Книга По льду - Анна Кострова

и остановился у мыса коньков соперника. Литвинов выпустил рукоятку, разжав пальцы через краги, и покатился в свою зону, чтобы занять место у центральной линии. Он ощущал сильную вину за то, что потерял драгоценные секунды, распластавшись на льду. Если бы он только не совершил промедление, если бы смог быстрее оклематься после жесткого приема оппонента, все могло бы быть иначе.

— Матч окончен со счетом 2:3. Победу одержала команда «Ледяные Короли»! — проинформировал диктор.

«Минск-Арена» окунулась в шум. Фанаты Ледяных Королей завизжали от радости. Они подняли вверх плакаты с поддерживающими надписями, шарфы и кепки с символикой их команды. По секторам раздался громкий топот. Все игроки Ледяных Королей слились в победных объятьях. Они буквально кидались друг на друга, формируя купол, а затем также выстроились у центральной линии. По традиции команды по окончании матча должны были обменяться дружескими рукопожатиями и поблагодарить друг друга за игру. Две команды закружили в центре льда и, снимая краги, стали пожимать друг другу руки и благодарить за состоявшуюся игру. Когда с этим было покончено, Ледяные Короли выстроились напротив своих болельщиков и, глядя в их лица, принялись стучать клюшками по льду. Такой жест считался знаком благодарности за поддержку во время игры. Лисы тем временем постепенно удалялись.

Последним из Лисов лед покинул Литвинов. Он был понурый. Опустив голову вниз, дабы не столкнуться с взорами фанатов, Николай перешагнул порог, разделявший лед и зону болельщиков, а затем направился к выходу. Оказавшись в коридоре, он расстегнул шлем и снял его с головы. Избавившись от шлема, почувствовал свободу. Взмокшие светлые волосы в хаотичном порядке лежали на его голове, упав на лоб. Литвинов пальцами зачесал их назад и сжал губы в тонкую полоску. То, что произошло сегодня, явно не понравится его отцу. Николай знал, что, придя домой, вступит в очередную перепалку с ним, но старался об этом не думать. Зашел в раздевалку вслед за остальными.

Сергей Петрович уже был там. Все ожидали только Литвинова.

— Что ж. Сегодняшняя игра показала, что опыта в КХЛ у нас мало. Точнее его нет вообще. Косяков было предостаточно, чтобы закончить игру с таким результатом. Но разбор полетов будет завтра на утренней тренировке, — сказал Звягинцев, окинув взглядом толпу, окружившую его. — Сказать мне больше нечего, поэтому отдыхайте, — он развернулся и ушел.

Сергей Петрович никогда не был многословен. Если он был недоволен игрой, то говорил сухо и по делу. И к такой скупости Лисы привыкли и вовсе не обижались. Они знали, что таков характер главного тренера. Со Звягинцевым они были знакомы уже более пяти лет, ведь он пришел к Лисам, как только они попали в МХЛ. Тогда, конечно, Лисы относились к нему с недоверием и презрением. И на то были причины. Сергей Петрович, бывшая звезда белорусского хоккея, был лучшим в своем деле, потому требовал от них многого. За свою карьеру он совершил немало: сыграл 1133 матча, заработал 750 очков, забросил 380 шайб, сделал 400 голевых передач. В свое время Звягинцев выкладывался на матчах сполна и не боялся силовых единоборств, если на кону стояла победа. Пристрастие к хоккею не прошло и к 38 годам, когда он с блеском завершил карьеру. Сергей Петрович ощущал, что огонек внутри все еще горит, потому решил посвятить оставшуюся жизнь тренерской карьере.

В команду главным тренером Звягинцев пришел благодаря отцу Николая — Александру Юрьевичу Литвинову. Его знакомство с Литвиновым старшим произошло случайно в последний год его карьеры в КХЛ. Строительная компания НИС-групп являлась спонсором регулярного чемпионата среди команд Континентальной Хоккейной Лиги. И в последнем матче плей-офф Александр Литвинов явился вместе со своей правой рукой — Казанцевым Павлом Петровичем — в гостевую ложу, чтобы посмотреть столкновение двух сильных команд. Литвинов старший не питал особого интереса к хоккею, но наблюдал за той игру с непривычным для него пристрастием. Тогда он заметил потенциал Звягинцева и, узнав по окончании игры о завершении хоккейной карьеры, пригласил того на разговор.

Сергей Петрович уже тогда знал, кем являлся Александр Литвинов. Да и трудно было не знать, ведь его имя было постоянно на слуху. Литвинов старший выстроил свою империю, основав НИС-групп. Компания являлась лидером на строительном рынке и отличалась надежностью и качеством. Все крупные проекты, которые были не только в Минске, но и практически по всей стране, всегда получал он. Все потому, что Литвинов старший обладал настойчивостью и упертостью, благодаря чему достигал всех поставленных целей. Его репутация открывала перед ним все двери.

Звягинцев помнил тот разговор. Тогда Александр Юрьевич поведал историю о своем сыне, который ничего, кроме хоккея, не видит. Рассказал, что Николай перевелся в команду Молодежной Хоккейной Лиги и что опыта ему не хватает. Поинтересовался, не хочет ли Звягинцев податься в тренеры и взять Лисов под свою опеку. Сергей Петрович тогда не знал, как ему жить по завершении карьеры, потому без особых раздумий согласился. Придя в команду, он сознавал, что будет не просто: нужно время на притирку. Однако поставил себя сразу, как только случилась первая тренировка. Тогда семнадцать игроков с любопытством смотрели на него и не хотели воспринимать всерьез. Они не хотели выполнять все установки тренера: планка у Звягинцева была завышена и нагрузки были непосильны. Но с течением времени Лисы привыкли. А теперь и вовсе были ему благодарны.

Дверь в раздевалку закрылась. Лисы молчали. Они могли друг другу высказать все недовольства, но почему-то у них не поворачивались языки. То ли оттого, что они крайне вымотались, то ли оттого, что приличных слов у них не нашлось. Некоторые из них и не надеялись на победу в первом матче сезона, тем не менее неприятный осадок остался.

Литвинов подошел к скамье и остановился. Он в упор смотрел на крючок и полку, где располагались его вещи, и не двигался. Его мозг погряз в аналитическом процессе состоявшегося матча. Николай прокручивал в голове каждый выход на лед и пытался понять, где допустил ошибку. Да, завтра на утренней тренировке Звягинцев и сам укажет на промахи, но ему почему-то хотелось осознать их самому. Таков уж был его характер: он старался довести любое дело до совершенства. Если Литвинов сознавал, что где-то мог поступить лучше, но не сделал этого, то внутри корил себя за это.

— Эй, Литвинов, ты чего застыл на месте? — Алексей Миронов легко пнул того в плечо.

Николай повернул голову в его сторону и понял, что сильно погрузился в свои мысли. Положил краги и шлем на верхнюю полку, а