исчезли. А эта «сомовщи́на», стала заменять собой те произведения, которые особняком стояли вдоль стены большими блоками — что мебель. От чего, из раза в раз, поиски становились все тяжелее.
Однажды, у него в гостях снова была Алена. Она лезла, целовала, всячески проявляла любовь. Жюль, казалось, был взаимен. Нечем не отличался от своего обычного состояния. Но стоило лишь промелькнуть мысли о пособии, как юноша снова взял его в руки, и жадно начал читать, подергиваясь как псих, дыша как бешенный зверь.
— Да что с тобой такое? — недовольно возразила девушка, — отдай сюда! — выдернула она из рук парня книгу, и заметив его ненормальный взгляд, встала с койки и начала потихоньку отходить в угол, держа книгу позади себя.
— От… отдай, — заикаясь, тихонько проговаривал он, и подходил все ближе, вытянув руку с растопыренными пальцами вперед.
Девушка испуганно, как бы дергаясь, помотала головой.
Жюль рассвирепел. Схватил вытянутой рукой латунный канделябр и кинулся на нее. И стал им бить. Наносил удар за ударом. Покуда не выбился из сил.
Бросил окровавленный подсвечник, и будучи сам весь в крови, кинулся на поиски пособия. Разрывая блоки книг, Жюль не так уж и быстро отыскал свою "сомовщи́ну».
Парень начал грызть глазами текст. Читал как ни в чем не бывало. Трясся — как безумец.
Иллюстрации, как и сама обложка к этому прочтению не казались рисунками. Точнее Жюль так не считал. Он видел рыб, как и сома на обложке — и они были живые. Плыли по тексту, который скорее напоминал — древние иероглифы. Не все конечно, но их становилось от раза к разу все больше — относительно реальных букв. Сначала они были ему не понятны. Ясность приходила со временем. Эти символы заполонили всю поверхность страниц. В них парень мог разглядеть знания мира — сущность всех законов мироздания.
Книга от символов была черна, они перемещались по страницам подобно ряби на воде. Пока юноша держал ее открытой, ему казалось, что вокруг по воздуху плыл огромный, длинный, мрачный сом. А страницы уже теряли былой смысл. Вместо них в обложке перемещалась черная субстанция, словно бурлящий гудрон. Наблюдая за которой, Жюль узнавал то, что другим знать, как он думал — не дано.
Огромная туша, с той незыблемой сонной легкостью витала подле него, рассекая бесформенно-гибкими усами словно в толще воды.
Лишь дрем на доли минут захватил его разум, как непревзойденный фолиант исчез. Растворился прямо перед носом.
Жюль остался наедине с обезумевшим собой. Не желая принимать это, он кинулся на поиски пособия.
Часами проверяя каждую из сотен своих книг, юноша так и не смог его найти. Окончательно взбеленив, он разорвал каждый том, что не был желанным манускриптом, в итоге, все равно его не найдя.
В сумасшедшей панике от произошедшего, парень кинулся в сторону причала, откуда прыгнул вниз головой в реку. Гигантские рыбы кружили вокруг, не позволяя всплыть обратно. И резко втянув в легкие воды, он коснулся дна, чтобы больше не всплыть оттуда, где обитают чертовы сомы…
