– Как младенец, всю ночь, – кивнул врач. – Как чувствуете себя?
– Нормально.
– Повезло вам – никаких серьезных повреждений мы не обнаружили. Есть легкое сотрясение мозга. Дня три понаблюдаем, подлечим вас и выпишем домой.
Домой? А дома-то у нее теперь и нет, получается. Еще месяц назад у нее была родительская квартира, куда сейчас она бы с удовольствием уехала. Подальше от столицы и мужа. Но Владимир настоял на продаже квартиры, а деньги предусмотрительно положил на свой счет в банке.
– Нужно наращивать подушку безопасности, – объяснил он Кире. – Без нее сейчас нельзя, слишком нестабильно все в мире.
И в эту подушку он вкладывал каждый свободный рубль. Кира только после свадьбы поняла, насколько экономный у нее муж. И даже прижимистый. Нет, на ведение хозяйства он выделял ей достаточно денег, но всегда интересовался, на что она их тратит. Вроде и не требовал подробного отчета, но знал буквально все о домашних расходах. Если Кира покупала себе что-то из одежды, то почти всегда Владимир относился к этому с неодобрением.
– Как будто тебе носить нечего. Шкаф, вон, ломится от шмоток…
Подобное она слышала каждый раз, хоть и баловала себя редко.
И теперь у нее нет мужа, нет денег и нет жилья. И работы тоже нет. И что она будет делать, Кира понятия не имела. Судьба дала ей передышку, длинной в три дня, столько ее продержат в больнице. А куда она пойдет потом?..
Когда медсестра вкатила в палату сервировочный столик с завтраком, Кира поняла, что больница эта однозначно элитная. Вряд ли в обычной больнице на завтраки предлагают хрустящие круассаны, голландский сыр, джем из каких-то экзотических фруктов, йогурт, каких и в магазинах она не встречала… В больнице, где она лежала в детстве, на завтрак шмякали на тарелку половник водянистой манной каши с комочками.
В обед к ней снова заглянул врач, и Кира с замиранием сердца поинтересовалась:
– Скажите, а сколько стоит мое лечение и… содержание тут? – обвела она глазами палату.
– Не забивайте этим себе голову, красавица, – отмахнулся врач. – Все уже оплачено.
– Кем? – удивилась Кира.
– Тем, кто ждет за дверью. Кто спас вас от переохлаждения и привез сюда, – улыбнулся врач отеческой улыбкой.
– А… кто он?
– А вот сейчас и познакомитесь. Он как раз интересуется, может ли нанести вам визит.
– Да-да, конечно! – села Кира поудобнее в подушках и превратилась в ожидание.
Стало вдруг неловко за свой вид в больничной пижаме, которую ей выдали по ее же просьбе. И волосы у нее в беспорядке, – бросила она взгляд на большое настенное зеркало. И лицо бледное. А глаза как у побитой собаки… Да еще и с синяками…
– Добрый день!
В мужчине, что вошел в палату, когда из нее вышел врач, Кира не узнала того, кто сбил ее вчера. Вернее, кому сама она бросилась под колеса. Отдаленно знакомым показался голос. Да, вчера именно он успокаивал ее, когда нес на руках в машину, и обещал, что все у нее еще будет хорошо. А внешность его рассмотреть и возможности не было.
Он… пожалуй, красив, но какой-то грубой мужской красотой. Лицо такое… волевое и строгое. Даже немного не по себе стало под пронзительным взглядом серых глаз. Волосы так коротко подстрижены, что придают его внешности что-то бандитское, из далеких девяностых. И даже легкая щетина его не портит, хоть больше всего в мужчинах Кира не любила небритость.
Мужчина был идеально сложен, с телом спортсмена. Широкие плечи, узкие бедра. Он походил на античного бога.
Под пристальным взглядом посетителя Кире становилось все более неуютно. Хотелось накрыться с головой одеялом.
– Как вы себя чувствуете? – задал он тот же вопрос, что и врач.
– Хорошо! – ответила Кира, и это было правдой. Даже голова уже почти не болела.
– Что вы делали вчера на улице в таком виде? – спросил мужчина в лоб, и Кира почувствовала, как краснеет.
– Я… это неважно, – решила она не отвечать на вопрос. Да и как можно на него ответить? Не рассказывать же незнакомцу всю подноготную своей жизни.
– Вы просили вчера отвезти вас в полицию. Зачем? Вам что-то или кто-то угрожает?
Она просила? Об этом Кира умудрилась забыть. Да и что она скажет в полиции? Что поссорилась с мужем? Что убежала из дома раньше, чем он успел покалечить ее? И не такое сходило иным мужьям с рук – как обстоит дело с домашним насилием Кира знала хорошо.
– Нет… Это я… Нет! – тряхнула она головой, понимая, что не говорит, а мямлит. – В полицию не нужно.
Мужчина взял стул, придвинул его к кровати и сел на него, закинув ногу на ногу.
– Что я могу для вас сделать? – посмотрел на Киру каким-то тяжелым взглядом.
Глава 3
Девушка молчала. Очевидно, пыталась собраться с мыслями.
На вид ей лет двадцать пять, – прикинул Макс. Большие испуганные глаза смотрят не просто с тревогой. С ужасом.
На левой щеке девушки внушительный синяк, правая бровь рассечена. На губе запеклась кровь… Интересно, откуда? Все эти ссадины она получила явно не под колесами его автомобиля.
Блондинка. Интересно, крашенная или натуральная? Судя по бледной фарфоровой коже, скорее всего, натуральная. Хотя, может бледность просто от испуга…
Макс с раздражением думал о том, что девушка очень не вовремя попала под колеса его внедорожника.
Он ехал медленно, едва полз. Будь скорость чуть выше, девушка вряд ли отделалась легким сотрясением мозга. Эта дуреха вообще могла погибнуть под колесами его Гелендвагена. И что тогда? Конкуренты на выборах быстро бы раздули скандал вселенского масштаба. И тогда прощай Государственная дума!
Даже если кто-то сейчас узнает об этом идиотском инциденте, хлопот не оберешься! Всем рты не позатыкаешь.
В дверь постучали. Девушка вздрогнула как от удара и испуганно посмотрела на Макса.
– Чего испугались? – удивился он. – Это мой помощник. Он поможет вам решить проблемы. Как я понимаю, они у вас есть.
Макс знал – приехал его адвокат. Но не стоит пугать девушку еще больше. Она и так какая-то шуганная. Хотя кто бы не испугался, едва не став жертвой дорожной аварии?
В палату энергично вошел Лев Карлович. Мужчина под пятьдесят, с пышной шевелюрой и залысинами.
– Добрый день, – расплылся Лев Карлович в лучезарной улыбке. – Простите за опоздание, – пожал он руку Макса, – задержали в суде. Как вас зовут, милочка? – поинтересовался он у девушки.
– Кира, – тихо произнесла она.
– А фамилия?
Девушка опустила глаза и ничего не ответила.
– Хорошо, об этом мы поговорим позже. Когда будете готовы. Вы знаете, что переходили, точнее, перебегали дорогу в неположенном месте?
