не дам.
Бойд презрительно фыркнул и мотнул головой, отбрасывая за спину гриву светлых волос.
— Все в порядке, сэр, — Маргарет вымучено улыбнулась. — Я безмерно благодарна вам за спасение. Сам Господь послал вас ко мне.
— Да уж, свезло, — усмехнулся Кайден. — Бандитов здесь — как собак нерезаных. Но что же такая нарядная английская леди забыла в этой глуши?
— Ах, сэр, я попала в ужасную ситуацию! — затараторила Маргарет. — Я недавно вышла замуж и как раз направлялась в замок моего супруга. Но по дороге на нас напали. Мистера Томпкинса убили, а меня… меня чуть не… — Она всхлипнула и шмыгнула носом.
— Тш-ш! Тише, девица, не реви! — Кайден снял с пояса кожаную флягу и протянул ей. — Вот, хлебни-ка, полегчает!
Маргарет сделала глоток и поморщилась. Крепкий алкоголь опалил горло и прокатился по пищеводу, согревая изнутри.
— Спасибо. — Она вернула фляжку.
Кайден тоже отхлебнул, а затем, цепляя флягу на место, спросил:
— На чем же ты приехала? Я не вижу ни повозки, ни лошадей.
— Мы ехали в карете… — пробормотала Маргарет. — Но бандиты ее угнали. А там — все мои вещи.
Взглянув на следы колес, темнеющие в истоптанной грязи, Кайден повернулся к своим спутникам.
— Каллум, Роб проследите, куда эти чертовы Макгрегоры угнали карету. Пускай все вернут. Если заупрямятся — на рожон не лезьте, а пригрозите, что будут иметь дело со мной.
Каллум и Роб — первый приземистый и кудрявый, второй — лысый и длинный как жердь — кивнули, и взобравшись на пони, поскакали за тянущейся в грязи колеей.
Кайден, проводив их глазами, повернулся к Маргарет.
— Мы постараемся вернуть твое барахло, — заверил он.
— Я была бы вам безмерно благодарна, — улыбнулась она.
— Ты находишься под защитой клана Макферсонов, девица, — добавил Кайден. — Скажи, куда тебе нужно, и мы тебя сопроводим.
Больше всего на свете ей хотелось бы очутиться в Лондоне, в роскошном особняке, где она жила до недавних пор. Но, увы, это невозможно. Особняк продали с молотка, а о том, чтобы вернуться в убогий пансион, ютиться с противными сестрами в тесной комнатушке и выслушивать причитания маменьки, не могло быть и речи.
— Я была бы вам крайне признательна, если бы вы доставили меня к моему супругу, — сказала она. — Насколько я знаю, до его замка около дня пути.
— Как скажешь, девица, — кивнул Кайден. — Где живет твой супруг? Как ты сказала, его зовут. Ланде… как-там его?
— Ах, нет, Ландевиль — это моя девичья фамилия. Все никак не привыкну, — смущенно хихикнула Маргарет. — Моего мужа зовут Томас Рэдклифф.
Едва это имя сорвалось с ее губ, Кайден вздрогнул как от удара хлыста, а его товарищи изумленно переглянулись. Он повернулся к ним и сказал что-то по-гэльски. Белобрысый Бойд ответил и презрительно сплюнул сквозь зубы. Они заспорили — негромко, но возбужденно. Маргарет растерянно смотрела на них. Что случилось? Почему имя супруга возымело такое действие? О чем они говорят?
Заламывая пальцы, она прислушивалась, пытаясь уловить в речи шотландцев хоть одно знакомое слово, но кроме «сассенах» ничего не разобрала. Ей стало холодно. Она вдруг ощутила, как мокрый подол липнет к ногам, а от студеного ветра по спине пробегает дрожь.
Наконец, Кайден повернулся к ней. Его брови были сдвинуты к переносице, а прищуренные серые глаза пронзали как стальные клинки.
— Что ж, девица, — спокойно произнес он, — мы отвезем тебя к твоему мужу.
— Спасибо, — с облегчением выдохнула она.
Глава 2
— Тогда не будем терять времени, — промолвил Кайден. — Только тебе, девица, придется ехать на одной лошади со мной. Ну, или, если хочешь, с кем-то из моих людей.
Маргарет взглянула на его спутников, чувствуя, как от холода сводит плечи. Бойд, прищурившись, смотрел на нее. Из-за белесых ресниц казалось, что его веки припорошило снегом. Под его пристальным взглядом Маргарет ощутила какую-то сосущую тревогу внутри, и спешно отвела глаза.
Ей показалось, что остальные шотландцы тоже поглядывают на нее с неприязнью. Ни с кем из них ехать в одном седле не хотелось. Но выбора нет. Рассчитывать, что кто-то из вежливости уступит ей свою лошадь, не приходилось.
Она повернулась к Кайдену.
— Если не возражаете, я бы поехала с вами.
Тот кивнул. К нему подвели лошадь, и он помог Маргарет взобраться в седло.
— Лучше сядь по-мужски, — посоветовал он, когда она изящно свесила ноги на бок. — Неровен час, навернешься и сломаешь себе шею.
«Фи, как грубо!» — чуть не слетело с губ, но Маргарет вовремя прикусила язык. Пусть манеры этого рыжего дикаря оставляют желать лучшего, но больше ждать помощи не от кого.
Она перебросила ногу на другую сторону и кое-как обмотала подол вокруг голеней, чтобы юбку не раздувало при езде.
Кайден тоже взобрался на лошадь.
— Подвинься! — потребовал он, бесцеремонно оттеснив Маргарет вперед.
Она залилась краской, ощутив, как его бедра прижимаются к ней. Господи, у него ведь под килтом ничего нет! Мало того, что она сидит с вульгарно раздвинутыми ногами, так еще и это! Маргарет попыталась податься вперед, но уперлась в луку седла.
«Надеюсь, никто никогда не узнает об этом позоре!» — подумала она.
Кайден завозился позади нее, а потом вдруг наклонился так близко, что Маргарет ощутила его дыхание на затылке. По спине пробежали мурашки.
— Что вы делаете? — опасливо пробормотала она.
— Накрываю тебя запасным пледом, чтобы ты не околела от холода, — пояснил он.
Она хотела возразить, но когда толстая шерстяная ткань окутала плечи, Маргарет поплотнее запахнула ее. Накрапывал противный дождь, ее плащ бандиты утащили с собой, так что плед оказался как нельзя кстати. А когда Кайден взял поводья, и его руки обхватили ее тесным кольцом, стало еще теплей.
Он пришпорил лошадь, и та поскакала по чавкающей грязи. Дождь вскоре прекратился, но серое небо по-прежнему мрачно нависало над головой, а порывистый ветер, колыхая вереск, запускал свои студеные щупальца под одежду.
Маргарет куталась в плед, пахнущий дымом костра, и невольно прижималась спиной к Кайдену, чтобы урвать еще немного тепла. «Ничего, скоро это закончится, — думала она. — Надеюсь, завтра я доберусь до замка и забуду все как страшный сон».
Сытная еда, горячая ванна, теплая постель — вот чем были заняты ее мысли, а о встрече с мужем она предпочитала не думать. Напутствия матери о первой брачной ночи напрочь выветрились из головы. Из туманных фраз Маргарет поняла лишь то, что супруг ляжет с ней в постель, а через девять месяцев у нее родится ребенок.
Маргарет не горела желанием заводить детей: она была сыта по горло обществом
