ничего и не добился. Технически с аппаратурой всё было в порядке. Она просто по какой-то причине не работала. Портативное радио с тысячей записанных песен на любой вкус, которое прихватили с собой то ли для развлечения, то ли просто на всякий пожарный, тоже замолкло. Хорошей новостью было то, что электричество на корабле не пропало. Компьютеры работали, правда без звука. И любая другая техника, у которой не было динамиков, осталась в полном порядке.
– Что ж, господа, загадка перед нами, – Андрей собрал экипаж в переговорной, если так можно назвать обеденный столик жилого отсека корабля. – Предлагаю первым делом отработать версию облака. Заодно проверим наружные антенны. Да, маловероятно, что с ними что-то случилось, но всё же для протокола нужно это сделать.
– Я готов выходить хоть сейчас, – сказал Марк.
– Хорошо, тогда не будем откладывать.
Для Марка это был не первый космический полёт, но до этого он ещё никогда не выходил в открытый космос. Конечно, теперь это были совсем не те ощущения, которые некогда пришлось пережить Алексею Леонову. По правде говоря, эта была обыденная процедура, никакого экстрима. Но всё же далеко не каждый космонавт может похвастаться тем, что бывал в открытом космосе. Марк был немного горд за себя. Ситуация осложнялась только тем, что между ним и экипажем также не было связи. На экстренный случай ещё на Земле они разработали систему сигналов жестами, при помощи которых можно было общаться через иллюминатор.
Крышка люка корабля открылась и человек в скафандре ступил магнитными подошвами на внешнюю обшивку Тишины-1. Марк дошёл до антенн. Как и ожидалось, с ними не случилось ничего необычного. Космонавт подёргал одну из них рукой. Она плотно стояла на своём месте и не двинулась ни на миллиметр. Проводку до антенн предварительно «прозвонил» Стивен.
Визуально пространство вокруг корабля выглядело как самый обыкновенный космос. Марк в течение нескольких минут поочерёдно доставал из поясной сумки колбочки с реагентами, собирая образцы «великого ничто». На корабле был установлен стационарный дозиметр, но для чистоты эксперимента биолог прихватил с собой и ручной. Он периодически отрывался от корпуса, держась за страховочный трос. Пролетев вокруг корабля несколько раз, сделав все возможные замеры, Марк вернулся внутрь.
– Мне нужно несколько часов для точных измерений, но могу сразу сказать, теория не выгорела.
Никакого вещественного облака в зоне молчания не оказалось.
День двадцать девятый
– Странное дело с этим радио, – Андрей вертел в руках портативный
приёмник, – Стивен, ты видел? Он вроде работает, индикатор горит, но звук не идёт. Будто колонка сдохла.
– Да, да. Я его вчера пол дня крутил. Только вот она не сдохла. Если коротнуть, кое-что она выдать может.
За неделю на орбите космонавты успели выполнить большую часть запланированных измерений. Если вкратце, они ничего не выяснили.
