болтая. Когда они вошли, их обдул сильным, мгновенным и немного неприятным порывом воздуха кондиционер над входными дверьми. «Неприятно…» – рассеянно подумала Джесси. Когда Ева и ее подруга поднялись по ступенькам, чтобы последовать к центру магазина, они увидели четырех людей: не то мусульман, не то цыган. «Странно, что они тут делают?» – подумала взволнованная присутствием этих людей Джесси. Она с детства боялась подобных – один раз, когда девушка шла с мамой на рынок, к ней подошел дедушка такой же внешности, взяв ее крепко за руку, не отпуская и говоря какие-то странные слова на своем языке. Когда девушке удалось все-таки освободиться, она сразу подбежала к матери, так как отстала от нее. Затем, когда ее мама узнала об этом, она ей строго наказала, чтобы та остерегалась таких людей, так как они чрезвычайно опасны.
Девушки шли прямо, и как раз навстречу этим людям. Другого пути пока не было – лестница была лишь одна. Но тут произошло нечто невероятное. К Джесси с какой-то странно-быстрой скоростью подошел один из этих людей, а именно женщина, и сказала, что хочет погадать. Джесси ничего не могла возразить – она хотела, но язык не подчинялся ей. Все это время Ева также молча около нее стояла, смотря на Джесси какими-то пустыми глазами, которые по их виду совершенно ничего не понимали. А женщина тем временем смотрела на левую ладонь Джесси очень взволнованно, явно чего-то боясь… и тут она произнесла:
– Девочка, перед тобой откроются очень страшные события, которые сильно затронут твои чувства и разум. Ты много чего потеряешь, и это будет то, что тебе чрезвычайно дорого; будешь плакать, думать о самом плохом. Но держись, и, возможно, с Небес тебе придет помощь и ты будешь очень рада. Будь осторожна, очень осторожна!
Женщина молча отпустила ее ладонь и быстро со своей группкой еще из трех человек удалилась из магазина. Девушки еще около десяти минут стояли, отходя от внезапно охватившего их шока. Первой оправилась Ева – она потрясла за плечо Джесси, чтобы та тоже очнулась. Джесси посмотрела на Еву и как будто спрашивала ее глазами: «Что произошло?!»
О шопинге и речи быть не могло – после такого ни у одной из девушек не было настроения. Идя домой, они ни о чем не говорили – просто размышляли, что могли значить слова той женщины. Дойдя до развилки, они попрощались, и каждая пошла по своей стороне к дому.
* * *
В 18:37 Ева вышла из только что принятой ароматной ванны. Странно, но она так устала за этот день, что чуть не заснула в воде…
«Да как такое могло случиться?! Джесси может потерять что-то близкое ей, дорогое, но она должна держаться… нет, я бы могла принять слова той женщины за ложь, но если бы та взяла деньги с Джесси… но она не взяла, а просто о чем-то предупредила. Странно. Очень странно».
Ева проследовала в свою комнату, села за стол и стала делать записи в своем «Дневнике» – там она писала то, что с ней и ее друзьями произошло в текущий день, – одним словом то, что она узнала интересного за день. Иногда в дневниках пишут свои беды, несчастья, так как некому «излить душу», пожаловаться. Но это точно к Еве не относится – она всегда была уверена в себе, и кому пожаловаться ей тоже было.
Про гадалку Ева также написала в своем дневнике.
Джесси тоже в этот день решила принять ванну, чтобы хоть немного собраться с мыслями. Скрючившись, в мрачном расположении духа Джесси направилась вниз, в ванную комнату. Ей казалось, что она вот-вот рухнет с лестницы, но усталость отступила так же внезапно, как и появилась. Джесси выпрямилась, заговорщицки подмигнула своему отражению в зеркале и торжествующе прошептала: «Держись за меня, крошка, и все будет хорошо». Вдруг девушка наклонилась ближе к зеркалу, и ее серо-зеленые глаза подозрительно сощурились: у нее на носу красовались две веснушки, вернее, три и еще одна совсем маленькая, если уж быть честной, а Джесси была очень честной. Как это трогательно, как мило! Джесси показала язык своему двойнику в зеркале, затем отвернулась от него с чувством полного удовлетворения и не спеша принялась за нелегкий труд расчесывания гривы своих черных волос.
Все с тем же царственным видом она прошествовала в саму ванную комнату и начала снимать с себя одежду.
* * *
Неизвестно, как долго Джесси удастся не думать обо всем происходящем. Может быть, лучше попытаться заснуть, забыться? Тогда отступят, наконец, эти страшные неотвязные мысли. Но стоило ей выключить свет и закрыть глаза, как вокруг нее заплясали призраки, и вовсе не в образе хорошенькой девочки в косынке, а скелеты и гробы. Но хуже всего была бесконечная пустота. Она потеряла над собой контроль. Ее пожирал страх, заставляя трястись в ознобе под теплым одеялом от слов женщины, которую она встретила в магазине…
– Джесси…
Она широко открыла глаза, но не могла сразу понять, чей это силуэт в темном дверном проеме. В голову ей пришла дикая мысль, что это сама Смерть явилась за ней.
Затем она тихо спросила:
– Мама?
– Я не была уверена, что ты еще не спишь.
Джесси потянулась к выключателю, чтобы зажечь свет.
– Мне все известно, Джесси. Мне Ева позвонила и рассказала.
Джесси сглотнула, стиснув руки на складке одеяла.
– Хорошо, что ты пришла, – сказала она, – я думала, мне не с кем будет даже поговорить…
Больше всего на свете ей сейчас хотелось броситься в ее объятия и разрыдаться. Но она осталась сидеть в кровати. И сдержалась она не потому, что никогда раньше не искала у мамы утешения, – что-то в ней ее останавливало. Джесси не могла определить, что именно, но она почти боялась мать в эту минуту.
Ее поза? Или темнота, которая мешала ей разглядеть ее лицо? Единственное, что она сейчас знала определенно, – это то, что мама вдруг стала совершенно чужая…
Она повернулась и медленно закрыла тяжелую дверь. Темнота. Теперь свет лился только из окна. Джесси охватило странное чувство, будто вдруг оборвались все связи с окружающим миром. Это пребывание наедине с дорогой мамой могло быть таким прекрасным, если бы не это странное впечатление, будто перед ней незнакомый человек.
– Ты уже знаешь, о ком я хочу поговорить с тобой, – тихо сказала она. Это был не вопрос, а утверждение.
2
Любитель компьютерных игр, а именно Кевин, уже два часа играл в них. Несмотря на всяческие предупреждения отца, что он может к старости
