Душа восторженно дрожит,
Внимая звукам напряжённым!..
О, Господи! — зачем Твой Щит
Любовью насмерть поражённым?!
11 декабря 1979 г.
«…Моё лицо — твоё лицо…»
Мы два гребца на утлом челноке…
Мы две звезды на высоте небесной.
Афанасий ФЕТ
…Моё лицо — твоё лицо, —
И Путь неведомый, страдальный,
Но рук возлюбленных кольцо
Священней таинств обручальных.
О, как просторно нам с тобой!
В слияньи душ такая нега! —
Нет чувства выше, чем Любовь,
Оно древней Земли и Неба.
Ему давали Имена, —
Но все не суть. Его названье,
Быть может знает тишина,
Да ночь, да звёздное сиянье.
Но это чувство в нас самих
Не поддаётся уловленью:
Оно нетленней Откровенья —
И мимолётнее, чем миг…
25 января 1982 г.
«Этот год пролетел, будто сон золотой…»
Этот год пролетел, будто сон золотой!..
Золотому вослед полетела бы в яве,
Но стою, как сосна на вершине крутой, —
Даже молнии ждать я не вправе.
Я себя не щажу, не храню «на потом» —
Истомленная страсть неуместна на тризне:
Как гроза — испытанье небес на излом,
Так Любовь — искупленье Бессмертия Жизни.
9 июня 1980 г.
Гроза над садом
…Если пламень душа,
Значит — бабочка тело,
Трепеща, чуть дыша —
Обожглось — прикипело.
Чем тесней — тем ясней
на ветру торопливом
Плоть надежд и страстей
Прогорает… Счастливо!
19 декабря 1983 г.
1. «…Чуть луна приоткроет лицо…»
…Чуть луна приоткроет лицо,
Чуть туман проберётся в сады —
Уж взлетают ко мне на крыльцо
По протаявшей тропке следы!..
Сад заглох. Ускользающий прочь
Торопливо смеркается след…
Как была бы черна эта ночь! —
Да сияет мороз на стекле.
Так сияет! — что больно глазам,
Так играет! — не смею дышать…
Потому и скатилась слеза,
Оттого — занемела душа…
9 апреля 1984 г.
2. «Всего-то — ветхая ограда…»
Всего-то — ветхая ограда:
Калитку тронуть — и войти.
О, долгожданная отрада! —
Припасть и душу отвести.
В слезах —
Бессильных, безутешных —
По-детски голову склонить:
— Погладь! Погладь её!..
Нездешний
Струится свет между ракит, —
Крадётся дальше, к заовражью
И застывает над прудом…
…Воспоминанию не важно,
Что мы его совсем не ждём, —
Оно — не в силах жить изгоем,
Весь мир когда-то полонив, —
Взойдёт и встанет над тобою,
Твоих не слушая молитв.
Ату его!..
Какие окна,
Какие двери растворять?! —
Багдадский вор, и тот не мог бы
Свою судьбу уворовать.
Дерзишь — и терпишь.
И, отчаясь
Тоску о прошлом истребить, —
Вдруг невозвратно понимаешь,
Что без неё не сможешь жить, —
Что Наше Прошлое бессмертно…
…Сейчас калитку отворю —
И вновь бессонницей заветной
Легко вступлю в твою зарю…
29 октября 1985 г.
3. «Смеялись, спешно говорили…»
Смеялись, спешно говорили,
Смолкали разом, как-то вдруг, —
А взгляды чутко сторожили
Улыбку глаз, смущенье рук.
Но чуткий взор, но смех беспечный,
Но вздох — души не выражал…
И вдруг — горячий, скоротечный —
Над садом сумрак задрожал!
Померкли выси!.. Напряженно
Тяжёлый прокатился гул
И двери шаткого балкона
Грозовый ветер распахнул! —
Порыв стремительный! — объятья,
Признанья радостный испуг! —
И шелест лёгонького платья,
И гром сердец! и трепет рук!..
И сад, во мраке погребённый —
Вдруг озарился, будто днём! —
И мы молчали потрясённо,
Преображённые огнём.
Восторг и ужас!.. И желанье
Погибнуть в радостном огне! —
И свет любви, и свет страданья —
Всю душу ты прочёл во мне.
И я — как душу — прочитала
В твоих глазах свои глаза…
В саду гремела, грохотала,
Блистала летняя гроза! —
Всё ослепительней, всё чаще,
Всё ярче озарялся дом!..
Чем безоглядней было счастье —
Тем горше вспоминать о нём.
11 июня 1985 г.
4. «Пел соловей… Всю ночь он пел…»
Пел соловей… Всю ночь он пел,
Страдая и любя,
И старый сад всю ночь шумел…
И не было тебя.
С налёта билась о причал
Тяжёлая волна,
Калитку ветер растворял,
Сиял проём окна…
И всё во мне и всё вокруг
Вдруг обретало связь —
Как будто в каждый слабый звук
Душа перелилась.
Как будто всё, что было прежь,
Что будет после нас,
Вся боль сегодняшних надежд —
Вся жизнь во мне сошлась.
Густела ночь — плыла-текла
В насторожённый дом…
О, как я счастлива была
В отчаяньи своём!
И сердце весело и зло
Рвалось то ввысь, то вдаль! —
Как многозвучно, как светло
Цвела моя печаль!..
Сегодня тот же соловей,
И тот же сад, и ночь
Сияет в сумраке ветвей
Такая же точь-в-точь, —
И тот же плеск волны литой,
И та же в
