если у нас у самих есть немки? Жак, как вы смотрели в личное дело Дюран? Вы только и знаете, что жаловаться на присутствие в полку женщины и не замечаете, какую выгоду она может нам принести. Каким образом мы будем налаживать взаимодействие с друзьями из Германии, если сами на немецком ни в зуб ногой? На пальцах что ли?
— Так у нас переводчик есть и среди прибывших я слышал, по-французски говорят, — оправдывался Жак.
— Вот о немцах все сразу узнал, а о своих ничего не знаем, — укоризненно покачал головой командир.
Летчики люфтваффе одобрительно загудели.
— В честь нашего знакомства предлагаю выпить! — открыл бутылку с вином, Шмидт. Зазвенели бокалы, наполняемые алой жидкостью.
— За прекрасную даму! — поднял бокал Юрген.
— За нашу победу! Хайль Гитлер! — крикнул кто-то из группы летчиков.
— Умеете вы, Ганс, придать пикантности вечеринке, — недовольно заметил Юрген.
— Оставьте ваши лозунги для партийного собрания. Здесь никто не сомневается в нашей победе. Хайль Гитлер!
Шмидт подхватил Селину под руку.
— Я же говорил, что почти все из наших летчиков нормальные парни.
Акцент был смещен именно, что почти все. Ах, это милое почти…
— Баронесса, вы танцуете? — прошептал он ей на ухо.
— Вообще-то да, но какие могут быть танцы во время войны, да еще где!
— Почему нет? Сегодня лететь мы никуда не собирались. Можно и расслабиться, — не особо переживал обер лейтенант.
— А если налет? — хитренько спросила Селина.
— Я даже выпивший готов драться с англичанами и поверь, сделаю это не хуже, чем трезвый, — бахвалился Шмидт.
— Вальтер, наша дама хочет танцевать, — обратился Юрген к своему другу.
— Я видел у наших техников патифон. Мы можем организовать танцы?
Вальтер все понял и быстро растворился в толпе. Гости, несмотря на напускную суровость, оказались весьма компанейскими. Не прошло и часа, как в столовой играла музыка и кроме Дюран, появились и другие женщины, из числа поваров, связисток и другого обслуживающего персонала. Понятное дело, что гвоздем программы была Селина. Надолго ей не удавалось потанцевать ни с одним партнером. Каждый хотел хоть чуть-чуть покружить в танце эту удивительную немку.
Следующий день показал, кто на аэродроме хозяин. Майор Отто Шнайдер, с которым, кстати, успела потанцевать и Селина, на ее первый взгляд добрый, отзывчивый дядечка, по-хозяйски расхаживал по взлетной полосе, отдавая приказания, как своим подчиненным, так и капитану Пьеру Лерцу, который до прибытия гостей, руководил всеми здешними службами. Формально он и дальше оставался за главного, но только формально и каждый это прекрасно понимал. Услышав отрывистые команды Шнайдера, баронесса выбросила из головы светлый образ доброго дядечки. Майор может и не был злым, а всего лишь требовательным. Немецкие пилоты строго соблюдали воинскую субординацию, чего о них нельзя было подумать день тому назад. В вечер их знакомства парни смахивали на каких-то анархистов в форме люфтваффе. Сегодня они выглядели как подтянутые, исполнительные солдаты Великой Германии. Лерц кряхтел, записывая со слов переводчика все распоряжения майора в свой блокнот. Работы ему предстояло много. Немцы не терпели бардака, а назвать порядком организацию службы аэродрома можно было, только с большой натяжкой. Изменения коснулись всего, начиная от скатертей в офицерской столовой, заканчивая зенитными расчетами. Селину младшие офицеры люфтваффе использовали в качестве переводчика, когда вопросы взаимодействия заходили в тупик. Шнайдер решил использовать силы Королевских ВВС в совместных полетах с его звеньями. Сандалорцы так раньше и летали, только вместе с итальянцами, с которыми у них не было языкового барьера. Вот только Селина, по всяким надуманным причинам всегда оставалась в стороне. То надо было что-то перевести, то самолет не готов, то очередь не подошла. Разгневанная баронесса Дюран направилась к капитану в штаб. Разговор получился на высоких тонах. Лерцу не нравилось, что им помыкает какая-то девица, со связями в министерстве пропаганды. Она еще будет указывать прав он или не прав. Если захочет, то вообще от полетов отстранит!
Селина выскочила от капитана красная как рак. Из глаз, что только искры не летели. На пороге в штабной домик столкнулась нос к носу с майором Шнайдером. Умудренный опытом офицер сразу же заметил крайне взвинченное состояние девицы. Баронесса отдала честь и хотела пройти мимо, когда старый немец остановил ее.
— Когда я вижу своих пилотов в таком эмоциональном состоянии как у вас, я по возможности стараюсь освободить их от полетов. Разгневанный человек не в состоянии трезво оценить обстановку и поэтому он становится потенциальным смертником. Мне не нужны смертники, мне нужны пилоты, приносящие смерть врагу. Я не желаю отправлять похоронки родственникам, чей сын в порыве горячки, принял не правильное решение и глупо погиб.
— Меня и так отстранили от полетов. Все летают, одна я перевожу какие-то бумажки и выполняю мелкие поручения. А я, не секретарша и пришла сюда Родину защищать, как боевой пилот! — стиснув зубы, зло выпалила Селина.
— Ну, предположим ни какие-то бумажки, а приказы и распоряжения командования люфтваффе 3-го воздушного флота, — поправил он баронессу.
— Считаю вашу работу полезной.
— Но, я же пилот! Я училась в летной школе Триксила, — приводила свои доводы Дюран. Старый немец внимательно посмотрел на девушку.
— В этом вы правы лейтенант. Оси не хватает обученных пилотов, поэтому завтра вы совместно с обер-лейтенантом Шмидтом и фельдфебелем Вальтером Шульцем, в составе звена вылетаете на боевое патрулирование, — отдал он приказ с напускной суровостью на лице. У Селины округлились от удивления глаза. Все так просто? Причем с самим обер-лейтенантом? Она хотела сказать спасибо, но вовремя вспомнила, где находится.
— Есть, готовиться к вылету на боевое патрулирование с обер-лейтенантом Шмидтом и фельдфебелем Шульцем, — взяла она под козырек. Лицо ее засияло от удовольствия. Майор хмыкнул.
— Но это не значит, что мне не понадобится ваша помощь по мелким поручениям, — добавил мужчина.
— Рада буду выполнить любое из них! — в приподнятом настроении заявила Дюран. Она сразу же помчалась к своему механику, чтобы тот заранее готовил самолет к вылету. Техники снарядили пулеметные ленты, прогнали в холостую двигатель, проверили работу подкрылков и лонжеронов. Все это время Селина крутилась рядом.
— Ну и как, готов самолет к вылету? — раздалось у нее за спиной. Девушка резко обернулась. Рядом стоял Юрген. Он протянул баронессе полевой цветок.
— Готов! — доложила Дюран.
— Вы знаете, что завтра мы с вами вылетаем на боевое патрулирование? — поинтересовалась Селина.
— Почему сразу вы? Тут никого постороннего нет.
— Ну, хорошо. Ты знаешь, что у нас завтра вылет? — поправилась девушка.
— Конечно, знаю. Ты, я и Вальтер. Вот только конь у тебя французский, — похлопал Шмидт по хвосту ее самолет.
— Пойдешь у меня ведомой, — более серьезно
