большую царапину на правом крыле, испортившую идеальный глянец ярко-алой краски. Работа идет из рук вон плохо, а сроки горят. Я и так практически ночую тут в автосервисе, вкалывая каждый день без выходных. С ростом известности увеличилось и количество заказов. И это было бы прекрасно по всем фронтам. Только вот количество нас, работяг, не изменилось, а теперь еще и один ублюдок не может качественно и быстро выполнять свою работу, постоянно залипая глазами на одной точке в своих мыслях.
Пинаю ногой пустую банку из-под краски, от чего она переворачивается боком и катится по бетонному полу, негромко позвякивая. Туда ей и дорога. Иду в сторону выхода, вынимая по пути из-за уха сигарету. Если кто не понял, придурок залипающий — это я. И сейчас я отправляюсь на очередной сбился-со-счета-какой перекур. Потому что работа не идет. Улица встречает меня холодным ноябрьским ветром, который быстро продувает тонкий рабочий комбез. Ежусь, но не отступаю, поджигаю сигу и с наслаждением вдыхаю дым, надеясь, что этот ветер и по мозгам моим пройдется и вернет на место то, что там сломалось. Свободной рукой провожу по голове, стриженной под троечку, потом по подбородку с отросшей щетиной. Хмуро осматриваю парковку возле сервиса, на автомате выдыхая в холодный воздух дым, и окунаюсь в воспоминания.
Будь проклят тот майский день, когда я так же вышел покурить на улицу возле сервиса, а на нашей территории возле заправки стоял темно-серый Логан. И сама машина тут не при чем, я бы и внимания не обратил, но рядом полуоборотом ко мне у тачки жалась девушка. Мой мажущий взгляд скользнул по ней, осматривая территорию в целом, и… остановился. Не знаю, что так привлекло мое внимание, закрытое наглухо платье ли, хотя погода стояла уже летняя, повязанный на голове платок, хрупкие плечи, тяжелая белая коса на спине или то, какая она в целом была маленькая и хрустальная. Но я продолжал пялиться, как идиот, не в силах отвести глаза, забыв про торчащую во рту неподкуренную сигарету.
Отвесив себе мысленную оплеуху, решительным шагом отправился к девушке, почему-то решив, что ей нужна помощь. Я, конечно, не работник заправки, но тоже кое в чем разбираюсь.
— Добрый день. Я здесь работаю, меня зовут Егор. Как могу к вам обращаться? — выпаливаю на одном дыхании.
Девушка вздрагивает и испуганно оборачивается ко мне лицом. И я понимаю, что я… пропал. Жадно блуждаю по ее лицу, рассматриваю молочную кожу, не тронутую косметикой, кажущуюся тонкой, как пергамент, светлые глаза, губы ее пухлые слегка приоткрытые, выглядящие исключительно алыми на белом фоне. Девушка тоже смотрит на меня во все глаза, и, кажется, даже не дышит. Только нервно мнет складочку платья на уровне ее опущенных рук.
— Я могу вам чем-то помочь? — снова пытаюсь я завязать разговор.
Девушка продолжает молчать, только на пару секунд прикрывает глаза, а затем снова их распахивает. И делает маленький шажок в сторону от меня.
— Какие-то проблемы? — раздается из за моей спины.
Резко разворачиваюсь и вижу недружелюбно настроенного мужчину явно старше меня. Мне на моей территории конфликты не нужны, поэтому поднимаю руки в примирительном жесте и говорю с подобием улыбки:
— Я здесь работаю, просто подошел уточнить, не нужна ли помощь девушке.
— Не нужна. Я уже заправился, — отрезает мужик, а ей кидает: — Сядь в машину.
Снежинка (да, черт возьми, мне хочется так ее назвать, но провалиться мне прямо тут сквозь землю, если я об этом кому-то растреплю) выполняет его приказ, больше не поднимая на меня глаз, и вскоре они выезжают на улицу, скрываясь за поворотом.
Егор
После этого, если можно так назвать, знакомства, эта парочка в течение лета приезжала довольно часто, то на заправку, а то и в сам сервис по поводу машины. Но я ни разу не брал эти заказы себе, избегая контакта, перенаправлял к кому-нибудь из ребят. Но всегда, всегда я стоял на улице, когда они приезжали, и наблюдал. Как здорово, что у меня есть такое отличное прикрытие, как сигарета. И вообще, почему я должен искать себе какое-то оправдание? Мой сервис, имею право находиться где хочу на его территории. А вот то, что глазею… Тут прикрытий не было. И я знал, что Снежинка это видела. В открытую, глаза в глаза, на меня не смотрела, но как-то так сбоку, как умеют выкручиваться излишне стеснительные девушки, взгляды кидала. В такие моменты что-то внутри радостно вопило: не только с моей стороны есть интерес.
Мой лучший друг еще с детства, Паша, совладелец нашего сервиса, который сейчас жил в Москве, а нас посещал только на выходные, в очередной свой приезд на мой вопрос ответил, что мужчину этого зовут Семен Баженов, и он как-то связан с религиозной общиной, расположившейся за нашим городком. А вот девушку он не знает.
А я вот давно уже заметил обручальное кольцо на ее маленьком безымянном пальчике правой руки, и эта новость отдалась неожиданной болью в груди. Может, я просто слишком много курю, и мне уже пора проверить сердце и легкие?
Так что я сделал выводы, что эта Снежинка Баженова. Дерьмо, ну и отвратное сочетание. Но, дьявол раздери этот непонятно откуда взявшийся интерес к ее персоне, от этой новости он никуда не делся.
Я околачивался в сервисе даже в свои выходные. И ради чего? Чтобы поглазеть на нее со стороны пару-тройку-десятку минут. Кажется, пора оглядеться по сторонам в поисках того, обо что можно крепко приложиться пару раз головой, чтобы выбить оттуда всю эту дурь.
И вот, не нарочно, конечно, но в течение всего лета и сентября Снежинка мозолила мне глаза, на деле доказывая, как запретный плод сладок, а потом… С октября они пропали! Ну, то есть, до него мне не было дела, но все эти месяцы они приезжали вместе, а тут вдруг перестали.
Я все так же часто бегал курить, но больше я не видел темно-серого Логана, въезжающего на нашу территорию. И свою Снежинку я больше не видел тоже. И это, черт возьми, взрывало мне мозг еще больше, чем когда я имел возможность часто на нее смотреть.
Вот
