не обратил на неё внимания. То ли это вообще для него мелочь.
— Мяу, ёпт! — заявила Инга от боли. Думаю, мы друг друга поняли, но можно было и без «ёпт». Я перестал держать Ингу за шкирку и стал гладить по гладкой шёрстке.
— Это кошка сказала? — удивился Злобин и посмотрел на меня.
— Нет, это я сказал. Кошки не умеют говорить. Она впилась в меня когтями и я немного выругался.
— А-а-а! — протянул инквизитор, просияв и засмеявшись. — Понял. Зря ты эту тварь вообще с собой взял. Не понимаю, зачем люди держат кошек.
— Ш-ш-ш-ш-ш-ш! — Инга закономерно зашипела. Она не любит лысых и тех, кто не любит кошек. А тут вообще комбо. Лысый, который не любит кошек.
— Тише, Инга, тише, — я ласково гладил кошку. — А-то ты не получишь своего любимого лакомства.
— Мяу… — жалобно и не очень естественно отозвалась Инга. Мяуканья у неё выходят очень плохо. Она гораздо лучше говорит.
— Хе-хе, — засмеялся инквизитор. — Как будто понимает. А что у неё за любимое лакомство?
— Печень, — ответил я.
— Печень⁈ — воскликнул Злобин с некоторым испугом. Похоже, он подумал что-то не то.
— Куриная печень, — разъяснил я. — Ладно, инквизитор, ты как хочешь, а я спать. Разбуди когда будет станция. Хочу купить мороженое.
План у меня был простой. Спать, спать и ещё раз спать. Что ещё делать в поезде?
Тем более благодаря некромантии я мог сдвигать циклы сна, например, бодрствуя четыре дня и потом отсыпаясь три. Правда, у этого был и минус — начинает раздражать солнечный свет. Такой эффект происходит в принципе почти при любом использовании некромантии.
* * *
Чита встретила нас ливнем, и я был этому рад. Я любил дождь и плохую погоду. Инквизитор аж побежал в здание вокзала, чтобы его не замочило, а я шёл спокойным шагом.
— Хух, ну и дождик, — недовольно просипел Злобин, смахивая со своего тонкого пальто капли дождя. — Виталя, а ты чего так медленно шёл? Вон, теперь весь сырой.
Я некоторое время смотрел на инквизитора, а потом перевёл взгляд на группу таксистов, которые громко предлагали свои услуги, одновременно размахивая ключами. Но меня интересовало совсем не такси.
Тут что-то не так. Я чувствовал чью-то некромантию. На этом вокзале есть либо скелет, либо зомби.
— Да-а, надо такси брать, — кивнув и сразу после приподняв шляпу, сказал инквизитор. — Я пойду договорюсь.
Я ничего не ответил. Мне было совершенно без разницы куда и на чём мы поедем. Я хотел понять, кто здесь марионетка некроманта.
Четыре дня подряд я лишь спал и ел лапшу быстрого приготовления. Это было довольно скучно, и я уже предчувствовал такую же скучную возню в спецшколе, но, похоже, мне повезло найти новую цель для некрения.
— Виталя, ты чего то такой довольный? — удивился Злобин. — А, ну ты наверное рад, что мы наконец приехали. Да, я тоже задолбался в этом поезде! Ладно, пойду искать таксиста…
Я вычислил зомби из всей толпы очень быстро. Для некроманта Третьего Круга это очень легко, тем более моя чуйка на некромагию очень сильно развита. Слегка пузатый и лысый таксист в уголке, единственный, который не крутил ключи на указательном пальце, был чьим-то зомби.
К моему удивлению, именно к нему пошёл Злобин. Похоже, он тоже почувствовал некромантию.
Это плохо. Теперь этим делом займется инквизиция. Но я всё равно попытаюсь убить местного некроманта. Это то, чем я занимаюсь последние годы. Так просто я не отступлюсь.
Я отвернулся от таксистов к окну вокзала, чтобы не показать свой интерес к зомби. Меня держат на карандаше, так что надо быть аккуратней с работой Волка.
— Виталя! — громко крикнул Злобин. — Я нашёл нам такси! Идём!
Он что, всё-таки не распознал в таксисте зомби?… Я был разочарован в этом инквизиторе. Внешне таксист совершенно обычный человек, но зомби обычно легко распознать по поведению.
Если некромант только учится, то его зомби будут очень тупыми. Такие могут где-то встать, разинуть рот и пускать слюни. К этому же ещё добавлялся неественный цвет кожи, из-за чего упыря никак не спутать с живым человеком.
