прошу вас!
Я резко встаю из-за стола, отчего ножки стула проезжают по мраморному полу с грохотом, эхом разносящимся по столовой. Мои челюсти крепко сжимаются, и я мечу гневный взгляд в Зухру.
– Ты оставила ее одну?
– Камаль там, господин.
– С ней?! – рычу я. Не знаю почему, но меня просто разрывает от мысли, что мой слуга любуется на полуголую девицу.
– Нет, господин, что вы? Он снаружи, а она в комнате.
Обойдя Зухру, поднимаюсь наверх, перескакивая по две ступеньки, и быстрыми шагами направляюсь в комнату. Камаль невозмутимо сносит все слова, которые доносятся из гостевой комнаты. А оттуда, надо сказать, складно льется отборная брань, от которой даже у меня волосы встают дыбом. Кивком отсылаю слугу и решительно вхожу в комнату.
Потом, вспоминая все события, я приду к выводу, что эта ирландская ведьма выкопала мне могилу именно в тот момент, когда я открыл дверь в ее спальню. Потому что я еще никогда не видел никого красивее ее. Растрепанная, злая и чертовски сексуальная. Все это совершенно несочетаемо и противоречиво, но так маняще, что я даже теряюсь на мгновение. Если бы можно было просто присесть у двери и любоваться на ее истерику, наверное, я бы так и сделал. Но сейчас ее нужно успокоить и заткнуть ей рот, иначе вся моя прислуга разбежится. Поэтому я делаю шаг в комнату и захлопываю за собой дверь.
Глава 3
– Ты что здесь устроила?! – рявкаю я, когда она наконец замирает и смотрит на меня все еще мутным взглядом.
– Ты! – шипит ведьма. – Ты сын того… я помню тебя! Ты сын шейха! Брат Амиры, да! Пошел ты…
Мне хочется размахнуться и влепить ей пощечину, чтобы из красивой головки вылетели дурные слова. Из нее льется такая похабщина, что даже я в шоке. Камалю повезло, что он не знает английского, иначе ему вряд ли удалось бы сохранять такую невозмутимость. А вот Зухре ее образованность вышла боком.
– Замолчи! – прикрикиваю, и она вздрагивает. Но, к счастью, поток брани прекращается. Я с облегчением выдыхаю. – Присядь, ты еще слишком слаба, чтобы так скакать по комнате.
– Верни меня домой! – хрипит она. – Зачем я здесь?
– Поживешь у меня пару дней, а потом полетишь со своим братом домой.
– Я не хочу тут оставаться!
– Тогда твоему брату стоит поторопиться и вернуть мою сестру домой. Как только она приедет, я сразу доставлю тебя к нему.
– Ты больной, да? – спрашивает она. Упирает руки в бока и стоит, покачиваясь.
– Ошибаешься, я как раз здоров, – хмыкаю я. – А вот ты бледная. Присядь.
– Отвали! – рявкает ведьма.
На эмоциях она взмахивает руками и начинает заваливаться назад. Я успеваю перехватить ее за предплечья, не дав упасть, но в этот момент она резко подается вперед и… ее тошнит. Прямо на мою футболку. Я кривлюсь от омерзения и пытаюсь отскочить, но она валится на меня. Тошнота подкатывает к горлу. Это так противно, что мне хочется отшвырнуть девчонку в сторону и уйти отсюда. Но вместо этого я тащу ее в ванную и помогаю присесть рядом с унитазом. Еще и волосы придерживаю, пока ее рвет.
– Камаль! – рявкаю я через несколько секунд. Слуга тут же появляется на пороге ванной и тоже кривится. – Позови Зухру и скажи, чтобы принесла чистую одежду и воду для питья. И пусть уберут в комнате, девушке стало плохо.
– Господин, но где же мы возьмем женскую одежду? – спрашивает он, быстро отводя взгляд от полуголой Нисы.
– У нас мало прислуги женского пола? – я уже выхожу из себя от нерасторопности своего слуги. – Быстро!
Камаль, слегка дернувшись, выбегает из ванной.
Наконец Нису перестает рвать, и она со вздохом упирается локтями в ободок унитаза.
– Уйди, говнюк, – слабо произносит она дрожащим голосом. – Ненавижу всю вашу свору.
Я отпускаю ее волосы и снимаю с себя грязную футболку. Бросив ту на пол, включаю воду в душе. Ниса лениво следит за моими движениями.
– Чем вы меня накачали? Такое ощущение, что я выблевала по кусочкам свой желудок.
– Прекрати выражаться, – цежу раздраженно.
– А что, тебе можно, а мне – нет? Это что за неравенство такое? – ироничным тоном спрашивает она. – Совсем загнали своих женщин, даже смачно выругаться не позволено.
– Давай в душ, феминистка, – поднимаю ее на ноги, взяв за подмышки, но она слабо повисает на моих руках, словно тряпичная кукла. – Соберись, ты же спортсменка. Давай, я не буду тебя мыть, а у Зухры сил на это не хватит.
– Это бабка, которая обещала мне рот с мылом вымыть и сказала, что ваш бог меня накажет?
– Она.
– Эй! – возмущается девчонка, когда я ставлю ее под струи душа. Она пытается увернуться, но я крепко удерживаю ее на месте. – Отвали, сказала! Пусти, придурок!
– Сейчас я воплощу угрозу Зухры в жизнь.
– Ты извращенец! Долбаный извращенец! Выйди, я сама помоюсь.
– Чего ты смущаешься? Ты так по острову разгуливала.
– Там пляж!
– Представь, что и здесь он. Мойся!
– Не буду!
– От тебя несет рвотой.
– От тебя тоже.
– Твоей!
– Один хрен.
Я крепко сжимаю челюсти, находясь в секунде от того, чтобы не треснуть ей по губам за такие выражения. Как в столь юной девочке может поместиться столько грязи? Словно она страдает синдромом Туретта, и брань в ней просто не держится.
Уже собираюсь плюнуть на все и отойти, но колени Нисы подгибаются, и мне приходится шагнуть в душевую кабину, потому что долго удерживать ее на вытянутых руках я не смогу. Вынужденно прижимаю девушку к себе, чтобы освободить одну руку, из-за чего ее голая спина теперь прижимается к моей голой груди. И между нами только вода. Это какое-то проклятие, потому что, несмотря на испачканную рвотой футболку и то, что минутой раньше она на моих глазах вывернула в унитаз свой желудок, член все равно напрягается от ее близости. Я пытаюсь вызвать в памяти самые неприятные моменты, которые уже успел пережить с ней, но это не помогает.
– Господин, – раздается спасительный голос Зухры за спиной. – Что?.. О, простите!
– Зухра, стой! – выкрикиваю, повернув голову, когда она пытается выбежать из ванной. – Ни с места. Принеси большое полотенце, чтобы завернуть мисс Фоули.
Слышу удаляющиеся шаги прислуги, и снова мы с Нисой остаемся наедине. Казалось бы, Зухра убежала и вернулась всего за несколько минут, а по моим меркам проходит вечность. Потому что то, как доверчиво Ниса жмется ко мне, наконец совсем расслабившись, как крепко держится за мою руку, как пальцы второй сплела с моими – все
