быстрее, но чтобы это не было похоже на бегство. Хотя это оно и есть.
От нашего директора лучше держаться подальше. Мало того, что он непростительно красив: чёрные волосы слегка вьются, пронзительный взгляд янтарных глаз, твёрдая линия подбородка; так ещё и рядом с ним моя кошка сходит с ума. Это всё запах морозного утра. Точно. Чувствует родное.
В комнате темно, но мне свет особо и не нужен. Мне нужно уединённое место для осуществления своей задумки. Но где его здесь взять? Развернуть шкаф — привлечь и без того любопытную Яруш. В лесу — оборотни. В парке просто негде. В учебном корпусе?
Ладно беру два дня на то, чтобы найти тихое место без посторонних глаз и завтра же иду к директору просить работу. Соледар, хоть в этот раз не подведи — пусть Яруш работает отдельно от меня, а?
Как бы мне не хотелось, но капли выпила, потому что нужно выспаться и отдохнуть. Пока есть возможность и Шарух не нашёл меня.
— Алитея, хватит спать! — ледяная рука дёргала мою ногу. — Через час все собираемся во дворе.
— Спасибо, — села с закрытыми глазами. Вот он, побочный эффект этих капель — долгий сон, а если его прервать, то проснуться сложно, разве что холодная вода. Поёжилась, и на ощупь пошла в душ. Холодный. А что делать? Через час директор будет речь говорить.
В отличие от Академии, в школе не носили мантии, а была просто форма: серое платье с белым воротничком и манжетами. Надела сумку через плечо, и полностью готовая к новому дню, вместе с Яруш пошла в школьный двор.
— … И помните, адепты, то, что вы носители бытовой магии не делает вас хуже, — что директор говорил до этого, не услышала. Стоило его увидеть и кошка жадно пыталась уловить запах морозного утра. Я специально стала в самом конце, чтобы она меня не отвлекала, но, кажется, это не помогло. А может просто вчерашняя память сработала? Призвав проказницу к порядку, сосредоточилась на словах мужчины. — Только от вас самих зависит то, как к вам будут относиться окружающие. Помните, что честь и достоинство — это важные качества для любого. Радостного обучения и интересных открытий.
Мы поаплодировали и пошли каждый в свою аудиторию.
— Алитея, ты чего в конце стала? Наш директор такой мужчина, — Яруш мечтательно прикрыла глаза. — Говорят свободный, даже подружки нет. Как ты думаешь, почему у такого и никого нет?
— Не хочет. Уверена, что с нами ему достаточно весело, чтобы кого-то ещё и искать.
— Думаешь? — она резко остановилась, дёрнула меня за руку и наклонилась, чтобы прошептать. — А может он с ученицами крутит, м?
— Тьфу ты, глупая! Что за вздор?! — вырвала свою руку, и поспешила на урок. У этой рыси ветер в голове, а ещё она всё время ко мне прикасается, дёргает или тянет. Такое чувство, что ей надо убедиться, что собеседник живой и рядом.
Аудитория небольшая, на двадцать одиночных столов. Я заняла свободный — первый у стены, к сожалению, возле окна оказался занят.
— Доброе утро, адепты, — в класс вошёл преподаватель, а заодно и наш руководитель. Оборотень. Пепельные волосы аккуратно зачёсаны назад, зелёные глаза с прищуром внимательно осмотрели нас. — Рад, что все собрались и пришли вовремя.
Конечно, попробовал бы кто-нибудь опоздать, пришлось бы отрабатывать на кухне. А кто туда хочет по доброй воле? Впрочем, наверное я и буду хотеть. Иначе где мне ещё смогут предложить работу в школе?
— Сегодня у нас тема «Стихии в артефакторике». Разберём для начала нашу ведущую стихию — эфир. Как вы знаете, эфир пронизывает всё, и из него же всё и состоит. Как будущие артефакторы, вы должны уметь с ним взаимодействовать, вплетая или проявляя другие стихии. Нам до конца не удалось изучить эту стихию, впрочем, как ни одну другую. В каждой есть какая-то загадка. Но артефактор — это не сказочник. Это ответственность, прежде всего. Вступая в контакт со стихией, самое главное — иметь чистые помыслы, иначе результат может оказаться плачевным.
— Эр Алик, а как тогда создавать артефакты разрушения или болезни? — вихрастый рыжий парень с последней парты, склонив голову ждал ответ.
— Для начала, адепт Мирко, после уроков вы почтите кухню для отработки, в целях воспитания дисциплины, — парень нахмурился и поджал губы. Да, нам вчера рассказывали правила, но любопытство, иногда, бывает быстрее. — А что касается ответа на ваш вопрос… Может у кого-то есть предположения?
Мы молчали, и тихонько переглядывались глазами, насколько это было возможно, чтобы не крутить головой.
— Ну же, смелее, за это оценки ставить не буду, — учитель ненадолго улыбнулся и вновь стал серьёзным. — Но вы уже сейчас должны учиться думать и брать ответственность за возможные решения и последствия. Да, эра Алитея?
— Я вижу два варианта. Первый — я не желаю никому причинить вред, а лишь выполняю работу. А второй — создавая такой артефакт, я плачу… ну не знаю, возможно, своим здоровьем.
— Спасибо. Кто-то ещё видит другие варианты? Да, эр Оник?
— Я думаю, что в энергии разрушения нет ничего плохого изначально. Всё зависит от того, на что мы её направим. Ведь, например, добывая драгоценные камни, мы разрушаем землю. Это плохо или хорошо?
— Спасибо. Ещё? — но больше желающих не нашлось, и учитель продолжил. — В целом каждый из адептов в чём-то прав. Энергия — это просто энергия, она неплохая и нехорошая. Она есть. Наш внутренний настрой определяет возможности артефактов. И плата… это, пожалуй, самый сложный и неоднозначный момент.
Мужчина слегка нахмурился, прошёл на кафедру и сел за стол. Мы затаив дыхание внимательно слушали, боясь пропустить хоть слово. Артефакторика — это не пыль гонять по потолку. Тут всё серьёзнее.
— Ежесекундно мы за что-то платим. Например, сейчас вы получаете образование и платите своим временем, возможно, иногда здоровьем. К сожалению, несчастные случаи у нас нередки. Кто-то из вас будет покупать дополнительные книги или расходные материалы. О том, сколько энергии надо вложить и говорить не стоит. Точно так же и с созданием чего-либо. Мы творцы, и хотим мы того или нет, но оставим частичку себя в изделии. Вы будете проходить, как снимать свои следы, но что ушло — обратно не возвращается. Во всяком случае, не так просто. И что касается ответа на ваш вопрос, адепт Мирко,