Я же, как уверенный профи, мог некрить зомби, которых можно распознать только при длинном разговоре или чуйке. Этот лысый таксист, надо отдать должное, тоже работа профи.
Никаких следов разложения. Когда мы пошли к машине, я ещё и оценил движения таксиста. Очень естественные, никакой топорности.
— Вы, ребята, откуда приехали? — спросил таксист, посмотрев в зеркало заднего вида. Правой рукой он включил радио и стал выруливать от парковки. — Зуб, даю, вы издалека. — Он заулыбался. — Хех! Как ни крути, поезд-то московский!
А вот тут я уже знатно удивился от зомби таксиста. Он был многозадачным и даже шутил. Причём дело не в том, что таксисты изначально умеют разговаривать, рулить и при этом свободной рукой курить или считать деньги. Этого зомби сделал такой же профи как я. Его можно почувствовать только чуйкой.
Я пытался сохранять полную безмятежность на лице, но всё же у меня проскочила легкая улыбка. Я уже даже рад, что оказался здесь. Давно я не охотился. Жил в глуши после громкого дела в Питере. Смирнов мне не приписывал исчезновения Вани Душегуба, но именно я его занекрил.
На протяжении всего пути лысый таксист о чем-то говорил. Я понял, что он зомби-разведчик. Похоже, его цель докладывать о появлении в городе инквизиторов. Опять же, делать таких разведчиков очень сложно, что говорило о большом мастерстве моего коллеги.
Он крайне сильно меня заинтересовал. Чем больше я следил за зомби, тем сильнее хотел разыскать его хозяина. Если тут не было бы Альберта, я бы перенекрил этого таксиста, чтобы получить ответы, но так, увы, придётся отставить столь хорошую возможность.
— Какой замечательный таксист! — сказал Злобин, когда мы вышли из машины. — О городе нам рассказал. Приятный очень человек оказался.
Я посмотрел на инквизитора со взглядом «Ты серьёзно?». Но что-то говорить я не стал. Пошёл в сторону трехэтажного здания для преподавателей спецшколы. Альберта заселили в соседнюю со мной комнату. Там вроде не так плохо, но всё же преподаватели перебираются куда-то в город. Во всяком случае так было десять лет назад. Я тоже не собирался тут оставаться надолго.
— Тут, кстати, какой-то некромант завёлся, — тяжело и недовольно вздохнув, произнес Злобин. Свою работу он, похоже, не очень любил. Да и в целом инквизитор почти всегда грустный и понурый. — Меня сюда послали не только за тобой следить, но и некроманта ловить. Пока ты будешь преподавать, я буду ловить этого ублюдка.
— Что ж… — протянул я и отвел взгляд в сторону. — Удачи в этом нелегком деле!
Конечно же я надеялся, что Злобина не ждёт успех в его работе. С учётом его навыков, этого профи Альберт поймает только из-за везения.
Тем для меня лучше. Я жажду некрить некромантов как никогда ранее!
* * *
Когда я зашёл в кабинет директора спецшколы, то не мог поверить своим глазам. Матрас стал директором!
Степан Геннадьевич Мурзин учитель физики и я не помню, чтобы хоть кто-то его уважал во времена моей учебы. Все постоянно подшучивали над Мурзином, порой даже шутки были жестокими. Даже кличка у него обидная. Матрасом Мурзин был потому, что всегда носил рубашки в полоску.
В этом он себе не изменил даже спустя десять лет.
— Так-с! Так-с! Так-с! — воскликнул Матрас, сопя заложенным носом. Он несколько раз стучал ручкой по столу, а потом показал этой же ручкой на меня. — Могильников! Как ты вообще убедил Министерство Образования послать тебя в преподаватели⁈ Я помню как десять лет назад ты стащил у меня большую линейку! Ты негодяй, Могильников!
От такой глупой претензии, моя рука порывалась ударить по собственному лбу. Но я все же сохранил спокойствие. Просто даже не думал, что спустя десять лет меня снова будут обвинять в том, что я не делал.
— Степан Геннадьевич, я не крал никаких линеек. Кажется, вы меня запомнили как-то искаженно. У меня было отличная характеристика от школы и высокая успеваемость.
— Ты ловко всех обманывал! — Матрас ещё раз направил на меня ручку. — Ладно, хоть ты и ужасный человек, но кому-то надо преподавать зельеварение. А ещё выпускной класс 4 «В»! С ними столько проблем! — директор взялся за голову. А потом рассмеялся и тыкнул в мою сторону ручкой. — Но я рад, что такой плохой класс, достался такому как
