не выглядел, наоборот: чем меньше людей знают об истинной цели их работы, тем лучше.
— Вы зря к Милке ходили, — заметили в ответ. — Она вам все сплетни расскажет, а толку от этого никакого. Тут уж лучше к Авдотье, знахарке, податься. Она умная и видит много. Да и от головы вам что-нибудь даст, а то вон как щуритесь.
Мужчина внял совету.
— Куда идти?
— А вот на тот край деревни, — махнула рукой рыжая. Ведун поблагодарил и пошел в указанном направлении, посматривая на дома.
Двухэтажный (единственный в деревне) — некоего Степана — богатого фермера. Пара обычных хат, полуземлянка какого-то пьянчуги, большой дом, маленький…
Артемий остановился у калитки, из-за которой слышался стук топора. Неправильный какой-то стук… Пьяный что ли дрова колет? Дом с виду хороший, а вот крыша явно дырявая и забор покосился. Кто ж так неумно хозяйствует в приличном с виду доме?
Ведун постучался в калитку, но ему не ответили, тогда он толкнул ее — оказалось не заперто, и мужчина вошел во двор. Постоял, покрутил головой и пошел на звук.
Женщина. Невысокая, крепко сложенная, загорелая. Привычно, но неправильно замахивается топором…
— Здравствуй, хозяйка.
Незнакомка обернулась на голос мгновенно. Топор из рук не выпустила.
— Кто такой? Что надо?
Резкий недружелюбный голос заставил мужчину присмотреться к невежде получше.
— Может представитесь? — предложил он, отмечая резкие черты лица, на котором выделялись большие карие глаза и яркие губы. Из-под платка выбились две каштановые прядки.
— Шел бы ты со двора, болезный. Пока добром просят!
Сказала — и топором так ненавязчиво махнула в сторону калитки. Мужчина посмотрел на импровизированное оружие, на женщину… и присел на чурбан.
— Что ж ты такая злая, а? Может, я с добром пришел?
— С добром словно тать по чужим дворам не лазают!
— Так открыто у тебя.
Незнакомка сделала движение, словно хотела бросить топор и куда-то сорваться, но потом передумала и громким сильным голосом крикнула:
— Сема! Сема, ты где?
На крик из курятника выбежал чумазый мальчишка лет семи.
— Опять калитку не закрыл? — напустилась на него женщина. Ребенок испуганно покосился на мужчину, потом на мать и виновато склонил голову.
— Выпорю! — пообещала та. — Вечером же выпорю! Будешь знать, как не слушаться!
Мальчик совсем сник.
— А ну, марш в дом!
Паренек припустился бегом к хате.
— Хозяин-то где?
На следователя посмотрели с подозрением.
— Тебе зачем?
— Поговорить надо. Да и посмотреть хочется, что это за мужик такой, у которого баба дрова колет.
Женщина отбросила топор и принялась собирать дровенки.
— Нет хозяина. Был бы, не колола.
Артемий нахмурился. Одна, с ребенком…
— Бирючка? Дарья?
Кареглазая распрямилась, посмотрела на него с прищуром.
— У Миланьи был, руку на отсечение даю! Что это ты такой любопытный, гость незваный?
Следователь встал.
— Артемий Ведун. Из города. Дело мы тут одно расследуем…
Женщина помрачнела.
— От поместья все никак не отстанете?
— Да нет. Тело тут в лесу нашли, — от удивления, Ведун даже проговорился о трупе. Очень уж необычной была реакция собеседницы. Та в ответ на его слова выдохнула с облегчением.
— Что ко мне-то приперся?
— Вообще-то просто уточнить, где знахарка живет.
— Тьфу ты! Вот бы сразу сказал, что надо! Нет, будет пугать! Через три дома по левой стороне!
Его взяли за локоть и буквально выволокли за калитку.
Артем не очень понимал, чем напугал женщину, но послушно потопал вперед.
На всякий случай запомнив дом Бирючки. Ибо показалась ему хозяйка очень странной.
Да и калитка там совсем сломанная.
2
Знахаркой оказалась не древняя старуха, а относительно молодая женщина. Увидела его, тут же затащила внутрь, напоила чаем.
— У Миланьи был, — констатировала она, поглядывая как гость ест пирожки с вареньем. — Дурная баба, любого доведет! Тут не только голова — душа разболеется. Ешь, сил набирайся. Тебе еще зло искать.
Артемий чуть не подавился.
— Что?
Авдотья погладила его по голове.
— Не серчай, родимый. Я много вижу, мало говорю. Но тебе скажу все. Привели тебя сюда три души. И кровью вымазан путь твой. Не спасти тебе всех, никак не спасти. Мешать будут и свои, и чужие. Только не тобой все решится.
— А кем? И что значит "решится"?
— Все решается рано или поздно, — философски заметила знахарка, глядя в окно. — Жизни пути, они как дороги — начинаются, обрываются, пересекаются, сходятся в одну. Конец этой истории — не твой. У тебя другая дорога. Шире, — она вдруг посмотрела на него и подмигнула.
— Ну, как головушка?
— Хорошо, спасибо. — Ведун замешкался, решая, насколько можно быть с этой женщиной откровенным. — Знаешь, что творится?
Она покачала головой.
— Нет. Но спрошу у ветра. Авось что-нибудь увижу. Заходи родимый, на днях. Ведь недалече будешь.
От Авдотьи следователь уходил со странным ощущением раздвоения сознания. Вроде умная женщина и голову вылечила. А послушаешь, что говорит, невольно подумаешь: пора знахарку в юродивые записывать…
Елисей уже ждал у дома старосты, обхаживая лошадей.
— В город? — спросил он.
— В город, — согласился Ведун. — Дня за два соберем все бумаги, а там посмотрим, что дальше делать. По деревенским походил?
Зван кивнул, с особым усердием вычесывая коню гриву.
— Надеюсь, ты додумался ненавязчиво поболтать "по душам", а не стенографировать весь разговор?
Артем посмотрел на совершенно пунцового парня и запрыгнул в седло.
— Поехали-ка в Зеленый замок. Посмотришь, как надо разговаривать.
И они отправились в противоположную от города сторону.
* * *
Зеленый замок был…желтым. И не замком, а большим трехэтажным домом с двумя башенками. Елисей, бывший здесь впервые, присвистнул.
— Ого! Это кто здесь живет?
— Граф Александр Фонрозин.
Дверь им открыл худощавый седой домоправитель.
— Следователь из города Артемий Ведун, — представился Артем. — Можем мы увидеть его благородие?
Старик оглядел прибывших.
— Граф очень занят, — начал было он, но следователь добавил:
— Дело курируется из столицы, — и их впустили в дом. Александр принимал гостей в большой гостиной, заполненной трофеями.
— Свидетельства побед должны находится на видном месте, — заметил он, увидев ошарашенное лицо Елисея, с удивлением рассматривающего интерьер. Чучела волков, лис и даже двух зайцев, оленьи рога над комодом, волчья шкура у камина, голова медведя… "Склеп какой-то!" — подумал с неприязнью Артемий, окинув все это великолепие одним взглядом. Хозяин его хладнокровие оценил, хмыкнул, но ничего по этому поводу не сказал.
— Что вас привело в мой дом?
— Марья, ваша служанка, найдена мертвой в лесу семь дней назад.
— О! — приподнятая бровь. — А я уж подумал, девка что-то украла и скрылась. Даже ревизию приказал провести.
— Мы можем поговорить со слугами по этому поводу?
— Конечно! — граф тут же позвонил
