— Как поживаешь? Освоилась в новой школе?
— Да, — я не собираюсь ни с кем делиться, что там происходит.
Плюсы школы-интернат — я больше не хожу на работу. Но как только наступят летние каникулы, а до них осталось совсем немного — родители скажут идти работать. — Всё отлично.
— С Никитой общаетесь?
Я вздыхаю.
— Нет, — в этот раз не лгу. — Мы…
Я не успеваю договорить. В соседней комнате слышатся какие-то крики. Взрослого мужчины и Тёмы..
— Тебе не надоело ещё дурью маяться? — глухой удар ноги о что-то заставляет тело вздрогнуть. — Тебе этот футбол ничего не принесёт! А ты продолжаешь на него время тратить. Лучше бы об экзаменах подумал. Ты к репетитору по истории ходишь?
— Не хожу, — отвечает Тёма. Он злится. И как хорошо, что я не вижу его. От тона уже пугаюсь. — Он мне не нужен. Я не буду поступать на юриста, а уйду в спорт.
— То есть деньги мы берём, а не ходим! — кричит опять мужчина.
— Ты не обращай внимания, — женский голос суетливо отзывается рядом. — У них частенько ссоры. Его папа отказывается принимать его увлечения.
— А вы? — внезапно спрашиваю.
— Я на его стороне, но…
Она опускает взгляд в пол.
— Я не лезу. Это не моя жизнь.
Ну, хоть кто-то Артёма понимает. Относительно. Хотя, даже вряд ли…
— Артём, я говорю тебе сразу. Я не буду оплачивать твою учёбу после школы. И ты пойдешь на юриста. Я уже обо всём договорился. Для тебя уже и место пригрели в одной фирме… Практику будешь с учёбой проходит.
— Да пошёл ты, — звенит в тишине. — Сам иди на этого гадского юриста, если так хочешь.
Раздаются тяжелые шаги.
— Мы не договорили!
В кухню залетает Тёма.
— Ксюш, пошли в мою комнату, тут шумно, — его выражение лица расстроено, да и сам он не в духе. — Ма, Ксюша побудет у нас, пока не придут её родители. Домой попасть не может.
— Конечно-конечно, — опять тараторит.
Артём хватает меня за ладонь. Она у него такая тёплая…
И опять на душе всплывает это горячее чувство, растекающееся по всему телу. Он же… Мне не безразличен. Был. Да и, наверное, сейчас тоже. Хотя после того, как он мне не поверил — мы отдалились. Это было больно. Вообще ссора с двумя парнями была для меня ужасной. У меня не было друзей. Только они.
Но и те отвернулись.
И сейчас я не могу поверить, что он хватает меня за руку. Я встаю. Иду за ним.
5
Мы проходим мимо гостиной, в которой сидит его отец и нервно бьёт пультом по дивану. Для них, видимо, профессия сына серьёзно что-то значит. Только я не понимаю такой реакции. Тёма… Хороший спортсмен.
Я видела, как он играл.
Почему же в него никто не верит? Мама не в счёт. Судя по всему, она вообще держится в стороне.
Мы заходит в его комнату, и я сажусь на кровать.
Лучше бы я его не слышала. Ему, наверное, это неловко. То что чужой человек перепалку их увидел.
— Может, я всё же пойду домой? — встаю обратно, когда понимаю, что ему сейчас лучше побыть одному.
— Сиди, — резко произносит. — Какой домой? У тебя ключей нет.
И то правда…
Неловко сминаю пальцами одежду и сажусь обратно.
— А я считаю, что ты делаешь всё правильно, — выпаливаю, не подумав. Ну и пусть. Ему сейчас как раз нужна поддержка.
— Правда? — поворачивается в мою сторону.
— Угу, — киваю. — Ты станешь лучшим. Вот увидишь. И отец потом ещё пожалеет о своих словах.
Его уголки дёргаются в скромной улыбке.
— Да, мы с Никитосом всех порвём, — когда слышу это имя — сердце болезненно сжимается. Никита. — Докажем родакам. Матч скоро у нас будет. Придёшь?
— Я даже не знаю… — там ведь Никита будет. Да и у меня учёба. Вряд ли со школы отпустят.
— Ксюш, я знаю, что там случилось, — садится рядом. Обвивает своей рукой моё плечо. А я неосознанно вдыхаю его запах. Вкусный. И знакомый. Да, мне его жуть как не хватало. — Но пора остыть. Приходи, даже если Никита что-то скажет. Приди ради меня.
— Я постараюсь, — говорю честно, не обещаю. Немного отворачиваюсь, чувствуя себя неловко.
У меня есть желание пойти туда, но я боюсь.
— Стой, — меня вдруг осеняет. — Никиту не выгнали из клуба?
Я оборачиваюсь к Тёме.
— Нет, не выгнали, — когда слышу эту фразу, меня словно отпускает. Тяжёлый груз падает с плеч, и я прижимаю ладошку к груди.
Всё же…
Фух, всё нормально. Я помню его слова. Для него этот клуб — вся жизнь.
— Ему досталось, конечно. Он некоторое время на скамье для запасных сидел. Тренер к игре не подпускал. Но сейчас запрет сняли. Сказали ещё раз такая выходка и прощай.
Я выдыхаю. Снова.
Как же мне легко! Когда узнаю это новость.
И мне сейчас так приятно на душе, что хочется плясать. Несмотря на то, что сегодня произошло.
— Ксюш, а ты чего так сильно переживаешь за него? Он же тебя с дерьмом смешал. Ты в него втюрилась что ли?
6— Что ты такое говоришь, Тем? — вздрагиваю я.
— Он за человека тебя не считает, — вижу, как сходятся брови на лице Артема. — Он хоть раз позвонил? Узнал, как ты вообще? Это ведь его вина, что вы в том дерьме оказались. Нафиг надо было красть контрольные? И себя закопал, и тебя подставил. Он использовал тебя!
— Не надо, — закрываю лицо руками. — Пожалуйста, Тема. Не надо.
Мне больно это все слышать. Ведь и правда после того случая моя жизнь просто пошла под откос. Как говорит Алина, я просто просрала свою жизнь. У меня нет будущего с такой репутацией и таким личным делом.
Ну и пусть. Но Никита же не виноват в этом. Я сама.
— Прости, Ксюш, — уже тише говорит Артем и подходит ко мне. — Просто я переживаю. За тебя.
Протягивает мне руку и я даю ему свою ладонь. Он сжимает ее. И вдруг! Подносит к губам. Целует.
— Не надо, Тем, — я пытаюсь забрать у него руку.
Меня пугает его поведение. А еще то, что мы в комнате одни и он так близко сейчас. И моя реакция на эту близость.
Мне нравится. Пытаюсь копаться в своих ощущениях, но мысли начинают путаться, когда лицо Артема оказывается совсем близко с моим.
— Прости, — опять уже шепчет он и губами касается моей щеки.
Как будто электрический разряд прошибает все мое тело. В шоке от произошедшего я молчу. А Артем, видимо, понимает это по-своему.
