Я уже почти кричала под конец и в запале не заметила, как плечи Олии поникли. Она закрыла лицо ладонями и опустила голову.
– Пожалуйста, не кричи, – умоляюще прошептала она безмерно уставшим голосом, – я не скажу тебе всего, что ты хочешь знать. Скажу только одно – Хен ничего не хочет уже очень много лет.
В ее голосе прозвучала такая обреченность, что я вздрогнула.
– Что… случилось? – прошептала я.
– Никто не знает, – ответила Олия, – но ни богиня, ни Каспада не являлись на острова с тех пор, когда я еще была ребенком. Мы каждый год ждем и верим, что однажды они благословят нас, но… Ничего не происходит. Иногда мы слышим нашу богиню, ее волю, ее желания, но они как призрак, как туман. То ли послышалось, то ли и вправду было… Хен покинула нас. С ней ушла и Каспада. Голос своей матери я не слышала уже много десятилетий. Она не отзывается мне, не слышит меня. Ты знаешь, иногда мне снятся ужасные сны…
Я вздрогнула снова, не сдержавшись, тихо охнула, но Олия, видимо, дорвавшись до того, с кем можно поделиться, ничего не заметила.
– Она просит меня о жутких вещах, о страшных вещах, и я просыпаюсь в слезах…
– О каких вещах?
Но Олия неожиданно замолчала. Провела рукой по лицу, задумчиво зажала между пальцев белую прядь волос. Посмотрела на меня настороженно, исподлобья, как недоверчивый ребенок.
– Я и так сказала тебе многое. Больше, чем кому-либо другому. Я не хочу больше говорить об этом. Ты теперь знаешь, что богини нет, и помочь тебе никто не сможет. Прости.
С этими словами ведьма надломила одну из ракушек, которые грудой лежали у нее на столе. Водяной жгут длиной в несколько метров рванулся из крошечной створки раковины и распахнул дверь.
Я встала, хмыкнув. Подумала о том, что так изящно и бесцеремонно меня еще никто не выпроваживал. И проглотила уже готовые сорваться с губ слова о своем сне. Ну нет уж. Лучше я во всем разберусь сама.
Если их острова лишены божественной помощи, если их боги действительно ушли, то к чему мне виделась Каспада, да еще и в таком состоянии? Что случилось на этих островах? Наверняка что-то нехорошее.
С этой мыслью я и сбежала к оборотню – надо бы пересказать ему то, что я узнала. Одна голова – хорошо, а две – вообще замечательно. Он все-таки о местных реалиях знает гораздо больше меня. Но Игор ничем меня не смог порадовать. Оказывается, в местной теологии он разбирался довольно посредственно – некогда было, видите ли. А значит, попробую разобраться на месте.
***
Олия, выпроводив настойчивую иномирянку, бездвижно замерла в кресле. Не женщина, а изваяние. С ее лица стекли все краски, заострились скулы. А под закрытыми глазами всполохами проносились картинки из страшных сновидений, где ее несчастная мать, облепленная тяжелыми ракушками, врастает в кораллы. Они рвут ее кожу, причиняют ей боль. Каспада тянет к ней руки и просит. Просит о том, о чем и помыслить невозможно. Просит о том, что принесет страшные беды для всего мира. Или даже уничтожит его.
ГЛАВА 2. ДОМ ДОЧЕРЕЙ КАСПАДЫБелая полоса песка появилась неожиданно. Только-только на горизонте не было ничего, а тут раз – и пляж. Песчаная коса приближалась. Зеленые пушистые облака деревьев размазывались в глазах – слепило солнце. В запах моря вмешался аромат горячего песка, трав, сладких плодов и цветов.
Оборотень выдохнул. Ну наконец-то! Земля, земля… Кошки не любят воду, и иррациональный страх перед морем был вложен в оборотня где-то на генетическом уровне. Дорога была мучительной. Морские ведьмы как с цепи сорвались, не давали ему ни минуты покоя. Поначалу такое внимание ему даже льстило, но позже превратилось в наказание. Нет, ведьмы, конечно, хороши, но… Но иномирянка лучше. Она не безусловно красива, как дочери Хен, но она несравнимо интереснее. Другая, чужая и такая.. родная. Оборотень нашел, наконец, родственную душу. Ехидную, ироничную, стойкую и сильную, постоянно перетекающую из одного образа в другой и при этом цельную. Она нравилась ему. И как женщина, и как человек. За время путешествия оборотень понял это отчетливо.
Правда, кое-что его очень беспокоило. Этот ее сон, да и пересказанный в лицах разговор с Олией не добавлял ясности, а только растревожил еще сильнее. Что же творится на этих островах? Оборотень исподволь следил за дочерью Хен и убеждался, что что-то тут нечисто. Она порой замирала, как изваяние, будто смотрела в себя и что-то мучительно искала. Ее лицо бледнело, глаза гасли. Такие состояния длились несколько минут, не больше, но оборотня это тревожило. С ней тоже было что-то не так. Что-то очень и очень не так.
На островах оборотень для себя решил заняться тем, к чему ему было не привыкать: шпионажем и слежкой. Надо смотреть во все глаза.
С этими мыслями Игор ощутил, как корабль замедлился, а потом и вовсе остановился. Приплыли!
Морские ведьмы вели себя, как дети. Толкались, смеялись, кто-то уже спустился с корабля, создав ступеньки из воды, и по ним прошли другие. Олия, взмахнув рукой, свила очередной водяной жгут, который по ее велению расширился и лег прямой дорожкой к берегу.
Оборотень, с сомнением покосившись на сверкающую водяную ступеньку, решил терпеливо подождать, пока не начнут спускать шлюпки, но его чаяниям не суждено было сбыться. Ведьмы такими пустяками, как шлюпки, не заморачивались.
Иномирянка уже спустилась и теперь ошалело и с опаской, присев на корточки, трогала упругую водяную дорожку. Потом неуверенно встала и, покачнувшись, мелкими шажками пошла вперед. Оборотень тяжело вздохнул – видимо, придется тоже…
Ходить по воде, конечно, здорово, но оборотень чуть ли не шипел. Эти метры дались ему очень непросто – ведь стоило только кинуть взгляд под ноги, как все внутри сжималось.
А на берегу… Ветерок с берега донес до оборотня такую сложную смесь запахов, что он невольно зажмурился. И тут же насторожился. Один запах выделялся, тревожил, что-то безумно напоминал. Что-то о тех днях, когда он, еще только-только разменяв второй десяток, носился по горным лесам, ведомый кровью зверя.
Их встречали. Морские ведьмы, чем-то глубинно похожие на Олию, стояли чуть поодаль, а вот ближе к берегу ждали несколько семей. Молодые мужчины, чаще с детьми на руках, и несколько девушек, ничем не напоминающих морских ведьм.
Оборотень замер, разглядывая стоящего ближе всего мужчину, который держал на руках беловолосую малышку. Высокий, темноволосый, с резкими чертами лица и с желтоватыми глазами с вытянутым зрачком. Запах… такой родной, почти забытый запах того, у кого в жилах течет такая же кровь – кровь оборотня. Но как?!
Игор стоял у самой кромки воды и оторопело смотрел на оборотней. Разум фиксировал, анализируя запахи, что эти мужчины – тоже коты, но не рыси, как он, скорее, пумы. И кровь в них была настоящая, не измененная, как у него.
Вот о чем намекала Олия! Вот какой «подарок» ждал его на островах! Могла хотя бы и намекнуть…
