и остальные отдали ей свои листы и вышли. Таня и сама была бы непротив размять ноги, пройдясь перед трейлером, но в нем оставалась Инга. Бодайкина предлагала той прогуляться, но Инга покачала головой и продолжила сидеть, сложив руки на груди. Оставлять ее одну было бы невежливо, вот и пришлось Кире с Таней сидеть рядом.
Инга, когда все вышли, нервно проверила телефон, но, видимо, ничего важного ей не пришло. Поэтому она небрежно положила его перед собой на стол, снова сложила руки на груди и посмотрела на экран плей-бека недовольно.
Приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, потом закрыла, передумав. Помолчала и все же сказала, вроде бы в пустоту, но в полный голос, чтобы Кире с Таней точно было слышно:
— Копирайтер, конечно, у нас очень остроумный. И арт-директор тоже, — это она намекала уже на те несколько шуток, которые Дима сказал Лене, и которые только им двоим и были понятны. — А вот почему-то на площадке они отдыхают. Мы когда в том году снимали новогодний ролик, креатив на месте не сидел.
Таня посмотрела на Киру. Та одними губами — Инга видеть этого не могла — сказала очень явно: «Блядь», — но сразу собралась и ответила:
— Я на тех съемках не была… Но ребята сидят спокойно, потому что все хорошо. Давай знаешь как… Давай я сейчас с ними поговорю, выразим твое… твои опасения и обсудим.
Кира явно рассчитывала, что Инга не захочет открытого разговора, так как придется вовлекать и Лену. Но она неожиданно согласилась:
— Да, давай, если можно. Не хочу показаться… — она не смогла сразу подобрать слово, но Кира не дала ей закончить.
— Нет, ну что ты, наоборот. Прямо все обсудим… — Она уже вставала, одновременно звоня Мише. — Привет, а вы далеко от фургончика отошли? Да, нужен ты и Дима тоже… Я сейчас…
Она открыла дверь.
* * *
Разговор взял на себя Дима. Миша заметно попритих, и Таня даже поморщилась, когда поняла это. Не любила она таких мужчин.
— Так, Инга… Смотрите! — сказал Дима бодро потерев руки. Растянул губы чуть нервно и сказал продюсеру. — Это, а пусть нам пустят зациклено, что мы уже отсняли. Они же уже склеили, что есть?
— Отобранные кадры? — уточнил продюсер, поднимая рацию.
— Ага.
Продюсер кивнул и сказал:
— Пустите нам отобранные кадры, чтобы нон-стоп пока на экране покрутилось.
После короткой паузы в рацию ответили чуть недовольным голосом:
— Сейчас сделаем.
Несколько секунд все молча смотрели на экран, куда выводилось изображение со стоящей без дела камеры, а потом пошел отснятый материал.
— Вот! — Громко сказал Дима. — Смотрите. По-моему… Все прекрасно. У меня… ни одного нарекания. У Миши… — Он повернулся к копирайтеру.
— Великолепнейшие кадры, — сказал тот, одновременно делая глубокий кивок.
Дима сделал движение ладонью, обозначающие «я же сказал», и продолжил:
— Мы почему такие спокойные и сидим — что все хорошо. Если бы мне что-то не нравилось — я бы первый сказал. Но… нет никаких комментариев. — Потом он перевел взгляд с экрана на Ингу. — Вы поймите… Мы до съемки плотно поработали. Всё однозначно решили, утвердили. Это раз. И второе — Игорек. Я его давно знаю, я с ним ролика… четыре снял. Он режиссер — топовый. Профессионал. Мы поэтому его и выбирали, что он все снимет как надо… и даже без наших подсказок. Он же не этот… — Он снова перевел взгляд, уже на Лену. — Как там звали того, усатого, с которым мы «Сникерс» снимали в Хорватии, помнишь?
Лена сперва подозрительно прищурилась, а потом, вспомнив, радостно подняла брови, расплылась в улыбке, кивнула один раз, опустила голову и захихикала.
— Да-да-да, — охотно подтвердила она, не поднимая головы. — Юджин.
— Точно, Юджин. — Дима неодобрительно покачал головой, видимо, вспоминая съемку. Потом чуть убавил улыбку и опять обратился к Инге. — Нет, вы все правильно говорите. Мы, наверное, действительно, что-то подрасслабились… Но — уверяю — только потому, что все идет отлично. Прям… — Он замолчал, огляделся и постучал по ближайшей дверце, отделанной «под дерево». — Если хоть что-то меня смутит — я первый об этом скажу. Но пока что — всем бы таких съемок.
— Ну… наверное. — Сказала Инга как школьница, которую по-отечески отругал учитель. Но Дима сразу сгладил неловкость.
— Вот, Лен, молодец… вырастила себе смену, какую надо. Внимательную, ответственную. А то ж за тобой глаз да глаз нужен.
— Так, Чернин! Ты… Не забывайся, — ответила Лена. Но тоном таким, что звучало это скорее как предложение и дальше над ней подтрунивать.
«А ведь они явно поебывались, когда вместе работали. Стопудово поебывались», — подумала Таня, смотря на них. И поймала себя на легкой зависти. Не то чтобы ей нравился в этом плане Дима. Скорее захотелось такого же легкого игривого романа на рабочем месте. Только с кем? Мудак же на мудаке, Руслан один был нормальный, и тот ушел.
* * *
Обедала она вместе с Димой, причем, не случайно. Сперва сомневалась, присоединиться ли к нему, но Кира оторвалась от ноутбука, посмотрела в окно фургона и сказала с тоской: «А погода-то какая… Непитерская», — потом повернулась к Тане и добавила:
— Ты-то что сидишь? Выйди, на улице поешь.
Таня и вышла, взяв судочки. Увидела, что Дима обедает чуть в стороне от всех, подошла к его столику.
— Можно?
Он ел не отвлекаясь на телефон, но от Таниных слов вздрогнул. Посмотрел на нее и сказал:
— Конечно! Садись. — Чуть пододвинулся в сторону. Нужды в этом не было, так он скорее просто подтвердил свое согласие. — Тебе, Таня, можно. Мишку бы не пустил.
Таня вежливо улыбнулась, хотя в этой его шутке явно была не только шутка.
— Тоже коул-сло взял?
— Ага. Люблю капустку. Не зря жена зайчиком называет.
Таня чуть посуровела. Прозвучало как очень тонкий, но строгий намек. Она внимательно посмотрела на Диму, но тот явно думал о чем-то далеком, и Таня решила, что жену он упомянул рефлекторно, без каких-то смыслов.
На разговор мужчина был не настроен, да Таня и сама не знала, о чем говорить, поэтому ели они какое-то время молча. Выручил Миша. Он шел к фургончику мимо них, не удержавшись, замедлился и сказал:
— Что, поработал и обедаешь… Укротитель змей.
Таня не поняла, а Дима поморщился и сказал неуверенно:
— Да ладно тебе… Нормальная девчонка. Ответственная, только тревожная немного. Хочет перед начальницей показать, что переживает за ролик.
— Ага… Агентство она нагнуть хочет. Самоутвердиться.
Тут Таня с ним согласилась полностью. Миша, словно услышав такие мысли, воодушевился и обратился уже к ней:
— А знаешь, почему он с ней общий
