ли бы вы мне помочь с этой… проблемой? – Ахельдер заново открыл для себя зелёный взгляд.
– Хм, я бы смог прописать вам препарат, если узнаю получше этот недуг, – серые глаза вопрошающе смотрели через прозрачные стекляшки.
– Я не учёный Красного Ордена, но попробую описать симптомы, – рассказ Вульфгара занял некоторое время, которого хватило, чтобы престарелые кости магистра заныли от стояния на месте.
– Да, я, кажется, знаю, чем могу вам помочь, сир, – мягкие ноги быстрее обычного заскользили по полу, – Сейчас я принесу препарат, вы пока переодевайтесь.
Складская дверь находилась не так далеко, за углом в конце коридора, но, трудившиеся многие десятилетия, кости думали иначе. Ахельдер часто предпочитал не замечать нытьё изношенного организма, гуляя по алле и в саду. Путешествия внутри Ордена давались труднее. Ступени и более твёрдый материал под ногами сильнее давали суставы. Мази, конечно, очень хорошо помогали в этом плане, но магистр не хотел ими злоупотреблять, чтобы узнать предел своих собственных физиологических возможностей, поэтому, иногда, он «забывал» натереть свои старые кости, пересиливая быстро накапливающуюся боль через скрип в зубах. А вот и, окованная железом, дверь.
Двойной щелчок замка, затем ещё один щелчок и перед магистром вырастают полки с сосудами различных наполнений. Необходимая баночка стоит практически у входа, рядом с другими новыми работами.
Дорога обратно была куда легче, пока по пустому коридору не поскакали отдалённые голоса. Знакомый густой и живой резкий. Кажется, возле ячеек Драконьего Братства беседовали сир Вульфгар и дорогой ассистент Гельс. Разобрать слова удалось, подойдя ближе.
– За время моего присутствия здесь, мне стало интересно, как вы получили этот шрам, огонь не мог сделать такое, – правая рука Вульфгара лежала на плече неофита.
– Я бы не хотел об этом говорить, сир, – резкий голос немного пошатнулся.
– Историю моей отметины вы знаете, где же справедливость? – лёгкий смешок украсил лицо рыцаря скупой улыбкой.
– Справедливость – дело ваше и ваших братьев, я же занимаюсь наукой и предпочёл бы тратить своё время только на неё, – Гельс выровнял голос строгостью.
– Хорошо, неофит, надеюсь, я вас не задел, – правая рука так же мягко покинула плечо учёного, как появился Ахельдер.
– Сир Вульфгар, вот ваше лекарство, – магистр медленно протянул баночку рыцарю, – только учтите – это одурманивающий препарат, воздействующий на разум, так что используйте его осторожно и с точной чёткостью, согласно прилагающейся инструкции.
– Благодарю вас, вашего ассистента и Орден за предоставленную помощь, – Вульфгар медленно склонил голову и так же вернул её обратно, – Могу я одолжить эти одежды, чтобы завернуть в них своё оружие, не разгуливать же мне с обнажённым мечом, пускай и поломанным, по городу? – Пиаммо указал на серую мешковатую одежду в руках Гельса.
– Да, конечно, сир Вульфгар.
Рыцарь напоследок попрощался и удалился с глаз.
Дорраз умиротворённо лежал на холме, свернувшись в клубок, подобно кошке. Когтистый хребет перерастал в хвост и обнимал могущественные лапищи дракона. Единственный зрячий глаз глядел в душу глубокой синевой неба. Другое, побелевшее, яблоко встало на пути рассекающего лицо, шрама. Гигантские крылья, с редкими следами старых битв, горделиво расправлены и греются в лучах Ястрикса. Таким чаще всего изображают Дорраза, дракона основавшего Братство и подарившего людям Кливстерского Объединения духовное единение с миром, расширив сознание любого, у кого бы хватило сил и желания. Именно в таком виде Дорраз красовался на вышитом гербе Братства в келье Вульфгара.
Внутри небольшой комнатушки почти ничего не поменялось – кровать заправлена, стол и письменные принадлежности в полном порядке. Медитационный уголок тоже не изменился. Даже пыль не появилась, что не очень-то удивительно – сквайры частенько наводят порядок в кельях и Братстве в целом. Изменилось только одно – ножен нигде не было. Ладно, в любом случае, нужно было идти к кузнецу.
– Сир Вульфгар! – резкий хлопок по спине чуть не уронил Пиаммо лицом вниз, – С возвращением, дружище! – Веснушчатое лицо Вецгеля Эраббия расплылось в широкой улыбке. Густая огненная борода стала ещё больше, а вот болотные глаза по-прежнему излучали жизнь.
– Вот ты пёс! Живой! – огромные ручищи Вульфгара сдавили друга в объятии и радостно заколотили по лопаткам.
– Получил по пуле в каждую ногу – легко отделался! Том выхватил в руку, сталь не спасла, и теперь бедолага ходит с тремя пальцами на правой руке, – остальные перечисленные ранения братьев были не менее интересными, но что-то внутри подсказало их тут же забыть.
– Так что по итогу с тем складом? – Вульфгар решил перейти к более важной теме.
– Много мы там еретиков порубили, особенно ребятки Мерсера, кто-то смог уйти, нескольких взяли в плен, одного из них уже успели умертвить до твоего выздоровления, – голос Вецгеля лишился весёлого настроя и сменился более спокойным и ровным, – Братьев на том складе легло куда меньше, чем могло бы – спасибо Ордену и их заумным инженерам.
– Так ты знаешь, кто именно пал той ночью? – взгляд Вульфгара сделался более строгим, чем тот, что Вецгель привык иногда видеть.
– Знаю только за Серго – парню не повезло поймать пулю лбом, и Квитана – слишком много свинца принял и утонул в своей же крови, жалко пацанёнка, только шестнадцать стукнуло.
– Да, – мрачно выдавил Вульфгар, – говорил я Сильвёрсту, не дело это зелёных в бой отправлять, ничего ж не знают толком, голову потеряют, и конец им. Тем более против еретиков-алхимиков. Что ты сделаешь против пули? С железками всё куда проще.
– Что это, кстати, у тебя за тряпки в руках?
– Остатки меча, – Вульфгар развернул лохмотья из Ордена, оголив расколотую голубую сталь, – ножны ещё куда-то пропали, видимо, на том складе и остались.
– Могу прогуляться с тобой до кузнеца, Лохматик заодно развеется, да и твой Ветер давно не знал хозяина, – Вецгель никогда не упустит возможности проехаться верхом. К кузнецу нужно было отправляться в любом случае.
– Это верно, только я бы сначала помедитировал, – такой ответ никогда не приветствовал возражений, и Вецгель понимающе кивнул, исчезнув, звучно давя половицы.
Вульфгар принял медитативную позу и, закрыв глаза, погрузился в своё сознание. Летая среди облаков, как Дорраз, рыцарь слушал тишину неба и пил нежный свет Ястрикса. Прогремела молния. Затем ещё одна и сразу десятки, а то и сотни. Небо в момент почернело и заплакало, окунув Вульфгара в океан слёз. Гроза пыталась говорить с Пиаммо, теперь он это слышал. Слова было не разобрать, но рыцарь всё чувствовал. Каждая мысль шла прямиком в голову, обходя языковые барьеры. Как слова стали чувствами, так и полёт превратился в падение. Крылья куда-то исчезли… или их никогда и не было? Земля уже близко. Снова громовой голос
